Натуралист на Амазонке - Бейтс Генри Уолтер - Страница 12

• Предыдущая
• 12/106
• Следующая

Во время этих сухопутных и водных экскурсий мы значительно пополнили наши коллекции. Прежде чем покинуть лесопильню, мы уговорились о совместной поездке на Токантинс. М-р Ливенс изъявил желание подняться вверх по этой реке, чтобы убедиться, верно ли, что между самым нижним водопадом и устьем Арагуаи в изобилии растет кедр, а мы согласились сопровождать его.

Пока мы находились на лесопильне, туда прибыл португальский купец с большим количеством бревен этого кедра, изъеденных червем; он собрал бревна из плавучего леса в главном течении Амазонки. Дерево, из которого получается эта древесина, называется кедром из-за своего аромата (напоминающего настоящий кедр), но не относится, разумеется, к хвойным, так как ни один представитель этого класса не встречается в экваториальных областях Америки, по крайней мере в Амазонском крае. По фон Марциусу, это Cedrela odorata, двудольное растение, принадлежащее к тому же порядку, что и акажу. Древесина у него легкая, и потому дерево, упав в воду, плывет вниз по течению реки. Судя по количеству ежегодно выносимых к морю поваленных деревьев, они растут, должно быть, в огромном числе где-то внутри страны, а так как дерево это высоко ценится как материал для тонких столярных работ и для строительства челнов, важно было найти регулярный источник его. Мы были рады сопутствовать м-ру Ливенсу, который был знаком с местным языком и имел большой опыт плавания по рекам; мы вернулись в Пара, чтобы отправить наши коллекции в Англию и подготовиться к путешествию в новую для нас область.

Религиозные праздники. — Игрунковые обезьяны. — Змеи. — Насекомые

Прежде чем окончить рассказ о Пара, где я прожил, как уже говорилось, в общей сложности 18 месяцев, необходимо более подробно остановиться на некоторых вопросах, связанных с обычаями народа и естественной историей окрестностей. О торговле и улучшениях в Пара к 1859 г. я расскажу в конце книги.

В первые недели нашего пребывания происходили многие из тех религиозных празднеств, которые отнимают столько времени и занимают столько места в сознании народа. Во время этих великолепных торжеств к пышной службе в церквах присоединяются еще искусно организованные уличные процессии, сопровождаемые тысячными толпами народа, военные парады, грохот фейерверка и медные звуки военной музыки. Те, кто наблюдал подобные церемонии на юге Европы, не найдут, пожалуй, ничего замечательного в этих представлениях, если не считать того, что развертываются они среди великолепия тропической природы. Но для меня они были полны новизны и особенно интересны, так как в них проявлялось многое из того, что свойственно народным нравам. Празднества отмечали годовщину либо каких-нибудь деяний святых, либо важных событий из жизни Христа. Со времени провозглашения независимости сюда прибавляются еще многие праздничные дни, связанные с событиями бразильской национальной истории, но и эти праздники носят полурелигиозный характер. К 1852 г. праздников оказалось так много и они стали такой помехой торговле и промышленности, что бразильское правительство вынуждено было сократить их, заручившись необходимым разрешением из Рима на отмену некоторых менее важных. Из тех праздников, которые сохранились, многие потеряли свое значение с появлением железных дорог и пароходов и с ростом склонности народа к коммерческой деятельности, однако во время нашего прибытия они отмечались со всем великолепием. Устраивались они следующим образом. Главный распорядитель — жуис - ежегодно выбирался для каждого праздника по жребию на собрании прихода, и ему вручались специальные предметы для того праздника, которым он должен был руководить: статуя святого, знамена, серебряные короны и т. п. Затем он поручал нескольким своим помощникам обойти приход и собрать даяния на покрытие расходов. Считалось, что чем больше денег истрачено на восковые свечи, фейерверк, музыку и пиршества, тем больше чести для святого. Если жуис был богат, он редко высылал сборщиков даяний, а устраивал все торжество за собственный счет; расходы достигали иногда нескольких тысяч фунтов. Каждый праздник продолжался девять дней (новена), и во многих случаях каждый вечер народу показывали что-нибудь новое. В маленьких городках устраивались балы в течение двух-трех вечеров во время новены, а в последний день — большой обед. Священникам, разумеется, платят очень щедро, особенно за проповедь в день святого, т.е. в последний день празднества: произнесение проповеди в Бразилии не входит в круг обязанностей священника.

Между аксессуарами этих праздников в городах и селениях внутри страны и в главном городе провинции существует большая разница; но, так или иначе, пока длится праздник, почти вся работа стоит, и это оказывает дурное влияние на нравственность народа. Вскоре начинаешь понимать, что для жителей Пара религия — скорее развлечение, чем серьезное дело. Представления большинства явно не идут дальше веры в то, что в каждом отдельном случае все торжества совершаются в честь той деревянной статуи святого, которая покоится в церковной раке. Необразованные португальские иммигранты имели, как мне казалось, очень искаженные понятия о религии. Я часто путешествовал в обществе этих блистательных представителей европейского просвещения. Они возят с собой повсюду в сундучке маленькую статуэтку какого-нибудь любимого святого, и, когда начинается буря или появляется другая опасность, они прежде всего бросаются в каюту, вытаскивают статуэтку и прижимают к губам, испуская мольбы о защите. Негры и мулаты в этом отношении сходны с простыми португальцами, но они, мне кажется, благочестивее; беседуя с ними, я всегда замечал, что в религиозных воззрениях они разумнее, чем португальцы низших классов. Что касается индейцев, то, за исключением более цивилизованных семейств, живущих близ больших городов, они вообще не обнаруживают никакого религиозного чувства. У них есть свой покровитель — святой Томе, и они неуклонно празднуют его день, так как им нравится соблюдать, все формальности; впрочем, пиршество они считают не менее важным, чем церковные обряды. На некоторых праздниках большую роль играют маскарадные костюмы, и здесь индейцы предстают во всем блеске. Они превосходно изображают диких животных, наряжаются под Каитгора и других, сказочных леших и очень искусно разыгрывают их роль. Когда приходит праздник святого Томе, каждый хозяин, у которого работают индейцы, знает, что работники его перепьются. Индеец, обычно слишком робкий, чтобы прямо попросить кашасу (ром), тогда смелеет: он просит сразу фраску (две с половиной бутылки) и, если спросить его, скажет, что собрался напиться в честь святого Томе.

В самом городе Пара провинциальное правительство способствует увеличению пышности религиозных праздников. В центре уличных процессий добровольцы из почтенных домовладельцев несут на плечах статуи главного святого и нескольких второстепенных из той же церкви; иногда вы увидите, как под такой ношей склоняется ваш сосед, бакалейщик или плотник. Перед статуями шествуют священник с причтом в расшитых одеяниях и под сенью роскошных зонтов — украшение здесь отнюдь не бесполезное, поскольку под лучами солнца очень жарко. По обе стороны это длинной процессии шагают горожане в малиновых шелковых мантиях, и каждый держит в руке большую горящую восковую свечу. Затем идут один или два пехотных полка с оркестром, а после всех — толпа; цветные чисто одеты и держатся с достоинством. Женщины неизменно выступают во всем своем блеске; их роскошные черные волосы украшены жасмином, белыми орхидеями и другими тропическими цветами. Они разодеты в свое обычное праздничное платье — газовые сорочки и черные шелковые юбки; шею их украшают низки золотых бус — если бусы носят невольницы, то это собственность их владелиц, которым нравится таким образом выставлять напоказ свое богатство.

Ночью, когда празднества продолжаются на заросших травой площадях вокруг пригородных церквей, есть от чего прийти в восторг. В это время можно увидеть в лучшем свете многое из того, что характерно для страны и жизни ее обитателей. Нарядная белая церковь ярко освещена, и из открытых окон и дверей ее разносится музыка, не отличающаяся особой торжественностью. По пути к церковным дверям выстраиваются молодые ярко разодетые негритянки, которые продают с лотков ликеры, конфеты и сигареты. В некотором отдалении слышен стук костей в стаканчиках и рулетки с игорных столов, расположенных на открытом воздухе. Когда праздник приходится на лунные ночи, картина в целом производит сильное впечатление на новичка. Вокруг площади растут группы высоких пальм, а за ней, над освещенными домами, близ пригородных аллей, виднеются густые манговые рощи, откуда доносится несмолкающий звонкий гул насекомых. Мягкий лунный свет тропиков сообщает всему окружающему какую-то дивную прелесть. Жители в лучших своих нарядах выходят на улицы. Люди высшего класса, выйдя насладиться прекрасным вечером и общим весельем, усаживаются на стульях у дверей домов своих друзей. Буйного разгула нет, но повсюду чувствуется спокойное веселье; люди всех сословий и всех цветов кожи сохраняют мягкую вежливость. Я видел, как роскошно разодетый полковник из президентского дворца подошел к мулату и вежливо попросил у него разрешения прикурить. По окончании службы начинают звонить церковные колокола, вверх взмывает ливень ракет, принимаются играть оркестры, и группы цветных в палатках открывают свои танцы. Около 10 часов играют бразильский национальный гимн, и все тихо и чинно расходятся по домам.

• Предыдущая
• 12/106
• Следующая