Кавказец - Калбазов Константин Георгиевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/68
• Следующая

– Да, – обернулся тот.

– Прикажи своему заму готовить птичку и группу. Сегодня же ночью пусть вылетают в Пятигорск. Нужно срочно нашпиговать семейство Весниных. Что-то мне подсказывает, что Темляков успел втрескаться в Ариночку, а Сергей Федорович частенько ему потворствует. Потом оттуда на Кумагорский пост, нужно будет там расставить камеры.

– Понял, все сделаем.

Как упоительны в России вечера… Хм. Чисто технически сейчас это не Россия, а Кавказ. Местные жители, даже русские, спрашивая приезжих, обязательно говорят – у вас там, в России. Но какое это имеет значение, когда речь вовсе не о технической стороне вопроса.

Нда. В чем-то он все же был не прав, когда не желал потворствовать Темлякову и отказывался посещать балы в ресторации. Видеть летящие в вихре мазурки пары в кино и вот так, вживую, совершенно несравнимо. Хотя бы потому, что представителю двадцать первого века не понять, что вот так синхронно, естественно и непринужденно, с задором, столь свойственным молодости, могут двигаться совершенно случайные люди, сошедшиеся в одной зале, а не танцевальный коллектив.

Впрочем, справедливости ради нужно заметить, что, преуспев во многих науках, Сергей Григорьевич так и не научился хорошо танцевать. По большей части в этом повинна его природная застенчивость в отношении девиц. Из таких юношей обычно потом получаются тихие главы семейств. Или же самые настоящие дьяволы-искусители. Так что, как бы он ни стремился сюда, его удел был стоять у стенки, а не кружиться в вихре танца. Выглядеть смешным не было никакого желания. И все же данное зрелище доставляло ему удовольствие. Хм. Как, впрочем, и Шейранову.

Наконец музыка затихла, молодой офицер, сопроводив Арину Ивановну к ее «дуэнье», отвесил поклон и удалился. Хм. Ай эм би бэк. Никак иначе и не расценишь взгляд этого гвардейского поручика, которым он одарил Темлякова. Ах да! Еще и эдакое превосходство.

Шейранов даже почувствовал, как его подопечного это задело. Ведь он мог быть в гвардии. Худо-бедно год протянул бы, а там добровольцем на Кавказ при том же высоком жалованье. Это здесь практикуется сплошь и рядом. Одних офицеров отправляют сюда в качестве наказания. Другие сами рвутся, чтобы послужить годик и получить боевую награду. Быть гвардейским офицером, конечно же, почетно, но при этом иметь за плечами еще и боевой опыт, куда почетнее. А главное, это положительно сказывается на карьере. Воевавшие офицеры имеют приоритет в продвижении по службе. Третьих толкает сюда стесненность в средствах. Ведь на Кавказе и командированные гвардейцы получают свое жалованье серебром. Вот среди третьей категории он и мог оказаться. Ну да чего теперь-то.

Так что гвардейских офицеров тут более чем достаточно. Около половины от всех присутствующих в зале. И кстати, все они расхаживают эдакими франтами, неизменно притягивая к себе взоры девиц и их родителей. Все курорты, для отдыха или лечебные, отличает одна черта: прибывающие туда словно с цепи срываются, все жаждут любви. Одни – чистой и светлой, другие – низменной и плотской, но этому поветрию подвержены буквально все.

Отбывшие в Кумагорку Веснины просили Темлякова присмотреть за их чадами. Все же запирать молодежь в четырех стенах – неправильно. Слуга сможет сопровождать их далеко не везде. Они, конечно же, доверяют своим детям, иначе грош им цена как родителям, но порой в жизни случается всякое, будет куда надежнее, если рядом окажется старший и рассудительный человек.

Хм. Сомнительное суждение, учитывая, что Темлякову только двадцать два, хотя и верное ввиду весьма зрелого возраста Шейранова. Но им-то это неизвестно. Или главе семейства удалось рассмотреть что-то такое в Сергее Григорьевиче. Ведь послушал же он его совет относительно лечения.

Как бы то ни было, вот уже десять дней Темляков выступает в роли «дуэньи» у этой легконогой красавицы. Ну и штатного друга молодого Веснина. Впрочем, с ним-то все понятно и легко. Занятия борьбой, владением клинком, стрельба, все это доставляло юноше несравненное удовольствие и способствовало росту авторитета его старшего товарища. Как только молодой человек узнал, с кем именно расправился Сергей, тот вообще стал его кумиром.

– Сергей Григорьевич, ну почему вы такой бука? – обмахиваясь веером, поинтересовалась девушка.

– С чего вы это взяли, Арина Ивановна? – одарив ее любезной улыбкой, поинтересовался он.

– Ну как же? Вы уже в который раз приходите с нами на бал и постоянно стоите у именно этой колонны, будто без вашего участия она непременно обрушится.

– Вас это чем-то задевает?

Арина нравилась Темлякову. А если точнее, то подпоручик влюбился в нее без оглядки. Причем чувство это было настолько сильным, что его отголосками задевало и несклонного терять голову Шейранова. Вот только отдайся своим чувствам молодой человек, и не видать ему этой девушки как своих ушей.

Сергей Федорович сумел оценить ее батюшку, Ивана Петровича. Ему, по сути, было без разницы, окажется ли избранник его дочери богат или беден. Он вполне способен оказать помощь молодым, позаботившись об их будущем. Он даже купил одно разорившееся имение, в котором сейчас наводил порядок, чтобы отдать его в качестве приданого. Об этом он упомянул вскользь перед своим отъездом. Так вот, для отца было главное, чтобы дочь в замужестве была счастлива так же, как он надеется, счастлива ее мать.

Получается, что оценка, изначально вынесенная Веснину Темляковым, не имеет ничего общего с действительностью. Более того, похоже, что Иван Петрович благоволит молодому человеку. А иначе, как можно объяснить его просьбу присмотреть за детьми? Одним лишь землячеством? Сомнительно. Подпоручику остается добиться расположения девушки.

И вот тут осознавшего, что он лишь в шаге от желанной цели, Сереженьку приходилось сдерживать за штаны. Будучи сам крайне застенчив, он рассчитывал на помощь своей второй ипостаси, более холодной и расчетливой. Слишком холодной и расчетливой, на взгляд Темлякова, который то и дело сам рвался вперед. Шейранов время от времени давал ему волю, но не настолько, чтобы тот мог увлекаться заоблачными далями.

– Меня это не задевает, Сергей Григорьевич. Но согласитесь, вы нам не нянька, а между тем ведете себя именно так.

– И все же вас это задевает, – покачал головой Сергей. – Полноте, не берите в голову. И потом, ваш батюшка просил присмотреть за тем, чтобы в его отсутствие вас никто не обидел, но он вовсе не просил меня хватать вас и не пущать. Я ведь не препятствую вашему веселью.

– Но и далеко от себя не отпустите?

– Уж простите, Арина Ивановна, но… Как вы себе это представляете? Что я скажу вашим матушке и батюшке, когда они совершенно справедливо потребуют от меня объяснений?

– Это, если что-то случится.

– Вот, чтобы успеть предотвратить это «что-то», я и стараюсь быть поблизости.

– А по-моему, вы неискренни. Так все же чем вызвано ваше столь странное поведение? Я молода, но не глупа. Я ведь вижу, как вы смотрите на кружащиеся пары.

– От вас ничто не ускользнет, Арина Ивановна. Да, вы правы, я говорю не все. Правда заключается в том, что я просто плохо танцую.

– И это единственная причина?

– Наблюдать за отточенными движениями других и сознавать, что сам двигаешься, словно на костылях, признаюсь, мне бы это было крайне неприятно. Совсем как в той поговорке – «молчи, за умного сойдешь». Не видя моих кривляний в танце, никто не сможет этого высмеять.

– А вы боитесь быть смешным.

– Я боюсь того себя, которым стал.

– Что вы имеете в виду?

– Раньше я просто покраснел бы, проблеял что-то невнятное, но сегодня я не дам спуску обидчику. Чья-то глупая шутка может стоить кому-то жизни.

– Вы боитесь дуэли?

– Не верьте тому, кто утверждает, будто не боится, потому что он либо лгун, либо просто умалишенный. А что до дуэли… Лично я считаю ее необходимой, человек должен иметь возможность защитить свою честь. И коль скоро это явление существует, то его нужно просто узаконить, как это сделали в Европе.

• Предыдущая
• 25/68
• Следующая