Тайна покинутой часовни - Уилсон Гейл - Страница 18

• Предыдущая
• 18/38
• Следующая

– Когда прикажете отправляться в дорогу?

– Разумеется, немедленно. Надеюсь, у тебя нет других планов?

Трейвик отпер металлическую шкатулку, в которой хранил деньги на домашние расходы. Смитерс знал, что именно в краже содержимого этой шкатулки торговец обвинил Мэри Уинтерс. Знал он и о том, что единственный ключ Трейвик постоянно носит на шее, на золотой цепочке. Вспомнив, что стало с Мэри, Смитерс решил во что бы то ни стало исполнить приказ хозяина: Трейвик не прощал неповиновения.

– Никаких, сэр, – подтвердил он.

– Похоже, затеяв тяжбу с бывшей гувернанткой сына, – заметил торговец, складывая монеты столбиком на столе, – я нажил безжалостных и влиятельных врагов. Надеюсь, Боб, с тобой мальчик будет под надежной защитой. Одно лишнее слово – и мой сын окажется жертвой моих врагов. Ты же не хочешь, чтобы он пострадал по твоей вине? – Трейвик протянул монеты бывшему солдату. – Этих денег тебе хватит с лихвой. Все, что останется, можешь считать вознаграждением. – Глаза торговца странно поблескивали.

Смитерс вдруг понял, что его пытаются подкупить. Плата за обещание держать язык за зубами. Прежде торговец верил ему на слово. Смитерс знал, о каких врагах идет речь. Весть о том, что суд над Мэри Уинтерс был прерван благодаря вмешательству герцога Вейла, давно облетела округу. Каждый знал, что вставать на пути аристократа опасно. Впрочем, Смитерсу не было дела до отношений Вейла и Трейвика: пусть себе враждуют, а его задача – угодить хозяину.

– Понимаю, – кивнул Смитерс, сгреб монеты и засунул их в тот же карман, что и записки с адресами. – Мальчик уже готов? – спросил он.

– Ричард еще не знает, что ему предстоит путешествие. Будь добр, помоги ему уложить вещи. И еще одно, Боб... – вдруг произнес торговец, уже не пряча хищный блеск в глазах. – Пусть Ричард возьмет с собой только одежду. Деревянного солдата перед отъездом брось в огонь – так, чтобы Ричард видел это. Слишком уж он привязан к дурацкой игрушке!

Торговец запер шкатулку, взял перо и принялся выводить длинный столбец цифр в толстой конторской книге. Некоторое время Смитерс молча смотрел на него, не зная, стоит ли возразить. Что плохого, если у малыша есть любимая игрушка?

– Ну, что тебе еще? – спросил Трейвик, не поднимая головы.

– Ничего, сэр, – ответил Смитерс, поборов внезапное желание вступиться за ребенка. Пожалуй, среди родных матери мальчику будет веселей. Трейвик слишком суров, а дети нуждаются в ласке. Правда, путь будет нелегким... Придется как следует позаботиться о Ричарде. В конце концов, Трейвик ему отец и имеет полное право распоряжаться сыном и его вещами.

Войдя в кабинет, герцог Вейл швырнул эбеновую трость на стол и остановился у окна. На обратном пути из деревни в замок ему так и не удалось найти верное решение. Час спустя, когда в кабинете появился камердинер, Вейл все еще стоял на прежнем месте.

Пирсу надоело ждать. Он знал, куда уезжал герцог, и был осведомлен о том, что Трейвик давно погряз в долгах. Оставалось лишь узнать, как прошел разговор герцога с торговцем.

В отсутствие Вейла Пирс развлекал Мэри, обучая ее игре в пикет, чтобы скоротать томительные часы. За несколько дней, проведенных Мэри в замке, между ней и Пирсом возникло нечто вроде дружбы или безмолвного союза, который вызывал явное неодобрение слуг.

Но Мэри не считала зазорным поддерживать отношения со слугой мужа. Она нуждалась в поддержке. Бывалый вояка быстро понял, что Мэри Уинтерс заслуживает тех чувств, которые испытывал к ней Вейл. Никто не знал тайн Ника Стэнтона лучше, чем его камердинер. Временами Пирса подмывало поведать Мэри о том, что все эти годы Ник помнил о ней. Но Джон Пирс был преданным слугой и знал свое место. Война скрепила его дружбу с хозяином, и оба слишком дорожили ею. Ни за какие блага Пирс не совершил бы поступка, который неизбежно вызвал бы недовольство герцога Вейла.

– Он согласился? – с порога спросил Пирс и остановился, заметив, что Вейл стоит понурив голову.

Стало быть, разговора не вышло. Что же случилось? План был так тщательно продуман! Пирс знал, что Вейл – опытный стратег. Он не упустил бы из виду слабое место противника. Пирс недоумевал.

Герцог не обернулся, но поднял голову и глубоко вздохнул. Бесстрастным, сдержанным тоном он проронил единственное слово:

– Нет.

– И объяснил, почему? – допытывался Пирс.

Наконец герцог оглянулся, и по выражению его лица Пирс понял, что он в бешенстве и отчаянии. Глаза Вейла метали молнии – ничего подобного Пирсу еще не доводилось видеть.

– Вы с Мэри были правы, – произнес Вейл. – Он жаждет только мести.

– Герцогине? – осторожно осведомился Пирс. Голос хозяина внушал ему страх.

– В первую очередь ей, – подтвердил Вейл. – А потом – мне.

– Неужели он рассчитывает причинить вред герцогине? – изумился Пирс и вдруг понял свою ошибку. – А мальчик?.. – прошептал он. Ему недоставало выдержки Вейла, чувства всегда отчетливо отражались на лице. Сейчас на нем читался ужас.

– Постарайся не думать о том, на что способен этот мерзавец, – посоветовал Вейл и невесело улыбнулся единственному другу. – Поверь, невозможно предугадать, что задумает Маркус Трейвик, чтобы выместить злобу на невинном ребенке.

– Он угрожал вам? Вейл кивнул.

– Что же будет дальше? – растерянно произнес Пирс.

Герцог ответил не сразу.

– Я буду делать то же самое, чем занимаюсь с тех пор, как покинул дом этого безумца. – Заметив недоуменный взгляд Пирса, он пояснил: – Буду молиться, чтобы с моим сыном ничего не случилось! – И он направился к двери, давая понять, что разговор закончен.

– Полковник, сдаваться нельзя! – запротестовал Пирс. – У каждого своя цена, вы сами говорили. Это правда. Вам надо лишь узнать цену Трейвика и заплатить ее. Мы оба знаем, что для вас это сущие пустяки. Надо спасать мальчика. Полковник, ведь это же ваш сын!

Вейл обернулся.

– Я знаю цену этого человека, – произнес он. – Он напрямик заявил о том, что именно хочет получить в обмен на Ричарда.

– Так выполните это условие! – вскричал Пирс.

– Ему нужна Мэри, – произнес Вейл. – Только Мэри! Если моя жена ляжет с ним в постель и вытерпит его издевательства, Трейвик отдаст мне сына.

Стоя за дверью кабинета, Мэри вздрогнула, услышав последние слова. Она не подслушивала, просто собиралась войти в кабинет и узнать, чем кончилась встреча Вейла с Трейвиком. Голос герцога отчетливо доносился из-за приоткрытой двери.

«Ему нужна Мэри. Только Мэри. Если моя жена ляжет с ним в постель и вытерпит его издевательства, Трейвик отдаст мне сына»...

Больше Вейл ничего не добавил. Несколько бесконечных секунд Мэри простояла неподвижно, пытаясь осмыслить услышанное. Этого и следовало ожидать! – в отчаянии думала она. Как она не догадалась? Трейвик давно домогался ее. Именно поэтому он прокрался ночью в ее спальню, сорвал с нее рубашку, хватал ледяными пальцами грудь... Мэри отогнала страшные воспоминания и содрогнулась.

Так, значит, только она в силах освободить Ричарда? Ей не нужна помощь Вейла! Надо лишь набраться смелости, вернуться к Трейвику и отдаться ему. Но прежде заставить Трейвика отослать ребенка в замок, отдав его на попечение Ника. Даже если Вейл никогда не признает Ричарда законным наследником, в замке ребенок будет сыт и одет, и самое важное – недосягаем для торговца.

За дверью зазвучали шаги. Мэри опомнилась и отступила в темный угол коридора. Ник вышел, не оглядываясь по сторонам, направился к изогнутой лестнице и начал подниматься. Мэри смотрела ему вслед до тех пор, пока высокая фигура не скрылась из виду.

• Предыдущая
• 18/38
• Следующая