Некромерон - Угрюмов Олег - Страница 42

• Предыдущая
• 42/86
• Следующая

– Какая красота! – всплеснул руками пораженный герцог.

– Рад стараться, милорд, – ответил кто-то у него за спиной.

Привычный к неожиданностям, Зелг не подпрыгнул и не свалился в воду, а всего лишь сдержанно икнул. Около него топталось приветливое кряжистое дерево с изумрудными глазками и пышной шевелюрой клейких зеленых листочков. В одной ветке дерево сжимало исполинскую лейку, в другой – лопаточку, а в третьей – капризничающий саженец.

– Я ваш внутризамковый садовник Мема, – отрекомендовалось дерево приятным басом. – А мой братец Фема возится с замковым парком. Ваша милость желает дать какие-нибудь указания?

– Что вы! – рассмеялся Зелг. – Как можно указывать такому знатоку и профессионалу? Что я вам скажу, когда я полный профан?

– Оно и верно, ваше высочество, – оживился садовник. – Кто бы вас стал слушать, откровенно говоря?

– Тоже мысль.

– Сами посудите, как можно иначе, коли доктор Дотт заказывают новые семена каждый сезон, а милорд Думгар велят заказы отменить в целях не столько экономии, сколько пресечения самоуправства. Господин Иоффа велят высадить в парке волчью лилию, чей запах привлекает оборотней, а господин Альгерс просит ее упрятать обратно, ибо горгониды волчью лилию на дух не переносят. Из «Расторопных телег» каждый день шлют слезные просьбы пожертвовать пару листочков специй для их адских зелий, а господин Гописса просит их себе, для булочек и блинчиков. – Дерево безнадежно махнуло всеми свободными ветвями. – Самочинно управляюсь, потому как всех слушать – долго ли сдуреть?

– Недолго, – посочувствовал Зелг.

– Так что, ваше высочество, ежели цветиков каких возжелаете, али птичек, али рыбок – милости просю. Что же до рассудительных замечаний, ценных указаний и прочего, не теряйте зря времени.

– Не буду, – пообещал герцог.

– Молодца! Наш человек, – одобрил Мема. – Война на когда назначена?

– Вроде на завтра.

– Обязательно приду, – пообещало дерево. – Я бы и сегодня явился в расположение, да саженцы высадить надо. Альрауны раскапризничались. Вот еще что: я давно думаю бабочек завести. Вообразите, какое благолепие будет, если над всеми цветами да над прудиком станут порхать бабочки и стрекозы.

– Волшебно.

– Ну, значит, после войны и приступим, – сказал Мема. – Пойду я, а то корни у малыша замерзнут, расчихается и плохо приживется.

– Да-да, конечно идите, – торопливо согласился Зелг. – Приятно было познакомиться. А если кто станет препятствовать в любом вашем начинании, смело говорите, что это я велел.

Дерево исчезло в густых зарослях, а герцог какое-то время посидел на краю бассейна, послушал птиц, понаблюдал за черепашками, а потом двинулся дальше в обход своих владений.

Из зимнего сада он попал в длинный коридор, уставленный затейливыми скульптурами василисков, драконов, горгулий, ехидн, минотавров, грифонов и прочих волшебных существ. Этот коридор долго петлял по замку, и Зелг стал подозревать, что в статуях, вероятно, скрыты какие-то тайные механизмы, открывающие двери. Однако без помощи Думгара глупо было бы даже надеяться на то, чтобы их обнаружить. Да и некогда всем этим заниматься.

У голема была одна диковинная привычка: стоило о нем подумать, как он появлялся в поле зрения.

Не успел Зелг помянуть про себя каменного домоправителя, как тут же обнаружил в конце коридора окованную бронзой дверь, толкнул ее не без натуги и очутился в библиотеке.

Планировка этого зала в точности повторяла планировку зимнего сада, с той лишь только разницей, что это помещение утопало не в растениях, а в книгах, рукописях и футлярах со свитками. Зал был в основании круглым, и вдоль стен, сплошь застроенных полками, поднимался по спирали пандус, и сам служивший опорной стенкой для книжных шкафов. Конструкция походила на тройную витую раковину, увенчанную хрустальным куполом – близнецом предыдущего. Сам зал был поделен двусторонними стеллажами на шесть секторов.

Здесь же, в библиотеке, Зелг обнаружил небольшую, но бесценную коллекцию глобусов Ниакроха и звездного неба над ним, самый маленький из которых был размером с крупную бусину, а самый большой пришлось обходить по кругу, задрав голову. Звезды на глобусах были выложены из драгоценных камней: сапфиров, изумрудов, алмазов, рубинов и редчайших ярко-желтых надизов. Он узнавал знакомые с детства созвездия: Скачущего Жеребца, Спящего Дракона, Кентавра, Копейщика, Плачущую Деву, Упыря. Какой-то глобус, заметив интерес хозяина, пустился объяснять подробности.

На маленьком столике обнаружились шахматы. Не успел хозяин приблизиться к ним, чтобы рассмотреть поближе, как ферзи принялись приседать в реверансе, короли махать шляпами, а прочие фигурки – отдавать честь. Краем глаза молодой некромант заметил, что столики – шахматный и тот, что сопровождал его с напитками, – расшаркались, как давние знакомые.

Завернув за стеллаж, Зелг натолкнулся на веселую компанию: Думгара, Мадарьягу, Дотта, Карлюзу и длиннобородую мумию в симпатичной мантии – чайные розочки по оливковому фону, тройная прошва по рукаву, обшитые пуговки, широкие манжеты и капюшон, подбитый палевым шелком. На ногах у мумии красовались пантуфли с загнутыми носами и открытой пяткой.

– Внучек пришел, – обрадовалась мумия и полезла целоваться.

Тут уж Зелг не выдержал и подпрыгнул от неожиданности. Да и то сказать: ежели человек не имеет права подпрыгивать от неожиданности в собственном замке, то в этой стране действительно беда с гражданскими свободами.

– Узандаф Ламальва да Кассар, победитель при Пыхштехвальде, владетельный князь Плактура, который, кстати, второй месяц не высылает дань, – торжественно объявил голем.

– Э-ээ, дедушка, – догадливо сказал Зелг. – А не выпить ли нам чего-нибудь за встречу?

Столик с готовностью подбежал к хозяину.

– Гляди-ка, ты ему понравился, – довольно констатировал Узандаф. – А вот твоей бабке ни в жисть ничего не предлагал. Даже молоко уносил обратно на кухню. Жаль, теперь у меня иные радости, эфиром лакомлюсь. Давай, Дотт, старина, сообрази и нам по стаканчику. За встречу, малыш!

Зелг хлопнул стакан мугагского.

– Мы уж заждались, – сказала мумия. – Я бы и сам пришел к тебе, не думай, что это старческие капризы. Но по странной прихоти судьбы здесь, в библиотеке, я скончался и здесь теперь живу.

– Мне ничего не говорили, – смутился молодой человек.

– Не все сразу, не все сразу, малыш. Тебе труднее всех, бросили, как в омут с головой. Но ребята говорят, ты справляешься. Полководца нашел из героической фамилии и с недюжинными способностями. Помощника по некромантской части вот изыскал.

– Моей заслуги тут нет, – скромно ответил Зелг. – Милорд Топотан сам себя назначил. Я только поразмыслил, разумно ли с ним ссориться, взвесил все «за» и «против» и его боевой топорик. Понял, что топорик перевешивает любые иные соображения, и немедленно согласился. Господин Карлюза тоже сам ко мне определился. У него, видишь ли, рекомендательное письмо.

– Рекомендовательное и потрясительное по силе воздействия на получателя, – важно кивнул Карлюза.

– Потрясительнее, конечно, тысяча крепеньких и боевитых скелетов, – заметил Мадарьяга.

– Все равно, для первых шагов неплохо, – сказала мумия. – Умница. Посмотри пока книги, а мы пару минут пошепчемся у тебя за спиной. Все равно пока ждем твоего минотавра.

– А где он?

– Милорд Топотан отправился с букетом к мадам Мумезе. Он назначил ее капралом и хотел лично поздравить с повышением.

• Предыдущая
• 42/86
• Следующая