Космический психолог - Уайт Джеймс - Страница 18
- Предыдущая
- 18/70
- Следующая
У О'Мары было тяжелое предчувствие. Ему казалось, что божество того и гляди попросит их об одолжении и они с Крейторном ему не в силах будут отказать.
Советник вздохнул и сказал:
– Вы только что были свидетелями одного из нескольких межвидовых хирургических экспериментов. Он также смахивает на фильм ужасов. К счастью, и в этом случае пациент остался жив, хотя несколько пациентов были близки к летальному исходу. У меня в запасе еще много таких страшных историй – если пожелаете, я могу их вам продемонстрировать. Однако все они заставляют сделать один и тот же вывод: практиковать терапию и хирургию – особенно хирургию, – переходя межвидовой барьер, крайне опасно. Эту проблему почти невозможно решить.
О'Мара кивнул и мгновение выждал – не ответит ли советнику Крейторн. Крейторн молчал. Тогда О'Мара решился.
– Вы сказали «почти невозможно», сэр. Означает ли это, что вы нашли решение?
– Это означает, что есть два вероятных решения, лейтенант, – отозвался Дэвентри. – И оба они мне не слишком по душе. Первое – прямолинейное и скорее всего неосуществимое. Второе проще, но оно, скажем так, довольно мудреное с психологической точки зрения. Но сначала давайте обговорим цель существования этого госпиталя, которая заключается в приеме и лечении больных и раненых существ, представляющих шестьдесят с лишним видов, проживающих в Галактической Федерации. В свете того эксперимента, который вы только что лицезрели, и исключая те немногие виды, которым недоступны космические перелеты, это будет означать, что госпиталь следует укомплектовать полноценными бригадами терапевтов, хирургов и техническим персоналом каждого вида – на тот случай, если в госпиталь прибудет на лечение хотя бы один представитель этого вида. Это то же самое, что устраивать шестьдесят с лишним одновидовых больниц внутри одной. Главный Госпиталь Сектора велик, но не настолько. Осуществить этот вариант в принципе возможно, но тогда отношение числа пациентов к числу врачей будет до смешного малым. К тому же это выразится в преступной трате медицинского персонала – большинству медиков будет положительно нечего делать, как только слоняться по госпиталю в ожидании прибытия пациента одного с ними вида. Межвидовые конфликты будут возникать хотя бы из-за скуки.
– А еще вероятнее, – с чувством проговорил Крейторн, – разразится новая межзвездная война. Но у вас есть и другое решение, сэр?
– Скорее, майор, – сказал Дэвентри, указывая на открытый контейнер, – у меня для вас припасено еще несколько страшных историй. Они касаются – или будут касаться – межвидового переноса памяти.
Крейторн взволнованно наклонился вперед.
– В последнее время об этом много пишут, – сказал он. – Очень интересная тема, сэр. Это было бы идеальное решение проблемы, но я полагал, что идея пока в стадии эксперимента. Или методику улучшили?
– Не совсем, – едва заметно улыбнувшись, ответил Дэвентри. – Мы надеялись, что это удастся сделать в Главном Госпитале Сектора.
– О, – только и сказал Крейторн. О'Мара сказал то же самое, но про себя. Дэвентри снова улыбнулся и обратился сразу к обоим собеседникам.
– Этот госпиталь, – сказал он очень серьезно, – будет оснащен для лечения всех известных видов разумных существ. Но только что мы неопровержимо доказали, что ни один отдельный индивидуум не в состоянии удержать в мозгу даже доли огромного объема сведений по физиологии, необходимых для работы в таком учреждении. Профессионализм хирурга – это комплекс таланта и опыта, однако, как мы наблюдали, всеобъемлющие знания по физиологии и обмену веществ пациента, принадлежащего к другому виду, могут быть получены только за счет полного переноса сознания медицинского светила, корифея в данной области, в разум другого лечащего врача. Этот врач может принадлежать к другому виду, лишь бы только у него были руки и глаза и должный уровень хирургического мастерства. С помощью того, что ввиду многосложности и труднопроизносимости оригинального названия мы именуем мнемограммой, любое существо с медицинским образованием сможет лечить любого пациента, независимо от того, к какому виду он принадлежит.
Система мнемографии, – продолжал Дэвентри, кивком указав на открытый контейнер, – способна запечатлевать запись чужого разума в мозге реципиента за несколько минут. Запись может быть стерта столь же легко, как только предписанное больному лечение будет завершено. Оборудование и процедура полностью апробированы. Реципиенты при мнемографии стопроцентно застрахованы от физической травмы. Но есть другая проблема.
– Интересно, почему я не удивлен? – хмыкнул О'Мара. Он думал, что говорит про себя, но получилось вслух.
Крейторн бросил на него предупреждающий взгляд, а советник Дэвентри сделал вид, что ничего не слышал, и продолжал рассказ:
– Дело вот в чем. Мнемограммы включают не только знания по физиологии. При записи осуществляется перенос всей памяти, личного и профессионального опыта, и самой личности существа донора. А нам хорошо известно, что слишком часто корифеи медицины да и вообще любые светила науки могут быть агрессивными, самовлюбленными и вообще не слишком приятными особами. Именно поэтому большинство из них достигают высокого положения. Гении редко бывают очаровашками. Так что фактически потенциальный реципиент мнемограммы добровольно приобретает тяжелейшую преходящую форму шизофрении в связи с тем, что его сознание временно оккупирует авторитарная, настырная личность с чуждым менталитетом. Если сознание реципиента наделено сильной волей, если оно устойчиво и хорошо интегрировано – особенно в тех случаях, когда мнемограмма записывается на несколько дней, – у реципиента будет такое ощущение, словно разум донора борется за то, чтобы завладеть его сознанием.
Дэвентри пару мгновений пристально смотрел на О'Мару и Крейторна. Он чуть-чуть приподнял руки и снова опустил на колени.
– Донорская мнемограмма, несущая в себе все аспекты личности, – продолжал он, – включает все мелочные пристрастия, дурные наклонности, сильные или второстепенные фобии. У реципиента, получающего мнемограмму на более длительный срок, могут возникнуть сложности с отношением к еде. Ему могут сниться чуждые сны, кошмары. Особую проблему представляют собой чужие сексуальные фантазии, хотя надо отметить, что ни у одного из реципиентов, принимавших участие в экспериментах, не развилось необратимого поражения мозга. Но прежде, чем ваше отделение начнет применять мнемографию, все это следует объяснить будущему реципиенту – а особенно первому добровольцу.
Наступила долгая пауза. О'Мара уставился на Крейторна. Тот на миг задержал на нем взгляд и посмотрел на Дэвентри. Выражение лица майора осталось спокойным, сдержанным, внимательным, но когда он заговорил, он едва заметно побледнел.
– Поскольку за проведение этих переносов разума будет отвечать вверенное мне отделение, – негромко проговорил Крейторн, – я, следовательно, должен располагать самыми непосредственными психологическими знаниями обо всех проблемах, сопряженных с мнемографией. А из этого следует, что первым добровольцем должен стать я.
Дэвентри решительно покачал головой.
– Если вы будете настаивать, вы можете стать вторым добровольцем, майор, – сказал он. – А предпочтительнее – двадцать вторым. Мне придется продемонстрировать вам процедуру переноса разума, и ваш опыт и знания нужны мне в чистом виде – в том, в каком они присутствуют в вашем неизмененном сознании. Нужно это на тот случай, если что-то пойдет не так. Я всего лишь прославленный медицинский техник, а не опытный психолог.
Лучше было бы, – добавил Дэвентри, бросив взгляд на O'Mapy, – чтобы первым добровольцем стал ваш подчиненный или вообще кто-нибудь из сотрудников, не работающих в вашем отделении. Но в любом случае он, она или оно должны дать добровольное согласие на эксперимент.
Не спуская глаз с Дэвентри, О'Мара спросил:
– А каковы были краткосрочные и долгосрочные побочные реакции на мнемографию у прежних реципиентов?
– Краткосрочные реакции, – отвечал Дэвентри, – заключались в выраженном нарушении координации движений, головокружении и сильном смятении. Как правило, первые две реакции слабеют или полностью исчезают через несколько минут. А вот состояние смятения может отступать и усиливаться на несколько часов несколько раз в день в зависимости от гибкости ума реципиента и его силы воли. Вот почему мне нужен рядом опытный психотерапевт – на тот случай, если реципиент запаникует или у него возникнут другие эмоциональные проблемы. Тогда мнемограмму нужно будет немедленно стереть.
- Предыдущая
- 18/70
- Следующая
