В желанном плену (ЛП) - Аврора Белль - Страница 6

• Предыдущая
• 6/58
• Следующая

Часы Нокса издают звуковой сигнал, и он встает:

— Время идти.

Мой желудок завязывается в узел. Я не хочу уходить. Здесь я чувствую себя в безопасности.

Затем трое идут в заднюю часть комнаты и отодвигают шкаф для хранения инструментов, я шокирована, видя, что за ним скрыта потайная дверь. Дверь почти такая же, как и та, через, которую мы пришли сюда. Бу пытается открыть ее, но она не поддается. Следующим пытается Рок, и она скрипит, но все равно не открывается. Последним пытается открыть ее Нокс, и от напряжения мышцы на его руках раздуваются.

Ничего. Никак. Фиг… Можно смело говорить — дверь заклинило.

— Как мы отсюда выберемся? — я даже не осознавала, что стою настолько близко к Ноксу, пока он не разворачивается, и мой нос утыкается ему в грудь.

Он холодно смотрит на меня сверху вниз:

— Хочешь посмотреть, как работает взрывчатка?

Мои глаза расширяются, и я хочу крикнуть: «Черт возьми, да!», но сдерживаюсь и говорю скучающим голосом:

— Конечно. Как скажешь.

Его губа дергается тем милым способом. Рок и Бу принимаются за работу, размещая на дверных петлях что-то, что по внешнему виду напоминает серый пластилин. Нокс тянет меня, чтобы я стала за ним, защищая меня своим огромным телом. Бу кричит:

— Огонь!

Две маленькие петарды взрываются небольшим облаком дыма. И это я скажу... Я немного разочарована:

— Ну, это было разочаровывающе. — Рок и Бу посмеиваются, пытаясь заставить дверь открыться. Я съеживаюсь, как только свежий воздух ударяет мне в лицо. Нокс поворачивается ко мне, и я тихонько спрашиваю: — Куда вы меня ведете?

Он долго смотрит на меня, прежде чем ответить:

— Домой.

3 глава

Возвращение домой

Лили

Когда Нокс сказал, что мы возвращаемся домой, я полагала, что он имел в виду, что отвезет меня обратно ко мне домой. Вот почему я так охотно пошла. Я практически запрыгнула в большой, черный фургон, улыбаясь как идиотка, и выкрикивая:

— Чего же мы ждем? Поехали!

Итак, мы едем уже около часа, и я не имею ни малейшего представления, где же этот дом находится. Они не ответили ни на один из ста заданных мною вопросов, и я добилась того, что вижу, как щека Нокса дергается от нервов. Он бросает на меня сердитый взгляд:

— Ты когда-нибудь затыкаешься?

Потерпев поражение, я впадаю в подавленное состояние. Я официально расстроена. У меня нет моего мобильного телефона, чтобы проверить как там мои родители и сестра. Неожиданно, я осознаю, что не спросила, куда их забрали, и мое сердце пропускает удар. Я паникую:

— Я знаю, ты сказал, что мы поговорим об этом позже, но пожалуйста, ответь на один вопрос.

Он вздыхает, затем нетерпеливо огрызается:

— Что? Какой вопрос?

— Моя семья. Они в безопасности? Где моя сестра? Это туда вы меня везете? — выпаливаю я.

Он выглядит раздраженным.

— Во-первых, это три вопроса, ответы на которые приведут к еще большему их числу. Поэтому, ответ — нет. Я не отвечу ни на один из твоих вопросов сейчас.

С тонированными окнами, неожиданно я благодарна за темноту. Мои глаза щиплет, а в груди болит. Я просто хочу знать, что с ними всё хорошо. Это — всё. Я зажмуриваюсь, но слезы льются из моих глаз. Я успокаиваю свое дыхание насколько это возможно, но неожиданно громко всхлипываю, и теперь я уверена — он знает, что я плачу. И это паршиво. Я не хочу быть такой девушкой. Ну, вы понимаете: плаксивой, слабой нюней. Это не я. Ладно, есть смягчающие обстоятельства, но мне все равно это не нравится.

Этот тип — Нокс, не делает ничего, чтобы я поверила, что он меня защищает, а я так надеялась, что это правда. Когда ты сталкиваешься с плохими обстоятельствами, тебе хочется верить в то, что в конечном итоге все закончится наилучшим образом. И это то, чего я хочу. Но я не могу доверять этому парню. Почему еще ему понадобилось бы держать в секрете что-то настолько простое, как безопасность моей семьи?

Может, этот парень просто засранец?

Он — засранец! Никаких может.

После того как я всхлипываю во второй раз, Нокс вздыхает. Пододвигаясь ко мне, он наклоняет свою голову ближе к моей и шепчет:

— С твоей мамой и отцом все хорошо. Твоя сестра в порядке. Мы разделили вас по веской причине. Они в безопасности.

Не в силах посмотреть на него, я киваю в тонированное окно. Это забавно, как несколько простых слов могут изменить твой настрой. Мгновенно я чувствую себя неожиданно сильнее. Я много читаю, поэтому знаю силу слов. Они могут вознести тебя с самого глубокого дна до абсолютной высоты в зависимости от момента, и также наоборот. Я благодарна за успокаивающие слова Нокса. Я заставляю себя прекратить плакать и напоминаю себе, что все будет хорошо, если я буду делать все, что они хотят. Мысленно корю себя. Больше никаких слез. Я сильнее этого.

Я гадаю, сколько займет времени добраться до дома.

***

Внезапно фургон останавливается. Никто не говорит. Они молча передвигаются, и это начинает меня пугать. Чувствуя беспокойство, я нарушаю тишину:

— Мы уже на месте?

Не отвечая, Нокс освобождает мою руку и надевает повязку мне на глаза.

Сукин сын.

Ух-х. Мне это не нравится. Повязку на глаза должны снять. Громко вздыхая, я тянусь и сдергиваю ее со своих глаз.

— Я думаю, ты понимаешь, что я не собираюсь бежать. Куда, мать твою, я побегу?

Взгляд Нокса свирепый, и его губы кривятся.

— Какого хрена, Делайла! Когда я надеваю на тебя повязку, значит на это есть чертова причина. — Он пододвигается ближе ко мне и шепчет: — Не дави на меня, малышка. Ты не хочешь увидеть мою плохую сторону.

Мгновение я моргаю, прежде чем мои глаза расширяются, я отстраняюсь от него и, как и он, шепчу ему в ответ:

— Это твоя хорошая сторона?

Он ничего не говорит, но его щека опять нервно дергается. Я думаю, что он, возможно, что-нибудь сделает со мной. Я еще не уверена в этом.

Поднимая свои руки вверх, я уступаю.

— Хорошо, хорошо. Господи. Я надену чертову повязку на глаза. Не заводись. И не называй меня Делайлой. — Я вижу, как его челюсть сжимается сильнее и кусаю внутреннюю сторону щеки, чтобы не дать себе самодовольно улыбнуться. Натягивая повязку на глаза, я протягиваю свою руку, которую он крепко хватает и выводит меня из фургона.

Мы начинаем идти, и спустя некоторое время тишина перестает мне нравиться. Как только я открываю рот, чтобы что-то сказать, без сомнений, что-то грубое и саркастичное, я спотыкаюсь об камень и валюсь на колени. Нокс поднимает меня через секунду, после того как я упала.

— Ты в порядке? — он говорит это так, что это может быть перефразировано в: «Ты — тяжелое бремя в моей жизни, и ты мне не нравишься».

Полностью слепая, я протягиваю свои руки на звук его голоса, и они, к счастью, натыкаются на его широкую грудь, и отталкиваю его на ничтожное расстояние. Мое лицо заливается румянцем, но больше от стыда, чем от ярости.

— Черт побери! Смотри, на хрен, куда ты идешь! Вот почему, мне не нравится эта повязка на глазах. Эти повязки используются в упражнениях на доверие, ты, придурок. И, по-моему, очевидно, что… Я. Тебе. Не. Доверяю!

Я шокирована, когда он извиняется:

— Прости. Я отвлекся.

Это меня не успокаивает. Нисколько.

— И ты здесь для того, чтобы защищать меня? Какого черта? Господи, просто скорми меня акулам, почему бы и нет!

Мои колени жутко болят, но я не произношу ни слово жалобы, потому что, давайте взглянем правде в глаза, Нокс не производит впечатления человека, которому есть до этого дело. Но я заметила, что его хватка немного ослабла, и также он идет намного медленнее. Мы останавливаемся, и я слышу шаги, но никто ничего не говорит. Слышится какой-то жужжащий механический звук, и я отпрыгиваю назад от испуга. Нокс сжимает мою руку, пытаясь меня успокоить. Хотя это больше чувствуется как угроза. Мы идем еще некоторое время, затем я слышу скрип открывающейся двери, и неожиданно, я могу видеть.

• Предыдущая
• 6/58
• Следующая