Выбери любимый жанр

Вооруженное восстание животных - Тюрин Александр Владимирович "Trund" - Страница 31

Перейти на страницу:

Изменить размер шрифта:

– А может заодно и их цивилизация тоже?

– Может. Кто был ничем, то станет всем. – охотно согласился Гиреев и, клацнув кнопочками на пультике, направил мое кресло-каталку в другую лабораторию, вполне уже современную.

Там в десятке террариумов проживали твари.

Были тут личинки типа А, квартировавшиеся в сильно раздувшихся кроликах, и личинки типа B, получившиеся в результате инцистирования. Какой-то кролик сдох на моих глазах и из его лопнувшего животика вырвалась пена, за полупрозрачных пленкой пузырьков были видны активно шебуршащие червячкм. Пена быстро засыхала, а личинки типа B перебирались в водоемчики, где уже плескались их подросшие товарищи. Видел я и личинок С, изрядно похожих на мух, которые облепляли каких-то несчастных свиней, потерявших даже силы визжать.

– А вы не боитесь что они разнесут ваши террариумы своими шаровыми молниями и разбегутся, расползутся, разлетятся, облепят, проникнут.

– Эти не разнесут. – возразил Филипп Михайлович. – Эти твари под полным контролем. Соответствующие плазмогенерирующие органы у них не развиваются благодаря введению «тормозящих» протеинов типа bmp и гормональной терапии. Да и боксы сделаны из очень прочных и, кстати, волноотражающих материалов.

– А я слыхал, что червяги могут и сквозь стены проходить.

– Вымыслы. – уверенно отверг Гиреев. – Однако, проникающие способности у них будь здоров. Достаточно дырки диаметром с копеечную монету и они в нее пролезут…

Да они пролезали – прямо на моих глазах, и в дырочку и в щелку. В одной громадной клетке я увидел настоящее городище. Там были бутылковидные дома, построенные, похоже, из кремний – и металлорганических веществ, выделяемых хвостовыми железами монстров. Эти постройки высотой где-то в два метра имели твердые стенки, испещренные множеством отверстий, через которые вползали и выползали червяги. И что меня поразило. В качестве арматуры для своих построек монстры удачно использовали различные «посторонние» предметы – расчески, вилки, иголки, куриные и кроличьи кости, проволоку, щебенку. Нет, больше всего меня удивило то, что имелся там настоящий загон, в котором содержались и, кажется, неплохо, молодые кролики… А те кролики, что постарше, использовались для вынашивания личиночек. Надолго запала мне в мозг картина – червяга, перебирающий своими многочисленными лапками шерсть покорного и будто даже довольного крольчонка. Монстр не хотел, что какие-то посторонние паразиты пили кровь, предназначенную для червяг.

Но я поймал себя на том, что ощущая некое подобие гордости – человек может превратить червягу в обитателя зверинца.

– Интеллект у них бесподобный, – похвастал Гиреев и снова огорчил меня. – Мы давно уже не проводим классических экспериментов по угадыванию кормушек и прохождению лабиринтов. Лабиринты у червяг получше чем у нас получаются… Им известны числа. Их правители получают дань, которая, кстати, уходит на прокорм священных маток, и эта дань подсчитывается. Вот посмотрите на эту перфорацию. Здесь ведется учет подношений одного, так сказать, племени.

И в самом деле на стенах отдельно стоящей червяжьей постройки дырочки были не только многочисленными, но еще очень мелкими и как будто образовывали типовые комбинации.

– Система счисления у них, представьте себе, Саша, не десятичная, а стовосьмидесятиричная. Плюс еще несколько «блуждающих» цифр. Червяги могут числа не только изображать, но и запоминать, и даже проводить непростые математические операции, так сказать, в уме…

Из страны червяг я на своей тележке и Гиреев пешим неспешным ходом проследовали в своего рода Центр Управления Полетами. Это было воплощение научно-технического прогресса, любая американская корпорация позавидовала бы.

Плоские жидкокристаллические экраны во всю стену, посреди зала сферический дисплей метра на три диаметром – для представления земного шара в целом. Плюс повсюду компьютерные терминалы и индикаторные панели россыпями и гроздьями. Сидело тут человек двадцать не меньше.

– Мы тут следим за нашими маленькими друзьями по всему свету. – гордо произнес Гиреев.

– Вы хотите, сказать, что каждый червяга окольцован вами и таскает радиопередатчик как проклятый?

– Ну, что-то вроде этого. Не хочу вдаваться в подробности, которыми просто не интересуюсь… А если по-крупному, то каждый червяга является источником струнных вибраций в глюонном поле. Конечно, отдельный такой источник очень трудно засечь – но скопление уже можно. И после соответствующего сканирования и анализа можно получить осмысленную обзорную информацию. Наши геостационарные спутники держат под наблюдением фактически всю земную поверхность. А полный поток данных обрабатываются именно здесь. Естественно, мы применяем много разных независимых методов наблюдения: в том числе, инфракрасную спектрографию. Очень отчетливо излучают не сами червяги, а люди, которые стали гнездами.

Было заметно, что Гиреев вдохновлен, он вдохновлен, как любой диктатор, как политический гений, приготовившийся поставить весь земной шар на свой письменный стол.

– У нас есть, Александр, и своя система наземных сенсоров, стационарных и подвижных, пассивных и активных, например работающих по принципу вторичной ионной масс-спектрографии, которые позволяют нам отслеживать монстров, например по их выделениям. Есть у нас и агентура – разведчики, связисты, которые снабжают нас очень важными сведениями. О том, какой ущерб причиняют червяги, и как на это реагируют власти и население…

Я глянул на сферический дисплей – бодрые цвета показывали районы скопления и сгущения червяг. Калифорния, Восточная Африка, побережье Северного Моря, Бавария, Московская область, средний Урал.

Я стал вглядываться в многострадальную Калифорнию, и тут же на стенном экране появилась достаточно подробная карта штата с цветовой разметкой, показывающей концентрацию монстров. Особенно ими кишело в районе Сан-Францискского залива. На другом экране появилась аналитическая информация.

Ожидаемое количество взрослых особей – 234567, вероятная погрешность наблюдения – 7 процентов. Средняя скорость прироста за последние сутки – 8345 особей в час, за последний час 234 особи в минуту. Основной тип размножения A-B, инцистирование по типу B внутри первичного носителя – порядка 9 процентов. Трансконфигурация носителя в этом случае – 34 процента.

Этого было бы достаточно, чтобы приуныть – если уж до зубов вооруженную Калифорнию так прохватило, то что будет с миролюбивой Брянщиной или Полтавщиной? А экскурсия далеко еще не закончилась. Я мог теперь узнать поподробнее, что такое «трансконфигурация носителя».

Для этого мы с Гиреевым – ох, и любезный же хозяин, рядом на электромобильчике катится – проехались по трубопроводу в другой «членик», если точнее в корпус номер два. И оказались как будто в большой больничной палате, занимающей целый этаж. Больничная палата было непросто устроенной: герметические, но прозрачные боксы, с обеих сторон от них коридоры.

Я увидел в боксах людей в совершенно кошмарном виде.

Сперва женщину c раскрытым ниже пупа чревом цвета копченой колбасы. Удивительным образом эта пациентка было живой, хотя в нее входило по меньшей мере сотня трубочек и шлангов.

Потом был мелкотрясущийся мужчина с огромным свисающим до пола животом.

И еще парень, у которого от ног какие-то узловатые корешки остались.

Таким образом, я наглядно убедился, что личинки типа B умеют стимулировать развитие человеческих тканей и управлять им.

Эти люди были изменены, изуродованы лярвами под себя. Такое не снилось ни одному фантасту, по крайней мере российскому. Мысли о судьбе человечества быстро сменились у меня заботой о собственном организме.

– Знаете, я готов на вас работать, – пытаясь укрепить голос, сказал я Гирееву.

– Конечно, конечно, вы на меня поработаете. – не возражал генеральный директор.

В одном боксе я увидел человека, который явно находился в коме, к правой части его живота прилип какой-то кровавый студень. Я не сразу понял, что это извергнувшаяся наружу печень, не потерявшая однако связи с организмом. Печень была не только огромной, но и ноздреватой. Из нее выползали весело настроенные личинки типа В!