Пир страстей - Уайз Айра - Страница 5

• Предыдущая
• 5/34
• Следующая

Влюбившись в него с первого взгляда, она хотела его так, что жизнь без физической близости с ним стала казаться ей жестокой бесчеловечной пыткой. Однако на заре их отношений оба были основательно загружены работой, а Айлин к тому же приходилось заботиться о Черри.

В результате они решили подождать, пока не поженятся и не станут жить вместе, чтобы целиком и безоглядно отдаться тому пламени, что так жарко пылало в обоих.

А потом…

Это была моя ошибка, и только моя, твердила себе Айлин. Как Роберто мог так долго с этим мириться, до сих пор оставалось для нее загадкой.

Боль и только боль. Она не принесла ему ничего, кроме боли. И эта изматывающая боль, отчаяние и смятение чувств не могли, в конце концов, не сказаться на его работе.

Роберто Сконти был молодым удачливым банкиром, который пользовался доверием клиентов, потому что до встречи с Айлин его абсолютная вера в свою счастливую звезду неизменно передавалась окружающим.

Их брак изменил все, и две неудачные финансовые операции на протяжении двух месяцев поставили Роберто на грань краха.

«Так продолжаться не может, — говорил он Айлин. — Ты лишаешь меня всего, чем и для чего я жил».

«Я понимаю, — шептала Айлин потерянно. — Мне очень жаль. Ты даже не представляешь, как мне жаль».

Уйти от мужа на этой стадии их отношений оказалось для нее на удивление просто. Айлин сделала это как для него, так и для себя самой, чувствуя, что постоянное нечеловеческое напряжение последних месяцев их так называемой семейной жизни медленно убивает обоих. Решившись на этот шаг, она, как ей казалось, обрела душевный покой и надеялась, что и Роберто вздохнул с облегчением. Во всяком случае, на протяжении этих двух лет его имя часто мелькало в газетах, где об успехах молодого финансиста говорили с восхищением, граничащим с завистью.

Поэтому ее нынешнее появление в его жизни несло в себе огромную опасность. Было очевидно, что одного только звонка оказалось достаточно, чтобы застарелая, почти забытая боль вновь охватила Роберто, ибо для него Айлин стала чем-то вроде вируса, безжалостно убивавшего способность чувствовать себя нормальным, уверенным в своих силах человеком.

Задержавшись на мгновение перед стеклянной дверью, за которой начиналась штаб-квартира империи Сконти, Айлин уверяла себя, что сумеет сделать этот визит кратким, ничего не значащим и ни к чему не обязывающим. Она просто попросит Роберто о помощи, которая обойдется ему смехотворно дешево, и тут же, на этот раз навсегда, исчезнет из его жизни.

Но, разумеется, это не означало, что можно появиться перед ним в старых линялых джинсах и видавшей виды кожаной куртке! Поэтому сейчас на Айлин был единственный костюм от Диора, чудом уцелевший после прошлогодней ревизии гардероба, когда в очередном приступе горя и отчаяния она выбросила все, имевшее хоть какое-то отношение к Роберто. Сейчас этот наряд сидел на ней чуть свободнее, чем нужно, так как Айлин заметно похудела за последние два года. Впрочем, это скрадывал элегантный плащ, который ей пришлось накинуть, чтобы защититься от противного холодного дождика, который заморосил в аккурат к условленному времени.

Толкнув дверь, девушка вошла в просторный, на удивление людный вестибюль и остановилась, не зная, что делать дальше, — Роберто так и не дал ей никаких указаний на этот счет. Стоя у входа, она растерянно оглядывалась по сторонам, не замечая обращенных на себя оценивающих взглядов мужчин.

Ее стройная, грациозная фигура, белая как алебастр кожа, сияющие голубыми сапфирами глаза и огненная грива длинных волос всегда и повсюду привлекали к Айлин восхищенное, почти благоговейное внимание И, конечно же, такой ценитель женской красоты, как Роберто Сконти, никогда не согласился бы на меньшее.

Однако Айлин так и не научилась пользоваться своей привлекательностью, и сейчас, стоя у лифта в противоположном конце холла и мрачно наблюдая за ошеломленной реакцией представителей сильной половины человечества на свою беглую жену, Роберто вынужден был признать, что сама она пребывает в полном неведении относительно произведенного своим появлением эффекта и лишь нервно оглядывается по сторонам.

Он почувствовал, как в груди его снова закипает гнев. Раньше Айлин не свойственно было нервничать. Правда, порой ей недоставало уверенности в себе, но она в любых обстоятельствах проявляла редкое для девушки самообладание, сейчас же озиралась пугливо и настороженно, словно экзотическая птичка, случайно залетевшая в людное место и готовая мгновенно упорхнуть при малейших признаках опасности.

Ну, а самой большой опасностью был, конечно же, он!

В это мгновение взгляды их встретились, и Роберто, так же, как когда-то в итальянском ресторанчике, показалось, будто его пронзила ослепительная голубая молния, лишив на мгновение способности говорить, двигаться, думать…

То же самое почувствовала и Айлин. У нее перехватило дыхание, а сердце вдруг сделалось огромным, заполнив собой всю грудь и продолжая расти, словно цветок, раскрывающийся в ответ на прикосновение первых лучей солнца, такого теплого и долгожданного.

Почему я так реагирую на этого мужчину? — не раз спрашивала себя Айлин и неизменно отвечала: потому что люблю его и понимаю, что без него обречена на тусклую, бесцветную и безрадостную жизнь.

Он стоял перед ней, высокий и стройный, неповторимый в своей мужской притягательности, с легким оттенком надменности в жгучем взгляде, который заставлял ее тянуться ему навстречу, разрывая ноющую от сладкой муки грудь.

На Роберто был светло-серый костюм, голубая рубашка и черный шелковый галстук, завязанный изысканным узлом. Его тщательно причесанные, черные как смоль волосы оставляли открытым высокий чистый лоб. Тонкий с легкой горбинкой нос напоминал о римских патрициях, а губы… Они были воплощением чувственности, источая ее, обещая, желая и требуя. Это были губы любовника и завоевателя, такие знакомые Айлин и такие мучительно близкие, что в душе ее вспыхнуло обжигающее пламя узнавания, которое жгло, не давая дышать, и заставляло ее собственные губы дрожать от непреодолимого желания снова почувствовать вкус их поцелуев.

Нет, я этого не вынесу! — решила Айлин, охваченная волной внезапной паники. Я не могу находиться так близко от него и притворяться холодной и равнодушной. Это какая-то изощренная, бесчеловечная пытка! Уйти! Немедленно уйти!

Роберто сразу почувствовал это безумное желание скрыться, которое пульсировало в каждой мышце ее напрягшегося тела, и тут же двинулся вперед, заставив Айлин заколебаться и помедлить долю секунды. Глаза их встретились во второй раз, и одним только взглядом он заставил ее застыть на месте, обреченно следя за его приближением, неторопливым и уверенным, как у крупной хищной кошки, загипнотизировавшей свою жертву.

Обычный деловой шум в зале, и без того притихший при появлении Айлин, уступил место прямо-таки звенящей тишине. Все, затаив дыхание, следили за тем, как их патрон устремился к таинственной прекрасной незнакомке.

Приблизившись к ней, Роберто предусмотрительно остановился на некотором расстоянии.

— Айлин, — спокойно приветствовал он ее.

— Привет, Роберто, — хрипло ответила она, продолжая зачарованно смотреть ему в глаза.

Время остановилось. Бесконечно долго смотрели они друг на друга, окутанные облаком воспоминаний, многие из которых были, по правде говоря, не такими уж и печальными, а некоторые и вовсе казались сказкой, удивительной и чудесной для обоих.

Грудь Айлин высоко поднялась в судорожном и глубоком, как перед прыжком в бездну, вдохе, и все ее тело привычно и сладко затрепетало… Но она тут же с отвращением сжалась, отвергая унизительную реакцию предательской плоти.

Роберто видел и чувствовал ее любовь, боль, желание и это неизбежное, полное холодного презрения отвержение. И его собственные глаза, вопреки рассудку и воле, кричали о любви, некогда столь беспредельной, но давно и безвозвратно ушедшей.

Да и как могла уцелеть его единственная и прекрасная любовь после всего, что сотворила с ним эта женщина?

• Предыдущая
• 5/34
• Следующая