Манипуляторы сознанием - Шиллер Герберт - Страница 44

Всего сценарий съезда подготавливался в течение 2,5 месяцев» [36].

К инсценировкам прибегают не только национальные политические лидеры. Метод этот моден в различных кругах. В ряде случаев, хотя и чрезвычайно редко, к нему прибегали даже молодежные движения. Правда, успех использования этого метода целиком зависит от желания заправил средствами массовой информации принять участие в игре. Однако официально признанные силы общественного строя без труда получают доступ к средствам информации.

Огромные телеаудитории, собираемые профессиональным футболом каждую неделю в течение нескольких месяцев, представляют собой прекрасную возможность для массовых националистических и милитаристских инъекций. Разнообразные вдохновляющие сообщения осторожно вкрапляются в «развлекательные» программы, показываемые в перерывах между таймами. В большинстве случаев финансирующая эти вставки сторона не упоминается, если она вообще бывает известна. В двух случаях, например, служба по связи с общественностью администрации Никсона организовала рекламу встречи по футболу команды военно-морских сил в конце 1970 г. и устроила так, чтобы первый мяч на открытии сезона по профессиональному бейсболу в 1971 г. забросил бывший военнопленный[37] (подачка организации бывших военнопленных).

Еще одним немаловажным инструментом манипуляции общественным мнением является вездесущий опрос мнения. Изучение общественного мнения все чаще используется в целях создания нужной атмосферы для хозяев средств информации на самом высоком уровне. Происхождение и финансовая поддержка большинства опросов, как правило, неизвестны общественности. Никто не может точно установить, насколько независимые фирмы по изучению общественного мнения используются правительством в его собственных интересах, но нижеследующий отрывок из текста к снятому ЮСИА фильму «Молчаливое большинство» проливает свет на существующие связи:

«Корреспондент: В течение последних тридцати трех лет Американский институт общественного мнения надежно отражал установки американцев. Институт, известный как служба Гэллапа, первый применил методику выборочного изучения общественности и тщательно разработал методы исследования, используемые по всей стране, а также иностранными организациями по изучению общественного мнения во всех уголках мира... Джордж Гэллап — президент «Гэллап полл организейшн». Сегодня мы хотели бы задать ему вопрос относительно одного из опросов, проведенных его службой... 3 ноября (1969 г.) президент Никсон выступил перед народом Соединенных Штатов с речью о его политике во Вьетнаме. Он упомянул «молчаливое большинство» американцев, которые, как ему казалось, поддерживали его позицию. Что сделала ваша организация вслед за речью президента?

Г-н Гэллап: Что ж, сразу же после окончания речи группа специально подготовленных для проведения телефонных интервью сотрудников связалась по телефону с 500 людьми, живущими в различных районах страны, и той же ночью мы получили результаты, утром они были обработаны и отправлены телеграфом нашим газетам» [38].

Такая связь службы Гэллапа с сообщением президента и официальное (и быстрое) распространение ЮСИА за рубежом результатов опроса и комментариев Гэллапа указывают на наличие отношений, которые вряд ли могут внушать доверие к независимому характеру процесса производства информации и опроса общественного мнения.

Внутри страны связи между правительственными властями и компаниями по опросу общественного мнения представляют собой абсолютно неисследованную область, значение которой для манипуляции трудно переоценить.

Даже тогда, когда опросы не используются для преднамеренной манипуляции сознанием, они все же могут косвенно играть эту роль. Джозеф Клэппер, директор центра социальных исследований Си-би-эс, отметил, что «есть еще одна область, где средства массовой информации чрезвычайно эффективны, а именно в создании мнения по новым проблемам. Под «новыми проблемами» я понимаю такие проблемы, по которым ни у индивида, ни у его друзей и членов одной с ним группы нет никакого мнения. Причина эффективности средств массовой информации в создании мнений по новым проблемам очевидна: индивид не склонен защищаться, и, следовательно, информация попадает на незащищенную почву. А после того как мнение уже создано, оно становится тем самым новым мнением, которое легко укрепить, но трудно изменить. Добавим, что подобный процесс создания мнения наиболее эффективен, когда человек не располагает другими источниками информации, которые могли бы быть использованы в качестве пробного камня. Он, таким образом, еще полнее зависит от данного средства информации» [39].

Вопросы, сами по себе являющиеся ценностными суждениями или пристрастные по содержанию, создают установочные рамки, в которые респондент попадает уже в силу своего участия в процессе. Еще важнее, однако, то, что влияние это распространяется и на тех, кто непосредственно не принимает участия в опросе. Вся страна подвергается определенному влиянию, когда публикуются или передаются по телевидению их результаты.

Таким образом, пассивный процесс опроса может служить инструментом формирования мнения не только непосредственных участников его, но и миллионов других людей, узнающих из опросов, каковым должно быть отношение нации к тем или иным проблемам.

В международном аспекте контроль над информационной средой осуществляется такими непрерывно активизирующими свою деятельность правительственными агентствами, как, например, ЮСИА. И все же необходимо помнить, что манипулирование сознанием начинается внутри страны и что общественность Соединенных Штатов является первой жертвой контроля над информацией. Современные масштабы подобной деятельности особенно очевидны при подготовке общественности к военному вмешательству за границей или к новым внешнеполитическим кампаниям, например таким, как доктрина Трумэна в 1947 г. и вооруженное вмешательство во Вьетнаме в середине 60-х гг.

Ричард М. Фрилэнд предлагает нам «пересмотренную» интерпретацию происхождения маккартизма. Он прослеживает его корни вплоть до некоторых методов, использовавшихся президентом Трумэном и его ближайшими советниками сразу же после второй мировой войны. Фрилэнд приводит выдержку из меморандума помощника государственного секретаря Уилла Клейтона, датированного 5 марта 1947 г., в котором конгрессу предлагалось выделить 5 млрд. долл. на иностранную помощь. Клейтон писал: «Соединенные Штаты не смогут эффективно принять на себя лидерство в мире, если народу Соединенных Штатов не дать для этого мощного толчка». Он рекомендовал «использовать в этих целях разоблачение коммунистической опасности» [40].

Комментатор Говард К. Смит дал аналогичную оценку слушанию в конгрессе:

«Г-н Смит: Сенатор Ванденберг предложил президенту Трумэну, что если он хочет, чтобы Соединенные Штаты предприняли такой решительный шаг, как защита Греции и Турции, то г-ну президенту следует выступить в конгрессе и до смерти запугать американский народ, и Трумэн сделал это.

/Конгрессмен/ Фашелл: Он также напугал конгресс.

Г-н Смит: В июле 1965 г., когда было принято решение ввести во Вьетнам войска, то задолго до этого на заседаниях правительства, в Совете национальной безопасности и на менее значительных заседаниях обсуждался вопрос о том, стоит ли пытаться в связи с этим запугивать народ, и было принято осторожное решение не делать этого» [41].

В каком бы направлении ни действовали ответственные за принятие важнейших государственных решений деятели в том или другом конкретном случае, главным остается тот факт, что контроль над информацией стал неотъемлемой частью национальной политики. Методы программирования способности формирования и восприятия идей превратились в инструменты манипулирования народной поддержкой (или по крайней мере безразличием) действий правительства.

Сказанное может в значительной степени объяснить, очевидно, парадоксальные условия, которых не достигло ни одно другое государство (за исключением, возможно, некоторых западноевропейских стран): высокий информационный уровень, если мерить количеством радиои телеприемников, находящихся в частном владении, и в то же время, как сказал сенатор Стюарт Симингтон, «общественность в нашей стране зачастую знает значительно меньше, чем остальной мир» [42].