И осталась только надежда - Бульба Наталья Владимировна - Страница 47

Мириэль, услышав сказанное моим тером, резко остановилась, уточняя у меня взглядом, так ли это. Мне оставалось только кивнуть, подтверждая. Но прежде чем она успела обрадоваться — я видел, насколько ее тяготила неопределенность будущего, поспешил высказать свою точку зрения:

— Этим способом мы воспользуемся, если других не будет.

Что мне понравилось, племянник, после короткого раздумья, со мной согласился. Что из себя представляют чернокожие воины он уже успел узнать.

Сестра тоже спорить не стала, положившись на мнение сына.

По узкой (пройти только одному), витой лестнице мы поднимались молча. Скрытый механизм открыл проем в стене, впуская нас в небольшую келью. Толстая дверь, и мы оказываемся в ничем не примечательном пустом коридоре.

— В этом крыле находится библиотека, — пояснил Себастиан. — Я не хотел афишировать вашего присутствия.

Я многозначительно оглянулся на Сэнара. Вряд ли его появление в этом замке останется незамеченным. Но прежде чем племянник смутился, признавая свою оплошность, на нас дохнуло холодом и….

Для человека он был несколько крупноват, но вряд ли это могло показаться кому-либо подозрительным. К тому же среди телохранителей, которым он сейчас выглядел, такие были не редкостью.

— Одну проблему мы, кажется, решили, — усмехнулся я, с удовлетворением поглядывая на удивленных родственников. Надеюсь, после такой демонстрации способностей, сестра и сама поймет, что использовать даймона стоит только в крайнем случае.

Наше путешествие по замку закончилось в гостевых покоях. Небольшая гостиная, две крошечные спальни, купальни. Размеры комнат полностью компенсировались их уютом. Удобная, добротная мебель, приятные глазу оттенки тяжелых портьер и обивки, гобелены на стенах, вышитые подушечки на тахте и креслах.

Эльф в годах (по словам Мириэль, он был первым наставником ее мужа, а затем учил воинскому искусству и Себастиана), накрыл на стол. Пока он этим занимался, я, беседуя с сестрой на темы, никак не связанные с причиной нашей встречи, исподволь наблюдал за ним. Это оказалось весьма занимательным. Мое присутствие его нисколько не заинтересовало, а вот Сэнар….

Отличить тера от человека было невозможно, в этом я был уверен, но, тем не менее, чем-то он себя выдавал. Но как я не приглядывался к даймону, так и не сумел понять чем. Оставил себе на заметку, попросить потом племянника потолковать со своим учителем. И свое любопытство удовлетворю, и воину Вилдора подсказку дам.

После легкой трапезы, я предложил пригласить нескольких лордов из Совета, которым бы Мириэль и Себастиан безоговорочно доверяли. Таких оказалось четверо, но лишь двое совмещали лояльность и реальную возможность помочь.

Пока ждали, продолжали обсуждать сложившуюся у темных эльфов ситуацию. При всей кажущейся простоте, очевидных выходов из нее было не так уж и много. Мирных выходов.

Если я понял правильно, и проблема была связана именно с желанием светлоэльфийского правителя усилить свою власть за счет моих собратьев, то без жестких аргументов от своей идеи он не откажется. Если же сестра и племянник были не правы, и тот лишь поддержал жаждущего большего наследника, то и при этом раскладе без крови обойтись было нелегко. Кимару уже удалось раздробить темных, и последствия такого раскола были мне известны.

Появление эльфов, один из которых командовал воинами еще при отце Себастиана, а второй — был советником по магии, едва не усложнило положение. Первый увидел во мне соперника его будущему влиянию на юного правителя, второй… так же, как наставник племянника, подозрительно смотрел на Сэнара. Пришлось, взяв клятву молчания, частично рассказать о том, что творится в веере. О самом Храме, Вилдоре, второй Дариане я умолчал, упомянув только, что моей жене, магу Равновесия и воинам Хаоса необходимо нейтрализовать древний артефакт, который может если и не уничтожить веер, то нанести ему значительный вред.

Откровенность, пусть и не до конца, себя оправдала, послужив еще одним доказательством уже известного: общая беда объединяет. И хотя окончательного решения мы так и не нашли, сошлись на том, что запас по времени у нас есть. Вряд ли в ближайшую луну на Верее начнет происходить что-либо кардинальное.

Договорившись, что как только вся эта эпопея закончится, вернусь сюда и возьму на себя переговоры с правителем светлых, я уже более непринужденно попрощался с лордами.

Обсуждение затянулось до позднего вечера, пришлось пожертвовать и осмотром замка и сном. Обе причины моего появления в этом мире были слишком важны, чтобы пренебречь хотя одной из них. Племянник это понимал, так же, как и сестра.

Через тот же портальный зал в подземелье мы попали….

Ничего подобного я увидеть не ожидал.

Со всех сторон нас окружали горы. Серые, мрачные, голые. Над некоторыми вершинами курился дымок, навевая странные ассоциации. Разум убеждал, что к аду, о котором как-то рассказывала Лера, отношения это не имело, но принять его утверждения было сложно.

Найди я взглядом хоть худосочный кустик, мог бы назвать место, где мы находились, долиной, но вокруг было лишь каменное крошево и смрад, от которого хотелось бежать.

— Хаос. — Как-то слишком спокойно произнес Сэнар, и достал из-под полы набиру (он вернул себе привычный облик, как только мы вернулись в крыло, где находилась библиотека) короткий жезл, с двумя углублениями для ладоней.

История становилась все более занимательной.

По официальной версии Варидэ о воскрешении четверки даймонов во главе с ее сыном, осведомлена не была. Но наличие у моего новоявленного телохранителя этого артефакта заставляло в этом сомневаться.

Я, конечно, мог бы предположить, что мать Вилдора передала эту игрушку Закиралю, а уже тот — Сэнару, но… двое последних встречались только в моем присутствии.

Хотя… усмешка не коснулась моих губ, я не хотел, чтобы отправившийся со мной Себастиан, заметил ее горечь. Когда речь шла о даймонах, я не мог быть уверен ни в чем.

— Не самое приятное место, — хмуро заметил я, вдруг подумав о том, что одно объяснение действиям Варидэ у меня есть. Закираль как-то сказал, что над их расой довлеет жесткая целесообразность, возведенная на фундаменте приоритета родственных связей. И когда одно с другим вступает в противоречие….

Дальше рассуждать об этом не хотелось. Историй, подобных жизнеописанию бывшего ялтара Дарианы, немало было и у других рас.

Оглянулся на Сэнара, тот не торопился открывать портал в новый мир, и удержал готовые сорваться с губ слова.

Стоял, замерев, отрешенный от всего, что его окружало.

Правильно говорила Лера: абсолютная бесстрастность, холодная бесчувственность восхитительной статуи.

Они казались живыми для нас, но только теперь я смог понять, что испытала моя жена, встретившись с ними впервые. Знакомство с Асией было не в счет. Проведя сотни лет на грани Пустоты, жрица научилась ценить то, что едва не потеряла.

— Здесь погибли последние из них. — Голос Сэнара был тих, словно он опасался спугнуть царившую в этом месте гнетущую тишину.

— Кто? — опередил меня с вопросом Себастиан.

Как-то незаметно он стал «своим» в нашей компании и когда последовал за нами посмотреть на новый мир, я не стал его останавливать. Он был еще слишком юн, чтобы воспринимать опасность со всей серьезностью. Я сам был таким в его возрасте. Риск заставлял кипеть кровь, жизнь казалась прекрасной лишь в страстных объятиях очередной прелестницы на твоем ложе или когда до смерти оставался только шаг. Осознание собственного безрассудства пришло значительно позднее. Во многом, благодаря отцу.

Возможно, смыслом моей встречи с племянником был не тот шанс, который давал нам скрытый за границей Хаоса мир. Я был единственным из мужчин, кто мог показать Себастиану мимолетность бытия и цену чести, которую так легко потерять, совершив необдуманное.

— Воины маров!

Слова даймона прозвучали откровением, но я принял их без малейших сомнений. История, что началась на Земле тысячи лет тому назад, требовала своего завершения.