Детская дианетика - Хаббард Рон - Страница 17

Дети обычно обладают особым талантом проходить не очень болезненное происшествие сразу после того, как оно случится. Так как последний ушиб или падение легко могут быть найдены, и боль от них может быть ослаблена или снята полностью самим ребенком, многие одиторы учат этому своих детей, чтобы они могли помочь себе сами после таких легких неприятностей.

Дети легко приспосабливаются к новому, поэтому ничуть не удивительно, что один профессиональный одитор, шлепнувший свою маленькую дочку, нашел ее на заднем дворе дома, где она с мрачной решимостью проходила это печальное событие.

Проблемы, возникающие у одитора, занимающегося с детьми, чрезвычайно остры, и займут в его голове куда больше места, чем проблемы работы со взрослыми. Проблемы доступности, родительского вмешательства, недостаток правильного воспитания спутываются в клубок и представляют собой настоящий вызов одитору, вызов, который можно встретить, лишь обладая острой проницательностью и терпением сфинкса. Одитор обязан быть и непреклонным, и дипломатичным с родителями ребенка. Ему необходимо стать и товарищем ребенка, и его наставником. Он должен уметь извлечь наружу существо проблемы не только из мешанины сведений, но и при недостатке необходимой информации.

Интересно, что лечение ребенка и лечение больного психозом во многом параллельны, так как и тот, и другой случай ставят проблему доступности. Ребенок, страдающий от плохого обращения, будет противиться проявлениям внимания со стороны взрослого. Проблема самоконтроля, "управления собой" встает потому, что он еще не научился тонкому управлению своим телом. Задача одитора — направить внимание ребенка на локи и инграммы. После того, как уходят "контуры" (или инграммные единицы ложного самоуправления), "Я" все более приобретает власть над организмом. Для того, чтобы можно было начать процессинг, ребенок должен уметь собирать и фокусировать внимание. Когда умение сосредотачивать сознание на управлении телом достигает определенного уровня, разум становится способен справляться с инграммами. Этому умению и обучает одитор.

Начните определять с ребенком значения слов, названия предметов и разбираться в их употреблении. Вы увидите, что, стараниями взрослого окружения, у ребенка создалась очень странная и неверная картина мира. Многое можно исправить чисто на образовательном уровне.

Пренатальный банк ребенка бывает полон таких инграмм, с которыми и 35-летний сознательный преклир побоится соприкоснуться. Трак времени забит родительскими ссорами, а иногда и жестокостью. Требование встретиться со всем этим было бы чрезмерным по отношению к ребенку четырех-шести лет. Это ему не по силам. Его аналитическое мышление еще недостаточно развито, и в его обычном банке нет еще полного набора данных, которыми он мог бы оперировать, чтобы произвести оценку событий.

Предположим, вы начали процессинг, вернув ребенка к тому времени, когда он катался на санках или шел купаться. Ребенок сотрудничает, с готовностью откликается на команды идти вперед или назад по траку времени, пока вы не скажете: "Давай отправимся к тому моменту, когда мама застала тебя, таскающим потихоньку печенье, и наказала". Все! Туда-то он и не желает идти. Наказание не было сильным — мама пару раз слегка шлепнула его по попке, но преступник был без памяти от страха. Если уж такое происшествие кажется ему невыносимым, то как же можно ожидать, что он отправится к настоящему домашнему сражению, разыгравшемуся между его родителями.

Таким образом, стандартный процессинг исключен, по крайней мере до тех пор, пока ребенок не будет обучен обращению с собственным телом и не приобретет достаточный объем сведений, позволяющий ему делать адекватные оценки. Это открывает совершенно новый путь для процессинга: просто дайте ребенку больше исходных данных, работайте над идентификацией объектов на образовательном уровне.

Предположим, что совершенно нормальный ребенок все простужается и простужается, у него развивается астма, он серьезно болен и родители, говоря: "Мы перепробовали все на свете", наконец, приводят ребенка к одитору. Лучше всего говорить с самим ребенком в отсутствии родителей. Попросите его сесть и обращайтесь с ним уважительно. Вы увидите, что и он ответит вам с уважением. Это и будет началом ведения случая.

Лучшее, что можно сделать для ребенка, — это завоевать его доверие и дружбу до такой степени, чтобы он соглашался и мог возвращаться к горестным для него событиям. (Вот, например, большое горе — кто-то отобрал его трехколесный велосипед). Когда случай очищен от скорби, велика вероятность, что исчезнут хронические заболевания, ослабеет внутреннее напряжение ребенка, и он станет вполне уравновешенным. Затем следует исключить отпирание инграмм в будущем, объяснив родителям механизм рестимуляции и рассказав о последствиях для ребенка происходящих в его присутствии ссор. На этом этапе еще не является целью полное очищение, а только деинтенсификация инграмм. Ваша задача — привести ребенка в такое состояние, чтобы он мог лучше ладить со своим окружением.

У вас будут случаи детей, которым приказывали не плакать и воспитывали соответствующим образом, так что они привыкли страдать молча. С такими детьми очень трудно, но надо суметь и у них добраться до области скорби и очистить ее, применяя прямую связь памяти.

Пройдя с ребенком его горе и научив его хорошо играть в эту новую игру с памятью, отправьте его к тому времени, когда он в последний раз испытал незначительную боль, и пройдите ее. Научите ребенка отыскивать недавние локи и не очень серьезные инграммы. Но даже если до этого этапа работа двигается успешно, не рассчитывайте сразу найти с ним базис базисов инграмм.

Если ребенок болезненный, посмотрите, действительно ли это беспокоит родителей. Поищите, что в окружении ребенка сильнее всего его рестимулирует, и привлеките ребенка к сотрудничеству в устранении рестимуляторов. Большой такт и особая дипломатичность требуются от одитора при общении с родителями ребенка. У одного малыша, очень болезненного, была аллергия на собственную мать, таскавшую его по всевозможным санаториям именно потому, что он столько болеет. Куда бы ребенок ни попадал, источник его заболевания оставался при нем. Но как же можно сразу сказать в лицо матери, что она служит для своего сына рестимулятором, и чем больше времени они будут проводить вместе, тем больше он будет болеть! Нужно весьма дипломатично обучить мать основам Дианетики или уговорить ее саму подвергнуться терапии. Если отец проявляет доброжелательный интерес, убедите его, что для дела будет полезно, если позволить вам сперва позаниматься с матерью ребенка.

Очень может быть, что, начав лечить ребенка, вы кончите тем, что перейдете к лечению окружающих его взрослых. Многие люди ради здоровья ребенка согласятся на то, на что не согласились бы ради собственного здоровья. А насколько лучше было бы для ребенка, если бы будущие родители проходили процессинг до того, как заводить детей!

Не читайте ребенку нотаций о самодисциплине, потому что это естественный, прирожденный механизм, и его нельзя внедрить палкой. Если ребенок никак не может утихомириться, если его мысли блуждают где попало, последуйте за их ходом и позвольте им блуждать, сколько будет нужно. Не делайте занятия обременительными для ребенка, требуя, чтобы он работал дольше, чем естественно для него удерживать внимание. Будьте довольны, даже если он выдерживает всего пять минут в день. Пусть идет домой, если хочет. Вот увидите, в следующий раз он придет и будет работать с большой охотой. Но если вы будете нудеть, что он должен работать, должен проходить то или это, должен быть послушным мальчиком — вы только добавите ему затруднений, которых у него и так хватает. <А также потеряете доверие ребенка и нарушите аффинити между вами и им.>

Разговаривая с Билли, не обращайте внимания на его родителей. Ничего не может быть хуже, чем говорить с родителями, игнорируя присутствие ребенка. Напротив, иногда полезно поговорить с Билли, не замечая родителей. Обращайтесь только к ребенку, или вы потеряете его привязанность, необходимую для работы. Если ребенок сможет говорить хотя бы с вами на другом уровне, чем со всеми остальными, то он и сам начнет чувствовать себя другим человеком, и объективно будет изменяться к лучшему с каждым сеансом.