Приятно познакомиться - Твердов Антон - Страница 20

• Предыдущая
• 20/76
• Следующая

— Что? — заинтересовался Полуцутиков.

— Писать, — заметно покраснев, едва выдавил из себя Антон.

— Что писать?

— Ну книжки. Самому. Да и не нормальные книжки тянет писать про братву или маньяков, а фуфло всякое. О любви и чувствах разных.

Полуцутиков присвистнул.

— Н-да, — сказал он, — осложнение. Слушай, это, наверное, на тебя так полученное тело влияет. Если бы ты был в своем теле…

— Если бы я был в своем теле, я бы оставался в мире мертвых, — напомнил Антон. — Забыл, что ли? Небул-Гага говорил, что, только поменяв тела, можно переместиться.

— Небул-Гага из фирмы «Глобальный туризм» зря говорить не станет, — согласился господин Полуцутиков, — он лучше знает. Это ведь благодаря ему мы…

— Д-да, — сказал Антон и снова вздохнул. — Я вот что думаю. Наверное, тот, кому мое бандитское тело досталось, в обмен на это вот, — он снова погладил себя по груди и животу, — наверное, он стал бандитом. А у бандитов жизнь короткая. Так и получится, что тот, с которым я посредством Небул-Гага обменялся, очень скоро попадет в мир мертвых. А я в мире живых останусь надолго. Это ведь что получается — ни подраться теперь, ни чего другого.

— Правильно, — кивнул господин Полуцутиков. — Со… со… соблюдется закон вселенского равновесия. Если ты тут, то кто-то должен быть там. Ну ладно, давай эти вопросы оставим пока. Как у тебя на личном фронте?

— Что значит на личном фронте? — переспросил Антон, хотя по лицу его было видно, что вопрос собеседника он прекрасно понял.

— То и значит, — несколько удивленно проговорил господин Полуцутиков. — Ты же мне все уши прожужжал в мире мертвых. Мол, если я и хочу вернуться назад к живым, так это потому что у меня там невеста осталась. Антон помолчал немного. А потом сказал:

— Что там, кстати, насчет закусок? Почему этот старый хрыч не несет?

— Момент, — откликнулся господин Полуцутиков и зычно позвал: — Арсен!

В тот же момент раздался осторожный стук в дверь.

— Да-да, — подбоченившись, проговорил господин Полуцутиков. — Войдите. Арсен, это ты, что ли? Чего скребешься-то? Давай заходи, а то жрать хочется.

Вошел Арсен, неся в руках большой поднос с двумя дымящимися тарелками и графинчиком, в котором плескалась какая-то прозрачная, умопомрачительной хрустальности жидкость.

— Пожалуйте, — сказал Арсен, поставил поднос на стол и низко поклонился. — Чего-нибудь еще изволите?

— А это что? — кивнув на тарелки, спросил у него Антон.

— Фирменное блюдо-с, — почтительно разъяснил метрдотель, — тушеное мясо панды с побегами молодого бамбука. Чего-нибудь еще изволите?

Антон подцепил на вилку кусок из тарелки.

— Ничего! — рявкнул господин Полуцутиков. — Не видишь, мы уже трапезничать начали. Пошел вон. Не порть аппетит!

Арсен снова поклонился и исчез. Господин Полуцутиков закурил новую сигару и стал смотреть сквозь клубы синего дыма на то, как сидящий напротив него Антон поглощает Мясо панды с побегами бамбука, то есть замаскированную под громким названием солдатскую тушенку с капустой.

— Ну как? — спросил он, когда Антон проглотил последний кусок.

Тот пожал плечами.

— Нормально. Только вкус какой-то специфический. Ты будешь свою порцию есть?

— Нет, — ответил господин Полуцутиков. — Ты же знаешь, что для поддержания жизнедеятельности мне не требуются такие глупости, как поглощение пиши. Я же не человек.

— Ну да, — хмыкнул Антон, подвигая к себе вторую тарелку, — это ты там не был человеком, а был представителем господствующей расы, а здесь ты вполне даже человек. Интересно, чье тело тебе Небул-Гага всучил?

— Ничье тело, — немного даже обидевшись, проговорил господин Полуцутиков. — Это вам, людям, нужны такие процедуры. А мне достаточно одной маскировки.

Антон перестал есть.

— Так это что — парик? — спросил он, кивая на голову господина.

— Ну да, — ответил тот и приподнял курчавый парик, обнажив голую поверхность собственного черепа, обтянутого чуть зеленоватой кожей, из которой где-то в районе макушки торчала пара острых рожек.

— Ничего себе, — проговорил Антон. — А все остальное?

— А все остальное скрыто под одеждой, — сварливо ответил господин Полуцутиков. — И хватит уже об этом. В баню я ходить не собираюсь. И плотские удовольствия меня не интересуют. Потому что я бесполый.

— Слушай, — спросил вдруг Антон. — А зачем тебе тогда надо было со мной в мой мир перемещаться? Еда тебе не нужна, девки тоже.

— А новые впечатления? — удивился Полуцутиков. — И потом, мы же с тобой, кажется, друзья. К тому же здесь у вас гораздо легче стать важным человеком. Достаточно только иметь много денег. А заработать их проще простого. Вот и я организовал фирму по производству унитазов, нашел себе иностранного инвестора, кстати, редкого дурака, И теперь денег у меня, что называется, куры не клюют. И все это в рекордно короткие сроки.

— Так зачем же тебе деньги-то? — усмехнулся Антон. — Тебя ведь девки и жратва не интересуют.

— Как это зачем? — привстал с кресла Полуцутиков. — Помнишь придурка, который у входа стоит? Псина такая, отставной полковник.

— Еще бы не помнить, — темнея лицом, проговорил Антон. — Он, гад, пускать меня не хотел. Измывался, через губу разговаривал. С-сука.

— Ага! — торжествующе подтвердил господин Полуцутиков. — А теперь смотри. Арсен! — заорал он во весь голос. — Арсен!!!

За дверью зашелестели торопливые старческие шаги, а через полминуты дверь в кабинет открылась, и на пороге возникла согбенная фигура метрдотеля.

— Давай срочно сюда барбоса своего со входа, — приказал господин Полуцутиков. — Срочно!

Испуганно кивнув, метрдотель отбыл.

— Так ты не говорил, — обратился снова к своему собеседнику господин Полуцутиков. — Что у тебя там с твоей невестой? Как ее…

— Анна.

— Вот, Анна. Она что, замуж успела выйти за то время, пока ты был мертвым?

— Да нет вроде. Я к ней заходил. Хотел ее поразить. А она…

— Замуж вышла?

— Нет, — неохотно проговорил Антон. — Хуже. Намного хуже. Я к ней заходил несколько раз. Самое удивительное, Что она меня признала в моем новом обличье. Я так думаю, Что она была знакома с тем козлом, у которого Небул-Гага забрал тело и мне отдал в обмен на мое. Но это в принципе ерунда. Городок тут маленький, так что все друг с другом знакомы. Так вот, зашел я к Анне и застал у нее одного типа Сигизмунд его зовут.

— Сигизмунд? — нахмурился господин Полуцутиков. — Я что-то про него слышал.

— А я с ним был знаком в своей прошлой жизни, когда был бандитом, — заявил Антон. — Он занимается тем, что работает посредником между киллерами и заказчиками.

— Ух ты, — удивился Полуцутиков.

— Вот так, — вздохнул Антон. — Как я заметил, отношения Анны и Сигизмунда сугубо деловые. А на заказчика Анна никак не тянет, не похожа она совсем на бизнесвумен.

— Ты хочешь сказать, что твоя бывшая невеста стала киллером? — ахнул господин Полуцутиков.

— Похоже на то, — развел руками Антон. — Как это ни странно.

— Интересно, — сказал господин Полуцутиков и о чем-то задумался.

— А ведь была аспиранткой, — ковыряя в блюде вилкой, — медленно говорил Антон. — Знала много умных слов. Нонсенс. Экзистенциализм. И другие. А стала кем? Понимаешь, когда еще в моей прошлой жизни мы с ней завязывали отношения, я ее поразил тем, что одного преподавателя-кобеля, который ей проходу не давал, отловил с пацанами, дюлей ему вставил, в жопу петушиных перьев воткнул и без штанов выпустил возле университета погулять. Смеху было!

— Ну и сейчас бы тоже морду отрихтовал кому-нибудь во имя прекрасной дамы, — предложил Полуцутиков.

— Не могу, — вздохнул Антон. — Не могу никому морду рихтовать. Что-то мешает мне. Я как-то вдруг изменился после того, как воскрес. Все, наверное, из-за того, что нахожусь в чужом теле. Меня на какие-то дикости вообще тянет. Я Анне ни с того ни с сего два сонета посвятил и три повести про любовь.

Полуцутиков крякнул.

• Предыдущая
• 20/76
• Следующая