Выбери любимый жанр

Отраженная угроза - Тырин Михаил Юрьевич - Страница 6


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

6

Сенин знал, что взаимоотношения с его новыми бойцами зависят сейчас от того, как он себя покажет в первые минуты. И не важно, строптивые ему попались люди или, наоборот, сама лояльность и покладистость. Если в первые минуты вложишь в человека правильный заряд, он будет думать о том, как угодить командиру. Если провалить первый разговор, у него появится другая настройка – как сделать дело поскорей, да отвязаться от командира.

Они интеллигентно представились. Самого здорового звали Гордосевич, у него были поставленные «домиком» брови, и это придавало ему удивленный и немного обиженный вид. Следующий – Вельцер, блондин с тонкими чертами лица и при этом с огромными кулачищами. Еще был узкоглазый наголо стриженный Муциев, из-под воротника которого выглядывала цветная татуировка. И наконец, Карелов – самый старший из всех, даже с легкой сединой. Довольно скромного и смирного вида. Сенин сразу подумал, что Карелов – такой же отставной полицейский, присягнувший «Русскому космосу».

– Первый раз в жизни, – сказал Сенин, – я десантируюсь в зону бедствия с людьми, которых до этого никогда не видел...

– Предполагаемого бедствия, – деликатно поправил блондин Вельцер.

– Что-что? – нахмурился Сенин.

– Я говорю, что угроза бедствия пока только предполагается, и мы еще сами не знаем, что там на самом деле.

– У нас теперь принято перебивать командира?

– Извините, – смутился Вельцер.

– Тем не менее, это правда. Мы летим неизвестно куда, а я вдобавок – неизвестно с кем. Позже мы, конечно, хорошо познакомимся, я узнаю о ваших сильных и слабых сторонах, вы расскажете мне о своих увлечениях, тайных мечтах и проблемах внутреннего мира. Но сейчас на это нет времени. Исходя из этого, я устанавливаю следующую схему нашего поведения. Во-первых, мы безоговорочно выполняем все правила, предусмотренные для операций подобного рода. Во-вторых, вы делаете все, что я говорю, и именно так, как я говорю – не быстрее и не медленнее, не лучше и не хуже. В-третьих, до окончания операции мы подразумеваем, что находимся на потенциально опасной территории, и ни на минуту не расслабляемся.

Сенин говорил и переводил взгляд с одного на другого. Для первой ознакомительной встречи он действовал достаточно жестко, а потому ждал сопротивления. Или хотя бы молчаливого протеста. Он готовился этот протест так же жестко подавить.

Но на лицах слушателей ничего нельзя было прочитать. Сплошное доброжелательное внимание.

– Все знакомы с правилами высадки в зону бедствия?

Кивают.

– Все имеют свидетельства по основам связи, транспорта, безопасности и медицинской техники?

Все имеют.

– Очень хорошо. Можете как угодно относиться к этому заданию, но моя цель – выполнить его и вернуть вас на базу живыми и здоровыми. За пятнадцать лет службы я потерял троих товарищей. Все они погибли по одной причине: в какой-то момент перестали правильно оценивать ситуацию. У кого есть вопросы? Нет вопросов? Тогда оглашаю последнее правило: несмотря ни на что, я являюсь вашим товарищем, к которому вы можете в любое время обратиться за любой помощью.

В глазах слушателей блеснуло любопытство. Как подозревал Сенин, в корпорации товарищеские отношения с начальством считались извращением. Что-то вроде интима с родной бабушкой.

Впрочем, традиции большого бизнеса и паркетный этикет Сенина сейчас мало заботили. Поблизости не было ни одного письменного стола, зато был злой холодный космос и неизвестность. Вот что главное.

– Скажите, – подал голос Карелов, – а как вас называть?

– Как угодно. Можно по имени, на «ты». Как удобнее для дела.

– Еще вопрос. – Это был лысый Муциев. – Можно узнать подробнее про ваших трех товарищей? Которых вы потеряли. Извините, если...

– Ничего, я отвечу. Один в шутку направил оружие на товарища и получил пулю в ответ. Другой захотел помочиться с края пусковой башни и был застигнут подземным толчком. Еще один просто зазевался и попал под пятитонный вездеход. Нужны подробности?

– Да нет...

– Как видите, нет никакой доблести в том, чтобы погибнуть на службе. Даже от пули. И даже от вражеской пули. Вы свободны. Готовьтесь к старту, а позже мы еще встретимся и обсудим детали операции.

Оставшись один, Сенин попытался критически оценить свое выступление. Впечатление произвел, это уж точно. Ребята, кажется, даже напуганы – и его манерами, и зверской физиономией.

Только не перегнуть бы палку. Вообще-то тяжело работать, когда подчиненного даже выматерить толком нельзя. Хотя, не исключено, что можно. Это станет ясно со временем.

Его раздумья прервал дверной сигнал.

– Разрешите?

Это был Карелов.

– Прошу, – сказал удивленный Сенин.

Гость сел и некоторое время молчал. Сенин не мешал ему собраться с мыслями.

– Вы, насколько я знаю, недавно в этой должности, да и в корпорации вообще.

– И что?

– Я целиком поддерживаю все, что вы нам сказали. Я все понимаю, и сам привык к делу относиться серьезно. Но хочу предостеречь от некоторых ошибок в общении с нами.

– Ну, понятно... – усмехнулся Сенин.

Карелов настороженно взглянул на него. Похоже, испугался, что его не так поняли.

– Давай-ка начнем общение с того, что перейдем на «ты», – предложил Сенин. – Тем более, ты старше меня.

– Да, хорошо, – не очень уверенно согласился Карелов. – Хотя, вряд ли я старше, просто... – он махнул рукой.

– Ты ведь тоже служил?

Гость кивнул.

– Чувствуется. И тоже в полиции?

– Нет, я... А разве вы... разве ты не смотрел наши дела?

Чувствовалось, с каким трудом ему дается это «ты». «Вот же замордовали человека», – подумал Сенин.

– Как раз собирался посмотреть, – сказал он.

– Ну, там все увидите... Увидишь.

– Так что там насчет общения.

– Да-да. Дело в том, что в корпорации принят более демократичный стиль, чем в военизированных формированиях. Это касается и нашей сферы – безопасности.

– Очень интересно. Значит, я не отдаю приказ, а выношу его на голосование?

– Не совсем. Просто не спешите... не спеши с приказами. Придавай им форму предложения. Интересуйся, какие мысли есть у других. Создавай условия для коллегиальных решений. Это очень хорошо скажется на микроклимате в команде.

Сенин не выдержал и расхохотался. Карелов смущенно замолчал.

– Лет пять назад я и сам бы так смеялся, – сказал он. – Но есть вещи, от которых будет не смешно. По окончании миссии каждый из нас должен написать подробный отчет. И дать оценку каждому члену группы. В этой ситуации лучше не настраивать против себя людей.

– Я знаю про отчет. Думаю, лучший отчет – хорошо выполненное задание.

– Это ты так думаешь. Здесь все не так. Знаешь систему «Протокол»?

Сенин знал. И ненавидел так же, как и все полицейские. Ее называли «око начальниково». Миниатюрная камера устанавливается на шлем, и еще одна – под ствол оружия. Изображение с первой камеры записывается в электронную память с частотой около двух кадров в секунду. Та, что под стволом, работала в хорошем качестве и разрешении, и включалась нажатием на спусковой крючок. Это очень помогало устанавливать истину и разбираться в последствиях той или иной проблемной полицейской операции. Немало парней рассталось с погонами благодаря системе «Протокол».

– У нас у всех будет система «Протокол». И от того, что будет ею записано, зависит вознаграждение каждого.

– Вот оно как, – проговорил Сенин. – Выходит, будем не о задании думать, а кино снимать. У кого лучше получится, тому и главный приз.

– Не совсем так, все сложнее. Еще раз повторю, я всецело на твоей стороне. Но в этой сфере надо быть осторожным, нужно соблюдать неписаные законы и обдумывать каждый шаг.

Сенин с досадой поморщился. Ведь Карелов, пожалуй, знает, что говорит. Впрочем, смотря про какие законы идет речь. Сохранять свое достоинство не менее важно, чем быть паинькой в глазах начальства.

«Любопытный персонаж», – подумал Сенин, когда гость ушел.

6
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело