Великое колесо - Бейли Баррингтон Дж. - Страница 40

• Предыдущая
• 40/42
• Следующая

За то, что это случится, был один шанс из многих миллиардов. Метеор выскользнул откуда-то из космических глубин и, промелькнув совсем рядом, оторвал Скарну левую руку.

Рандоматик стоял, тупо глядя на истекающий кровью обрубок предплечья. Чувствуя, как подгибаются колени, он повернулся и буквально ввалился в игровой павильон. Инопланетянин поднялся и двинулся к Скарну; обхватив раненого щупальцами, он помог ему сесть на стул и занялся раной — Скарн почувствовал, как представитель галактики обрабатывает его обрубок каким-то составом.

— Кровотечение прекратилось, — объявил инопланетянин и задумчиво добавил: — Что-то вам фатально не везет.

— Да, — еле выдавил Скарн.

Несмотря на болевой шок, течение его мыслей оставалось ясным, и вскоре он понял, что происходит. Удача не являлась вероятностью, но могла проявляться только через вероятность. Фактически она представляла собой сумму вероятностей, исчислимую количественную величину. И подобно всякой исчислимой величине она могла быть увеличена в одном месте за счет уменьшения в другом. То есть если кому-то сопутствовало феноменальное везение, обязательно должен был найтись кто-то еще, преследуемый сплошными бедами. Вот и Дом, зарядившись удачей, использовал партнера по игре в качестве отрицательно заряженного полюса.

«Я умру здесь, как агнец, обреченный на заклание, — отстранение подумал рандоматик. — А Дом — обаятельное, амбициозное чудовище — одержит победу».

Между тем начался второй раунд игры. На сей раз первым тянул карту представитель «Галактического колеса». Ему досталось Звездное сияние — весьма неплохая карта, входящая в аркан «относительного старшинства».

Затем карту взял Дом. Он нахмурился, обнаружив, что вытащил Нейтронное кольцо — карту из того же аркана, но меньше достоинством. Председатель «Великого колеса» явно оказался застигнут врасплох.

Зато Скарну неожиданно полегчало. Рандоматик взглянул на обрубок руки. Кровь сворачивалась с поразительной быстротой, рана заживала. Он сообразил, что очень скоро сможет и вовсе снять наложенный инопланетянином жгут.

— Играем в последний раз, — объявил председатель «Галактического колеса» пребывавшему в замешательстве Дому.

Он отправил колоду в раздаточную машину. Скарн заметил, что молниеносно развившийся у него в организме рак как будто стал проходить, метастазы начали рассасываться. Взглянув на Дома, Скарн отметил, что неестественная бледность залила его лицо.

Взгляд председателя «Великого колеса» затравленно метался по комнате и на мгновение остановился на Скарне. Дом поспешно вытянул из колоды карту, которую даже не стал смотреть, и нетерпеливо махнул инопланетянину, призывая его делать ход.

Что тот и сделал — сразу, без всяких эмоций, продемонстрировав свою карту. Гостю из галактики выпал Поглотитель — карта, поверхность которой была покрыта множеством мелких каверн, причем в зависимости от угла, под которым держали карту, на ее поверхности образовывались самые разные изображения. Это была самая старшая карта в колоде.

Дом окаменел, едва увидев роковую карту. Затем посмотрел на свою и выронил ее из ослабевших пальцев. Еще бы: главе тайного общества досталась так называемая Тривия — карта с изображением поникшего цветка. Карта не имела достоинства, не принадлежала к какой-либо масти — она вообще не обладала ценностью и потому считалась самой младшей в колоде.

Глава тайного общества попытался вскочить, но не смог: судя по всему, с ним творилось нечто ужасное. В животе у него внезапно заклокотало, кожа начала вспучиваться — раковые новообразования со страшной скоростью пожирали его плоть. Затем кожа Дома и вовсе начала отслаиваться. На глазах у инопланетянина и Скарна Маргарита Дом буквально разваливался на части. Скарн смотрел на председателя «Великого колеса», и его раздирали противоречивые чувства — сострадание и негодование.

— Вы обманывали меня, — тихо сказал он. — Хотели принести меня в жертву ради своих целей.

Скорчившийся на полу Маргарита страдальчески взглянул на партнера.

— Чейн, ваша жизнь принадлежит мне, — прохрипел он. — Своей жизнью вы обязаны мне, разве не так? Ведь вы ее проиграли. Я же предупреждал, что рано или поздно напомню вам о долге…

Скарн непроизвольно отступил, вспомнив давний поединок. Он не мог понять, оправдывает ли Дом свое вероломство, или искренне исповедует такую мораль.

Душевному смятению Скарна не суждено было продлиться долго. Скатившийся со стула Маргарита громко и протяжно закричал. Ни Скарн, ни инопланетянин не знали, как ему помочь. Внезапно Дом начал распадаться на части, причем отвалившиеся от тела куски быстро исчезали, таяли в воздухе. Несколько секунд — и Дом пропал.

— Его затянуло в область чистой вероятности, — флегматично пояснил галактянин. — Иногда такая участь постигает тех, кто решается обманным путем эксплуатировать удачу.

— Выходит, вы все знали?

Галактический игрок поднялся и отложил карты.

— Все стало ясно очень быстро, — признался он. — Будь мы настроены великодушнее, то, безусловно, предупредили бы его об опасных последствиях искусственного привлечения к себе удачи. Если везением манипулируют, оно перестает быть везением в привычном понимании; оно превращается в физическую силу, которой присуши, как и другим физическим силам, величина и вектор. Маятник может качнуться в обратную сторону слишком быстро и неожиданно.

— Его везение превратилось в невезение, причем в тех же пропорциях, — проговорил человек.

— Поэтому мы сами никогда не манипулируем удачей, — сказал инопланетянин. — Везение, возможно, самая мощная из существующих сил и потому самая опасная. Фактически она — первосила, основа основ, она связывает воедино отдельные сущности, извлекает их из противоестественной неопределенности. А вероятность появилась позднее.

— И что теперь будет? — не удержался Скарн.

— Ваш хозяин проиграл, а потому все активы, так или иначе связанные с «Великим колесом», переходят к нам. Мы используем их по собственному усмотрению.

— На людях это отразится?

— Не могу сказать.

Галактянин распахнул дверь и вышел. Следом вышел Скарн.

Внезапно ему подумалось: боль в руке должна быть куда сильнее, а ведь она уже почти не ощущается. Но, увидев собственную отсеченную осколком метеорита конечность, лежащую на земле, Скарн остановился: ему стало дурно.

Галактический гость заговорил снова:

— Судя по всему, вы отделались сравнительно благополучно. Когда процесс пошел в обратном направлении, удача, которую Маргарита Дом сосредоточил на себе, перешла к вам. Удача — это волшебство; с ее помощью можно добиться чего угодно — стоит только пожелать.

Скарн обернулся и указал на игровой павильон:

— Неужели меня ждет нечто подобное?

— Сомневаюсь. Ведь вы не причастны к этим событиям; заряд везения просто понемногу вытечет из вас. А теперь позвольте откланяться. Разумно пользуйтесь своей удачей!

Инопланетянин вразвалочку направился к горизонту. Скарн зажмурил глаза.

Достаточно только пожелать.

Прибыв на прозрачном шаре обратно в лагерь, Скарн обнаружил, что там произошли изменения. В сопровождении правительственного боевого корабля вернулся «Диск Хайка». Оба лагеря охранялись частями регулярной армии; все сотрудники «Великого колеса» были взяты под арест.

Едва приземлившись, Скарн тотчас привлек к себе внимание. Им занялся Хакандра — опекун Шейна, человек с суровым выражением лица.

— Что с рукой? — осведомился чиновник, глянув на обрубок, уже достаточно заживший, словно над ним поработал опытный врач. Скарн чувствовал только несильную тупую боль.

— Да вот, попал в переделку. Появится время — приживят новую, — отозвался рандоматик.

Хакандра кивнул.

— Я дам распоряжение на этот счет. Куда подевался Дом?

— Погиб. Судя по всему.

— Судя по всему? Что вы имеете в виду?

— Его больше нет, — отрезал Скарн.

— Понятно… Что же, свидетельские показания по всей форме с вас снимут позднее. Нам уже известно, с какой целью «Колесо» пожаловало во Впадину. Незаконные контакты с представителями чужой цивилизации. Вы тоже в них участвовали?

• Предыдущая
• 40/42
• Следующая