Зрелость. Ответственность быть самим собой - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 23

Это напоминает мне об одном случае… Я жил в одной семье, которая была очень заинтересована одним хиромантом, читающим судьбу по руке. Они меня любили, и я приезжал к ним, по крайней мере, три раза в год на три или четыре дня. Как только я к ним приехал, не спрашивая меня, они договорились с этим хиромантом, чтобы он посмотрел мои руки и сказал что-нибудь обо мне. Когда я об этом узнал, все было уже решено; хиромант сидел в гостиной. Я сказал:

– Ладно, будем наслаждаться и этим!

Я показал ему свою руку; он подумал над ней и сказал:

– Тебе, должно быть, по крайней мере восемьдесят лет.

Конечно, одна из дочерей закричала:

– Это глупость. Что это за чтение?..

В то время мне было не больше тридцати пяти – даже слепой мог бы понять разницу между тридцатью пятью и восемьюдесятью годами. Она очень рассердилась и сказала мне:

– Я больше не имею дела с этим парнем. Что он может знать?

– Ты не понимаешь, – сказал я. – Ты мыслишь на западный лад – у тебя западное образование. Ты получила образование на Западе и не можешь понять, что он говорит.

– А что он говорит? Все так ясно, что и понимать нечего; он просто показал свою глупость. Молодой человек тридцати пяти лет – а он говорит, что тебе восемьдесят?

Я рассказал ей историю о Ральфе Валдо Эмерсоне… Кто-то спросил Эмерсона:

– Сколько тебе лет?

– Около трехсот шестидесяти, – ответил Эмерсон.

Этот человек не мог поверить своим ушам… а он считал Эмерсона правдивым человеком! Что случилось – он что, оговорился? Или пошутил?

Чтобы все прояснить, он сказал:

– Я не расслышал. Просто скажи, сколько тебе лет?

– Ты слышал, – сказал Эмерсон, – триста шестьдесят.

– Не могу поверить. Ты выглядишь не старше шестидесяти.

– Ты в некотором смысле прав, – сказал Эмерсон, – вертикально мне триста шестьдесят лет, горизонтально – шестьдесят.

Может быть, он был первым западным человеком, который использовал выражение вертикальное и горизонтальное. Эмерсона безмерно интересовал Восток, и у него были некоторые проблески, которые подвели его ближе к пророкам Упанишад. Он сказал:

– Фактически я прожил шестьдесят лет; ты прав. Но в эти шестьдесят лет я прожил столько, сколько ты сможешь прожить за триста шестьдесят лет. Я прожил в шесть раз больше.

Вертикальная линия считает не годы, она считает твои опыты. В вертикальной линии все сокровища существования – не только бессмертие, не только чувство божественности, но и первый опыт любви без ненависти, первый опыт сострадания, первый опыт медитации – первый опыт колоссального взрыва просветления.

Не случайно на Западе слово «просветление» не имеет того же смысла, что на Востоке. Говорят, что после темных веков пришел век просветления. К таким людям, как Бертран Рассел, Жан-Поль Сартр и Карл Ясперс, обращаются как к просветленным гениям. Они не понимают, что неправильно используют это слово, вываливают его в грязи. Ни Бертран Рассел, ни Жан-Поль Сартр – не просветленные.

Просветление не случается в горизонтальной линии. Даже в старости Жан-Поль Сартр по-прежнему бегал за молодыми девушками. Бертран Рассел столько раз менял жен – и в горизонтальной линии он жил так долго, почти что век. Но даже в старости его интересы были такими же глупыми, что и в молодости.

На Востоке слово «просветление» не имеет ничего общего ни с гениями, ни с интеллектом, но относится к обнаружению твоего реального, подлинного существа. Это обнаружение Бога внутри себя.

Поэтому не нужно беспокоиться об этих законах. Все эти законы находятся на горизонтальной линии. Есть растущий опыт становления более и более духовным и менее и менее физическим, более и более медитативным и менее и менее умственным, более и более божественным и менее и менее принадлежащим этому тривиальному материальному миру, в который мы так погружены.

В вертикальной линии постепенно ты чувствуешь, что желания исчезают, сексуальность исчезает, амбиции исчезают, воля к власти исчезает… твое рабство во всех его аспектах исчезает – религиозное, политическое, национальное. Ты становишься все более индивидуальностью. И по мере того как твоя индивидуальность становится ясной и сияющей, все человечество становится в твоих глазах одним – ты не можешь дискриминировать.

Это великие опыты вертикальной линии; в горизонтальной линии происходит только упадок. В горизонтальной линии старик живет в прошлом. Он думает о том прекрасном минувшем, о тех арабских ночах, когда он был молодым. Он думает о тех прекрасных временах, когда не было ответственности, и он ребенком бегал за бабочками. Фактически, всю жизнь он пробегал за бабочками – даже в старости.

Вот что происходит в горизонтальной линии – с возрастом ты становишься более и более одержимым желаниями, потому что теперь ты знаешь, что впереди только смерть. Поэтому ты хочешь наслаждаться как это только возможно, хотя наслаждение становится трудным, потому что физически ты потерял энергию. Поэтому старый человек в горизонтальной линии становится церебрально сексуальным; он постоянно думает о сексе. Старику больше не о чем думать – о чем еще думать? Он воображает прекрасных женщин.

Старик постоянно думает о прошлом – это психология. Ребенок думает о будущем, потому что у него нет прошлого; нет речи о том, чтобы думать о прошлом – у него нет вчера. Он думает о временах, которые настанут, обо всей долгой жизни впереди. Семьдесят лет предоставляют ему пространство… Он хочет стать большим побыстрее, чтобы делать все те вещи, которые делают большие люди.

У старика нет будущего – будущее означает смерть, он не хочет даже говорить о будущем. Будущее вызывает в нем дрожь, будущее означает могилу – он говорит о прошлом.

То же самое справедливо о странах. Например, такая страна как Индия никогда не думает о будущем. Это означает, что она состарилась; это симптоматично. Индия думает о прошлом. Она продолжает разыгрывать представления о Раме и Сите, веками – одна и та же история… каждая деревня ставит это представление. Она постоянно думает о Будде, Махавире и Адинатхе, о Ригведе и Упанишадах. Все прошло. Теперь эта страна просто ожидает смерти; будущего нет.

Согласно индийскому представлению – и это представление старой ментальности, стариковского ума, – лучшая эпоха была миллионы лет назад; она называлась сатюга, эпоха истины. После этого человек начал падать. Вы видите психологическую параллель; есть четыре эпохи: детство, молодость, средний возраст, старость. Соответственно этим четырем состояниям Индия спроецировала четыре эпохи на саму жизнь. Первая эпоха была невинной как ребенок – очень уравновешенной. Они приводят пример, что у нее было четыре ноги, как четыре ножки у стола, полное равновесие. И тогда начался упадок…

В Индии идеи эволюции никогда не существовало, но напротив, существовала противоположная идея. Такого слова даже нет на Западе – может быть, вы не слышали этого слова – но в Индии люди думали об инволюции, не об эволюции: «Мы сжимаемся, мы падаем». Во второй эпохе падения одна ножка была утрачена; стол стал треногим. Все еще он уравновешен, но не так, как на четырех ножках. В третьей эпохе он теряет еще одну ножку; теперь он стоит только на двух, абсолютно неуравновешенный. А сейчас четвертая эпоха: даже двух ног нет; вы стоите на одной ноге – сколько вы простоите?

Первая стадия назвалась сатьюга, эпоха истины. Вторая названа просто по числу; трета – потому что осталось только три ноги. Третья стадия называется двапар. Два – санскритское слово; пройдя через много языков, оно превратилось в «два». И четвертую эпоху назвали калиюгой, эпохой тьмы.

Мы живем в эпоху тьмы – это ум старого человека: впереди только тьма и больше ничего. Ребенок думает о будущем, золотом будущем; старик думает о золотом прошлом. Но это происходит только по горизонтальной линии. По вертикальной линии прошлое – золотое, настоящее – золотое, будущее – золотое; жизнь – это великое празднование.