Здравствуй, Марс - Моисеев Владимир - Страница 26

• Предыдущая
• 26/39
• Следующая

Пение каких-нибудь птичек, завывания ветра, шум дождя, весеннюю капель, всех и не перечислишь.

               Об этом надо будет обязательно поговорить с Виком. Была в этих размышлениях и смешная сторона. Логов вспомнил о безумных планах Вердиктова и рассмеялся. Этот забавный человек, желающий завладеть абсолютной, как ему кажется, властью, явно не принимал во внимание запахи, вкус и звуки. Он не думал даже о литературе! Его «аристократы» будут страшно удивлены, когда узнают, что их «титулы» не помогут им выиграть соревнование с человеком, способным воспроизвести запах свежего хлеба или вкус креветки.

               Хорошо, что Агентство догадалось отправить на Марс с первой партией переселенцев писателя. Спасибо за это надо сказать Марте. Логов с удивлением отметил, что и он сам, благодаря Марте, стал совсем другим. Теперь у него было больше шансов выжить на Марсе. Странно, что он понял это только за два дня до старта.

               Можно было считать это последней «земной» мыслью Логова. Уже через десять минут в его квартире появились специалисты из Центра подготовки. Пути назад больше не было. Логова раздели, тщательно обмыли какой-то синей полезной жидкостью и облачили в спецкомбинезон, после чего его отвезли на космодром. Следующий день Логов провел в карантинном помещении. Он думал, что там он встретит Марту и Вика, однако карантин положено было пройти в одиночестве.

               — Дыхните в трубочку, — приказал врач.

               — Я не пил вчера.

               — Мы должны составить каталог содержащихся в вашем организме микробов.

               Медосмотр не занял много времени, и уже через два часа Логов остался в одиночестве. В комнате, куда он был помещен, лишних вещей не было. Обстановка напоминала провинциальные гостиницы начала века: кровать, стул, шкаф и тумбочка. Стены, выкрашенные зеленой краской, вгоняли в тоску. В углу стоял холодильник с продуктами. Над ним висел плакат:

               «Прием пищи осуществляется только в разрешенное время, согласно распорядку дня. В 9-00, 14-00, 18-00».

               Логов выдавил из тюбика немного клубничного джема на кусок хлеба и с удовольствием съел. По расписанию обедать ему разрешалось только через два часа.

               Думать о предстоящем полете не хотелось, в голове появились полузабытые воспоминания о том далеком времени, когда он еще не был знаком с Виком.  Он ехал на велосипеде по какому-то лесу. Это было странно, потому что велоспортом Логов никогда не увлекался. У него даже не было своего велосипеда. Наверное, это была всего лишь детская неосуществленная мечта. И вдруг он вспомнил, что действительно однажды отправился на прогулку по лесной тропинке на ветхом драндулете, принадлежащем другу. Логов не умел кататься, а может быть, умел, но не пробовал до сих пор, но вестибулярный аппарат его был в хорошем состоянии, так что, когда ему удавалось залезть в седло и разогнаться, с посторонней помощью, конечно, он был способен удерживать равновесие продолжительное время. Прогулка доставляла ему удовольствие. Он открыл в себе еще одно умение, о котором даже не догадывался.

               И все бы ничего, но лесные тропинки отличаются от ровных асфальтовых дорожек тем, что там встречаются крутые повороты, подъемы и опасные спуски. Катастрофа произошла в тот самый момент, когда его самомнение достигло максимума. Логов с трудом вписался в крутой поворот и полетел вниз под горку. Внизу ему следовало сделать еще один поворот, и все бы обошлось, если бы он не испугался. На полном ходу Логов врезался в молодую сосну, подбородок выдержал удар, однако небольшой шрам остался на всю жизнь.

               Логов потрогал свой подбородок, шрам был на месте. Его можно было нащупать. Его наличие подтверждало, что это не фантазия, а воспоминание.

               Непонятно только было, что с ним делать, и почему оно вдруг всплыло в сознании. Но об этом надо было говорить с Виком. Интерпретация воспоминаний — это по его части. Логов представил, как Вик внимательно слушает его историю с велосипедом, а потом пытается объяснить ее значение своими литературными способами. И наверняка придумает какое-нибудь замысловатое объяснение тому факту, что вспомнился этот эпизод именно перед стартом. И это будет, конечно, дурацкое объяснение, потому что всегда можно утверждать, что между любыми фактами существует некая связь, особенно, если не интересоваться смыслом событий и не требовать разумных доказательств. Человеческая фантазия безгранична. И это — главный недостаток литературы.

               Больше Логов свой мозг воспоминаниями не утруждал. Оставшееся время посвятил компьютерным играм, не забывая в назначенное время делать перерыв на обед. Так было проще освободить голову от ненужных мыслей. Вот и это испытание подошло к концу. Время летит быстро. За Логовым пришли специалисты. Время раздумий подошло к концу, пора было отправляться в полет.

               Логов боялся, что его обязательно накроет волна черного пессимизма. Оснований для этого было более, чем достаточно. К его немалому удивлению, оказалось, что он испытывает неподдельную радость и облегчение, потому что в его жизни совсем скоро произойдет самое потрясающее изменение, которое только можно себе представить. Если бы у него брал интервью какой-нибудь известный блогер, то он бы честно признался, что сейчас больше всего хочет, «чтобы его путешествие поскорее началось»! Ожидание давно перестало быть забавным развлечением и превратилось в обычную нервотрепку. Логов был счастлив, потому что его желание очень скоро исполнится, и он покинет Землю. Навсегда.

               Вот и этот этап жизни закончился. Логова еще раз обмыли синей жидкостью. Врач измерил его температуру и давление. Цифр не назвал, но остался доволен. Логову было предложено облачиться в защитный скафандр, используемый только при старте ракеты-носителя. Когда последний клапан был проверен, Логова отвели в комнату ожидания. Сразу после него привели Вика, а через пару минут и Марту.

               Они успели обменяться только несколькими фразами, когда поступила команда занимать места на корабле. До стартового стола они доехали на автобусе, а дальше, на вершину огромной ракеты, готовой к старту, добирались на лифте.

               Внешний вид ракеты удивил Логова. Он представлял, что она будет выше и не такой толстой. Впрочем, он не был разочарован: ракета была необычайно красива. Даже красивее тех, что он видел ранее в программах новостей.

               Специалисты усадили экипаж в кресла, похлопали по плечам, пожелали успешного полета и закрыли люки.

               Нельзя заранее предсказать, какие мысли возникнут у переселенца в последние минуты перед стартом. Логов, почему-то, стал оправдываться перед собой. Хорошо еще, что он не стал каяться вслух! Трудно доказать даже себе самому, что он решил покинуть Землю не потому, что возненавидел остающихся там обитателей, а по другим, благородным причинам. Логов оказался и обвиняемым, и судьей. В этом не было смысла. В такой ситуации не требуются прокуроры и адвокаты, достаточно честно признаться самому себе во всех грехах, если они есть. Любой ответ будет зачтен как истинный.

               — Я покидаю Землю с чистым сердцем, прошу простить меня, если ненароком обидел кого-нибудь, но и сам на землян зла не держу! — сказал Логов громко.

               — Хорошо сказано, дружище! — похвалил его Вик.

               — Тебе страшно, Марта?

               — Нет.

               — Ты теряешь больше, чем мы.

               — Почему ты так решил? Запомни, я ничего не теряю, только приобретаю. Любой психофизик был бы счастлив оказаться на моем месте. Кроме того, я считаю, что мы должны быть с тобой вместе, Логов. Так правильно.

               — Это правда?

               — Да. Но что потеряешь ты? Ты сказал, что я потеряю больше. Значит, что-то потеряешь и ты? Обычно так говорят о своих друзьях или врагах.

• Предыдущая
• 26/39
• Следующая