Венец безбрачия (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/68
• Следующая

Поэтому я отступила от окна, подходя ближе к так и не посмотревшему в мою сторону хозяину кабинета.

— Здравствуйте. Я хотела…

— Знаю, знаю, — он ленивым кошачьим движением перетёк в сидячее положение. — Ты по делу, — усмехнувшись, демон поднялся на ноги и, рисуясь, пластично потянулся, позволяя мне оглядеть его и составить своё мнение. Отчасти зря старался; было слишком темно, чтобы рассмотреть подробности. Но в целом…

Он был высок, где?то на голову или полторы выше не самой низкой меня, и довольно худощав. Или, скорее, в хорошем смысле изящен; не как изнеженный томный мальчик, но как профессиональный танцор или адепт каких?то мудрёных восточных единоборств. Из одежды на демоне были только свободные тёмные брюки на завязках. Белые волосы, хрустально поблёскивающие в тусклых отблесках камина, были ровно такой длины, чтобы дать хозяину возможность собрать их в низкий хвост без выпадающих прядей. Черты лица тоже смазывались полумраком, и только глаза как?то потусторонне поблёскивали не то отражённым, не то своим собственным светом. Ни крыльев, ни рогов, ни хвоста с копытами я не углядела.

Потянувшись, демон в два шага подошёл ко мне, нависая; я с трудом поборола желание отстраниться, когда он так бесцеремонно вторгся в моё личное пространство. А хотелось не просто отстраниться, сбежать. Или, хотя бы, встать так, чтобы нас разделяло что?нибудь весомое, вроде письменного стола. От хозяина кабинета веяло… нет, не опасностью. Его присутствие будило в глубине души что?то низменное, грязное, что живёт в каждом и, при достаточном воспитании и силе характера, может никогда не выползти на волю. Мерзкое ощущение.

— Ты правильно отпустила Тамареля. Нам есть, о чём поговорить, — всё с той же жутковатой усмешкой проговорил демон. Вблизи можно было лучше рассмотреть его лицо; несколько асимметричное, узкое, со странным разрезом тёмных глаз. Некрасивое, но привлекающее внимание своей неправильностью.

Он принялся медленно меня обходить, разглядывая, как собаку на выставке.

— О маленькой девочке с белыми волосами и синими глазами, — выдохнул мне в затылок. Я дёрнулась обернуться, но плечи неожиданно сжали сильные прохладные ладони. — О хорошей маленькой девочке, которая скучает без мамы, так? — продолжил он.

— Убери руки, — проговорила я. Подобное поведение раздражало, но я пока держала себя в руках. Ну, подумаешь, стиль общения у него такой. У меня был коллега с милой привычкой хватать сидящего рядом человека за локоть или коленку. Ни на что «такое» он не намекал, но за эту привычку часто страдал лицом, особенно при общении с девушками.

Странно, но демон послушался, даже выбрался из?за моей спины и невозмутимо плюхнулся на диван, с довольным прищуром разглядывая меня снизу вверх.

— Присаживайся, поговорим, — он гостеприимно указал на стоящее у стола кресло для посетителей, в которое я поспешила опуститься. — Забавные вы, люди. Все мысли — открытая книга. Я знаю, где твоя девочка, почему она там и как можно её оттуда вытащить живой и невредимой. И даже могу помочь.

— Что взамен? — я подалась вперёд.

— Не спеши, — улыбнулся он. — Я демон, я должен предоставить иллюзию выбора. Я вижу три способа, какими ты можешь добраться до дочери. Способ первый, простой. Ты придёшь в Аэрьи и скажешь, что ты — мать Указующей. Тебя примут со всеми почестями и лаской, как живую богиню. В чём подвох? Никто не даст тебе много видеться с ребёнком и, тем более, никто не позволит её увезти. И тебе не поможет тот одноразовый портал, который ты носишь в своей сумке, не обольщайся на сей счёт. Потом, когда девочка выполнит свою миссию, она умрёт, и ты будешь на казни почётной гостьей, после чего сможешь дожить свою недолгую человеческую жизнь в достатке и неге, — мягко, с улыбкой проговорил он. А у меня сердце затрепетало в горле и кровь отхлынула от лица: они собираются её убить?!

— За что с ней так?!

— Это традиция, — безмятежно отозвался демон. — Мы чтим свои традиции. Но тебе, как я понимаю, этот вариант не нравится, поэтому предлагаю вариант номер два. Ты можешь пойти с этим вопросом к любому другому демону, и почти любой согласится тебе помочь. За свою плату.

— Почему?

— Видишь ли, — с явным удовольствием принялся разъяснять он. — Мы живём очень долго и нас очень трудно убить. Учитывая, что дети у нас рождаются крайне редко — они появляются только по взаимной любви, увы, — было бы глупо в погоне за какими?то удовольствиями убивать друг друга. Поэтому в нашем насквозь прагматичном обществе есть такое понятие, как престиж, или статус, — размеренная речь демона почему?то успокаивала. — Высший статус — это положение Наместника, а с таким удобным рычагом влияния на Указующую, как её мать, у любого достаточно сильного демона будут хорошие шансы занять это положение. Видишь ли, твоя дочь — та, кто должен будет указать нового Наместника, собственно, потому и Указующая. Пока выбор не сделан, её холят и лелеют. Не обольщайся, час выбора строго определён, и дольше него ей не дадут прожить. Если, конечно, на то не будет воли нового Наместника; обычно воли не бывает. Суеверия. Существует опасность, что Указующая может изменить своё мнение, и тогда Наместник поменяется.

— Ясно. А третий вариант — твои услуги? — по возможности спокойно ответила я. Ведь знала, на что иду. Ведь ничего хорошего не ждала; так, спрашивается, что психую, когда опасения оправдываются?

— Да. И теперь пришло время поговорить о цене, — совсем уж довольно проговорил он, и голос приобрёл мурлычущие интонации. — Думаю, коль мне придётся вместе с тобой отправляться в Аэрьи и хлопотать о твоей дочери, будет справедливо, если ты туда отправишься в качестве моей любовницы.

— И какая тебе в этом выгода?

— О — о, множество. Во — первых, ты красивая женщина с необычной для нашего мира внешностью, и мне просто будет приятно приобрести такую в свою постель. Во — вторых, ты мать Указующей, и назвать тебя своей женщиной — весьма серьёзная прибавка к статусу. Причём не только моему, для смертной женщины это тоже высокая честь. Кстати, оцени моё благородство. Мог бы потребовать не только постели, но рабства; и, полагаю, большинство моих сородичей поступили бы именно так.

— А ты, стало быть, из одного благородства такой щедрый?

— Не только, — весело хмыкнул он. — Не люблю ломать игрушки, тем более так быстро, — пожал плечами демон. — Видишь ли, рабство у демона имеет одну очаровательную особенность. Раб физически не способен противиться воле хозяина или даже в мелочах ему вредить. Наблюдать метания запертого в своём теле существа познавательно, но они очень быстро заканчиваются. Ломается воля, ломается характер; а я уже вышел из того возраста, когда это интересно. Гораздо любопытней наблюдать за тем, как существо борется само с собой, на его психологию. Отслеживать момент, когда отвратительное вдруг станет привычным, а там и, глядишь, начнёт доставлять удовольствие. Функции любовницы — греть постель и украшать общество. Могу даже подсластить пилюлю, — проворковал он. — Всегда есть вероятность, что демон влюбится в находящуюся рядом женщину. А влюблённый демон — раб своего чувства.

— Не боишься? — хватило сил на сарказм.

— Мечтаю, — неожиданно серьёзно ответил он. — Это слишком редкое и важное событие, которого глупо бояться. Но мы отвлеклись. Ты согласна?

— А что со сроками? И какая гарантия, что ты действительно сделаешь всё возможное? — глупо соглашаться сразу, лучше перед этим выяснить как можно больше мелочей.

— До часа выбора осталось немногим меньше месяца, и будет справедливо установить именно этот день. До заката. Гарантия — моё слово, — пожал плечами демон. — А если не получится, я обещаю забрать твою боль.

— То есть?

— Очень просто. Я заберу себе твою боль по утраченной дочери. Ты будешь помнить о ней, но тебя не будет мучить эта память. Можешь подумать, — разрешил он.

— Какова вероятность, что у тебя получится стать Наместником? — прежде, чем идти на такую сделку, следовало узнать подробности.

• Предыдущая
• 8/68
• Следующая