Не выходите замуж на спор - Лисина Александра - Страница 67

• Предыдущая
• 67/70
• Следующая

— Зачем же было рисковать с Князем? — презрительно фыркнул демон. — Выбрала бы кого попроще.

Я покачала головой.

— Ты не понимаешь. Когда рождается суккуба, от матери она получает лишь слабенький дар — умение вызывать симпатию, которая чуть-чуть увеличивает ее шансы на выживание, но при этом не спасает ни от жестокости, ни от боли, ни от плена. Когда девочке исполняется двенадцать, этот дар угасает. Именно тогда начинается наше обучение, которое подходит к концу лишь с достижением совершеннолетия. Что за обучение, надеюсь, объяснять не нужно — за него ты нас и презираешь. Но мы не по собственной воле вступаем во взрослую жизнь так рано, если не научимся обольщать и покорять, то не сможем найти достойного покровителя. А значит, безвозвратно потеряем силу и превратимся в обычных беззащитных, не способных ничего противопоставить вам созданий, которых легко уничтожить как расу.

— Вы всегда были слабы, — сухо бросил демон.

— Это правда, — легко согласилась я. — Мы были настолько слабы, что постоянно нуждались в защите. И тысячелетиями отбирали мужчин, принимая в покровители сильнейших. От низших — к слабым, от слабых — к сильным. Этот путь был труден и долог, но мы сумели его пройти. И быстро осознали, что не всегда нужно быть сильными самим, чтобы выжить, — порой достаточно иметь хорошего защитника.

— Почему для вас важна именно первая жертва?

Ого! Выходит, кое-что он все-таки знает? Интересно, откуда, если Князюшка демонстративно не интересуется суккубами?

Я внимательно посмотрела на мужа.

— Победа над первым самцом пробуждает нашу настоящую силу. Причем чем сильнее и опаснее жертва, тем большую силу мы получаем. Сложность в том, что в первый раз мы можем воспользоваться лишь обычными женскими уловками. Мы должны обольстить мужчину, не имея дара. Со спящей темной ипостасью, которой еще только предстоит проснуться.

На скулах демона снова проступила чешуя.

— Хочешь сказать, ты еще не достигла совершеннолетия? — прошипел он, легко догадавшись обо всем остальном. — И выбрала меня в качестве первой жертвы?

— Это был не мой выбор, Княже. — Я снова покачала головой, не став напоминать, что он сам вынудил меня использовать силу. — Сам факт моего зачатия был тщательно спланирован и мастерски осуществлен моей матерью. Слияние Света и Тьмы… Как считаешь, о чем подумала Темная Герцогиня, когда узнала о моем даре? И для чего вообще был проведен эксперимент со светлым пленником?

Темный Князь нехорошо прищурился.

— К чему ты ведешь?

— Асад сказал о нас правду, — прошептала я, глядя в пылающие Тьмой глаза. — Из всех ступенек, ведущих на вершину власти, суккубы не смогли переступить только через одну, поэтому среди наших покровителей нередко бывали высшие, но никогда не было Князей. Однако такой подарок, как я… Как считаешь, что произошло бы, если бы обо мне стало известно остальным Князьям? И что случилось бы, если бы выяснилось, что любого из них я могу сделать вдвое сильнее?

Демон окинул меня задумчивым взглядом, но с ответом не замедлился:

— Война.

— Да, — снова прошептала я. — Итогом которой стало бы или уничтожение Суккубского герцогства, или…

— Твое замужество — за того, кто смог бы первым надеть на тебя брачные браслеты. А затем все равно — война, в которой победитель принялся бы истреблять конкурентов.

Я печально улыбнулась.

Ты пропустил одно звено в своих рассуждениях, Княже… Перед войной мой муж приложил бы все усилия, чтобы я возжелала его проклясть. Выжила бы я после этого или нет, уже не важно. Но то, что ты об этом не упомянул, говорит о многом.

К счастью, даже в Преисподней мало кто знает, что светлое проклятие может наложить лишь полукровка. Точнее, это известно только нам, суккубам, на протяжении тысячелетий целеустремленно улучшавших свою породу и достигших на этом поприще немалых успехов. Правда, чтобы заполучить дитя двойной крови, необходимо сначала качественно проклясть кого-то из носителей истинного Света, что, прямо скажем, весьма проблематично. Маменька после такой охоты почти два года прожила как затворница, боясь признаться, что лишилась силы. А могла и вовсе не выжить, особенно если бы папочка заартачился или оказался сильнее. Неудивительно, что за все время существования нашего мира уникальных проклятийников рождалось так мало. Но все они были рождены суккубами от проклятых ими жителей Неба.

Эту тайну мы скрывали долго и очень старательно. Не зря на каждом из тех, кто ею владел, висело смертельное проклятие. Каким именно образом Князь умудрился снять его с меня, я не знаю, но даже сейчас не открою ему всей правды. Потому что точно знаю: если она выплывет наружу, наша раса окажется на грани уничтожения.

— О моем даре не знал никто, кроме матери и Темной Герцогини, — обронила я после минутного молчания. — А мое обучение началось не в двенадцать лет, как у всех, а раньше, намного раньше. Повелительница понимала, что ради обладания мной Князья, не задумываясь, стерли бы тринадцатый домен в порошок, и планировала заключить с вами сделку: мое замужество в обмен на безопасность страны. Моя сила взамен на клятву признать нашу независимость. При этом мать хотела, чтобы я не только породнила нас с Темными Князьями, не просто вышла замуж и стала верной спутницей кому-то из вас. Она предполагала, что я смогу успешно воздействовать на супруга, и однажды…

— Посадишь его на короткий поводок! — моментально вызверился демон. — Сломаешь его волю, а затем приведешь к трону Герцогини, как покорную собачонку!

Я неловко кашлянула.

Хороший был план, это верно. И, что самое интересное, вполне осуществимый. Он одним махом вывел бы маман на высшие позиции в Преисподней и сделал ее не просто уважаемой демоницей, после такого ее авторитет стал бы непререкаемым. Только представьте: сильнейший Князь с подавленной волей, готовый на все ради новоявленной супруги. Идеальная жертва, великолепнейший ход в тысячелетнем противостоянии мужчин и женщин… О, маменька не зря так круто за меня взялась — великая цель требовала от нее великих свершений. И разумеется, она не придет в восторг, узнав, что я умышленно поломала эту красивую комбинацию.

Из глотки осознавшего всю глубину нашего коварства демона вырвалось леденящее кровь рычание, а я снова опустила глаза.

— Меня готовили к этому всю сознательную жизнь: как с вами говорить, как смотреть, двигаться и даже молчать. Учили подчиняться, уступать, смиряться. Правдиво обманывать и годами жить в фальшивой личине. Мне показали, как управлять своими и чужими эмоциями. Как вызывать любые чувства: от симпатии до влюбленности, от раздражения до ненависти. Я все это умею, Княже. Только не всегда использую. Однажды ты сказал, что мог бы научить меня боли, но у меня уже были толковые учителя. Вернее, у меня были самые лучшие учителя, которых только можно нанять за деньги. Не скажу, что я была прилежней ученицей. Но мне не раз показывали те грани, о которых ты когда-то так воодушевленно говорил. Мое обучение было трудным, Княже, и очень разносторонним. О вас так мало известно, что мать решила на всякий случай научить меня всему и подвергнуть всем прелестям совместной жизни с жестоким и не знающим слова «нет» тираном. По ее задумке, я должна была стать сильнейшей из своих сестер. И самой опасной тварью во вселенной, ведь меня обучали специально, чтобы покорять таких, как ты.

У Князя исказилось лицо, а рык стал таким оглушающим, что я умолкла, продолжая неподвижно стоять, упрямо глядя в пол. Смиренная, покорная, беззащитная — только подходи и бей.

Но он почему-то не ударил. И даже с места не сдвинулся. Лишь волна неистовой, какой-то бешеной ярости рванулась из него на волю, безжалостно круша мебель, покрывая стены и потолок глубокими трещинами и заставляя шататься кровать под тяжелым балдахином.

— Как такое возможно? — бешено взревел Князь, когда совладал с темной ипостасью. — Как ты сумела воздействовать, если я не поддаюсь чарам?

— Я не воздействовала на тебя чарами, Княже, — тихо призналась я. — Мне не нужно залезать в твою душу, чтобы понять, какой образ ты там хранишь. Мое воздействие проще и одновременно сложнее: я не ломаю защиту своих жертв — я их чувствую. Мое тело отзывается на твои прикосновения, поэтому его нельзя обмануть, точно так же как нельзя обмануть себя самого. Да, ты не держишь перед внутренним взором портрет своей Женщины, но твои руки знают, что хотели бы ощутить. Ты не помнишь цвета ее кожи или волос, но твои глаза начинают гореть, когда тебе нравится то, что ты видишь. Твои ноздри всегда трепещут, когда чувствуют родной запах. Твой голос меняется, дыхание учащается, меняется ритм сердца. Все твое тело, хочешь ты этого или нет, шаг за шагом подсказывает, где и что мне нужно изменить, чтобы выглядеть так, как ты хочешь. И что нужно сделать, чтобы ты и дальше желал ко мне прикасаться.

• Предыдущая
• 67/70
• Следующая