Черные камни Дайры - Удалин Сергей Борисович - Страница 35

• Предыдущая
• 35/73
• Следующая

— Почтенный Вардаш, во сколько ты оценишь мое стадо?

Одноухий отреагировал мгновенно:

— Напомни мне, сколько у тебя рогачей.

— Восемь самцов, пять самок и три детеныша. Хозяин палатки ненадолго задумался и осторожно ответил:

— При том, что я не видел их своими глазами, могу предложить не больше ста шестидесяти.

Это была очень низкая цена. На самом деле стадо Дылтаркута стоило никак не меньше двухсот двадцати серебряных танов. Но он и не собирался ничего продавать. Идея была в другом.

— Почтенный Вардаш! — громко, чтобы слышали все присутствующие, обратился он к одноухому. — Одолжи мне сто танов под залог моих рогачей. Если я проиграю, стадо будет твоим. Если выиграю — отдам тебе сто десять танов.

— Сто двадцать, — быстро поправил Вардаш.

— Идет! — ни секунды не сомневаясь, согласился Дылтаркут.

— Все слышали? — обратился к зрителям хозяин палатки и услышав утвердительные ответы, принялся отсчитывать монеты. По Закону Степи сделка была совершена.

В палатке установилась полная тишина, даже далекий шум праздника, казалось, на мгновение затих. Слышен был только стук костей об игральную доску. Теперь уже первым бросал Дылтаркут. У него получились две «чаши» и «сабля», у Саптырмуша — «юрта», «двурог» и «чаша». С такой комбинацией он мог рассчитывать в лучшем случае на ничью, чего два раза подряд просто не могло случиться. Но, зная, что противнику опять нечем принять ставку, толстяк с вызывающей улыбкой объявил:

— Двести монет.

Дылтаркут в бешенстве скрипнул зубами. Он бы обязательно выиграл эту игру, но ему нужно что-нибудь поставить на кон.

— Нет, вонючий помет рогача, ты не заставишь меня сдаться! — тихо, чтобы никому из зрителей не было слышно, прошипел он, снял с шеи цепочку с золотой бляхой и положил свое последнее сокровище в центр доски. — Согласен.

Одноухий Вардаш подошел ближе и внимательно рассмотрел украшение.

— Эта вещь стоит двести или даже триста танов, — объявил он наконец, теперь уже занизив цену как минимум вдвое.

Саптырмушу пришлось доложить недостающую сотню, и игра продолжилась.

Дылтаркут решил не давать сопернику шанса даже на ничью. Слишком высока была ставка и велико желание отомстить наглому толстяку. И в таком важном деле он не собирался полагаться только на удачу. Настало время применить давно задуманную хитрость.

Он взял с подноса плод прилипщика и не торопясь, тщательно разжевывая, съел его.

Но небольшой кусок вязкой мякоти оставил на тыльной стороне ладони. Затем взял кубик, незаметно прилепил приготовленный комочек к грани, противоположной нужной ему «чаше», и осторожным, хорошо отработанным движением сделал бросок. Кубик прокатился по доске, остановился, в нерешительности покачиваясь на одном из ребер, и, словно передумав, вернулся на прежнее место — символом «чаши» вверх.

Получилось! Под восторженные крики зрителей Дылтаркут схватил кубик, сделал вид, что целует его, и быстрым движением сковырнул следы преступления. Теперь даже если кто-то заметил его уловку, доказать ничего не сможет. Затем он с облегчением выдохнул, положил кость на место и с самодовольной улыбкой посмотрел на Саптырмуша. Побить его три «чаши» толстяку не удастся. Торжествующему кочевнику даже в голову не пришло, что если он — никому не известный новичок — сумел провернуть такую хитрость, то и у его соперника, признанного мастера игры, наверняка имеется в запасе не одна уловка.

А Саптырмуш почему-то выглядел удивительно спокойным и уверенным в себе. Руки его неожиданно перестали трястись, и бросок получился четким, можно сказать — образцовым. Кубик совершил несколько оборотов и твердо остановился символом «сабля» вверх. Все в палатке затаили дыхание, не веря своим глазам. А затем поднялся такой шум, что никто не слышал даже собственного голоса, Они стали свидетелями настоящего чуда. «Двурог», «чаша» и «сабля» составляли вместе «счастье воина» — самую сильную комбинацию в игре, бьющую любой тройной символ, в том числе и «чаши» Дылтаркута.

Наш хитрец, уже празднующий победу, только после разъяснений соседей понял, что произошло. Великое Вечное Небо! Он проиграл в такой игре! Предки-Заступники в решающий момент отвернулись от него, и он лишился всего, что у него было. Потерю денег и рогачей Дылтаркут еще смог бы пережить. Такое не раз случалось в жизни кочевника. Один успешный поход Может все исправить и вернуть ему больше, чем он потерял. Но подарок Дингара! О нем знало все войско Клана Жестокости, и его неудачливый игрок не мог отдать, если не хотел навсегда получить прозвище «Дылтаркут, Проигравший Свою Славу». Оц схватил все еше лежавшее на доске золотое украшение, прижал его к себе и, злобно сверкнув глазами, крикнул:

— Не отдам!

— Отдашь, — спокойно возразил Саптырмуш. — Все видели, как ты только что проиграл его.

— Нет, ни за что. Это — подарок, награда за боевую доблесть. Ты же сам был воином и должен меня понять.

Толстяк действительно когда-то был неплохим стрелком и до сих пор сохранил твердость руки и острый глаз, помогавшие ему и в новом занятии. Но теперь-то он был профессиональным игроком. И не мог отказаться от выигрыша, даже если бы вдруг захотел. Его не поняли и не простили бы собратья по ремеслу.

— Пускай решает почтенный Вардаш. — Это была единственная уступка, на которую он согласился.

Все вокруг одобрительно зашумели. Хозяин палатки не был родичем ни тому, ни другому спорщику и мог беспристрастно разобраться, на чьей стороне правда и Закон Степи. Но Дылтаркута такой вариант тоже не устраивал. Он решил сопротивляться до конца и использовать любые отговорки:

— Не согласен! Ты забываешь, что меня долго не было в Степи. Откуда мне знать, не сдружились ли за это время Стойбища Пышнохвоста и Переливницы?!

— Тогда пошли к Шаману, — предложил теряющий терпение Саптырмуш.

Возразить на это упрямый кочевник ничего не смог, и спорщики в сопровождении толпы зрителей направились к вождю клана.

Хуш хмуро, но внимательно выслушал своих подданных. Своими мелкими дрязгами они отвлекли его от невеселых раздумий о судьбе Клана Жестокости. С появлением у Советника Тила нового войска соотношение сил в Союзе Кланов резко изменилось. Опустошенные наводят страх не только на врагов, но и на союзников. Тила теперь уже нельзя считать не имеющим реальной силы выскочкой. Чем это грозит его клану, Шаман еще не решил. Но то, что перемены будут не к лучшему, сомнений не вызывало. И нужно быть готовым к ним, а пока ни в коем случае не выпускать из рук поводья власти над беспокойными и разрозненными стойбищами. Поэтому даже в незначительном споре двух игроков необходимо разобраться и решить по справедливости.

— Если проиграл, должен отдать, — коротко объявил он после минутного раздумья.

— Но, Великий Шаман, я не могу никому передать эту вещь. Ты же знаешь, как она мне досталась. Это свидетельство моего подвига.

— Подвига… — с едва заметной улыбкой повторил Хуш и как-то странно посмотрел на Дылтаркута.

«Неужели старик все знает?» — подумал проигравшийся герой и стал лихорадочно подыскивать слова, чтобы убедить Шамана.

— Великий Хуш! Прошу тебя, разреши мне оставить ее у себя. Потом я все отдам деньгами. Даже больше, чем проиграл. Это же моя слава, моя воинская честь!

— А почему ты не подумал о своей чести, когда ставил ее на кон?

Ответить на этот вопрос было непросто. Разве что сказать правду.

— Прости меня, вождь. Я был пьян и не понимал, что делаю.

Но старик был непреклонен:

— Теперь станешь осторожнее.

— Нет, лучше смерть, чем такой позор! — в отчаянии крикнул Дылтаркут и по тому, как недобро усмехнулся в ответ Шаман, понял, что последнюю фразу сказал напрасно.

— Ну что ж, ты сам выбрал. — Хуш поднялся с места и громко объявил приговор: — Спор Дылтаркута из Стойбища Пятнистого Острозуба и Саптырмуша из Стойбища Пышного хвоста за право владеть золотой бляхой решится в воинском поединке. Бой состоится прямо сейчас на поле для состязаний, и победивший в нем оставит драгоценность у себя. Поскольку Саптырмуш уже давно не может сидеть в седле, он вправе выбрать себе замену.

• Предыдущая
• 35/73
• Следующая