Река голубого пламени - Уильямс Тэд - Страница 58
- Предыдущая
- 58/188
- Следующая
— Пойдем в мой вигвам, — сказал он, указывая на коробку, — курить трубку мира.
Фредерикс с отвращением покачал головой, но последовал за Орландо. Индеец подошел к коробке и вошел в нее, прямо сквозь стенку, словно толстый картон был проницаем, как воздух. Орландо пожал плечами и сделал то же самое, подспудно ожидая удара лицом о плоскую картинку с палаткой, но вместо этого неожиданно очутившись внутри объемной и на удивление просторной версии нарисованного вигвама. Секунду спустя за ним последовал Фредерикс и осмотрелся вытаращенными глазами. В центре конического жилища горел костер, дым которого выходил через отверстие в крыше — в том месте, где сходились колья палатки.
Индеец повернулся и знаком пригласил гостей садиться, потом сам опустился так, чтобы оказаться лицом к ним. Из тени выступила женщина, такая же ярко-красная и с преувеличенными чертами лица, и стала подле него. Ее одежда состояла из одеяла оленьей кожи, а в волосах торчало одно-единственное перо.
— Моя называться вождь Зажгу Везде, — произнес индеец. — Это моя скво, Обращаться Осторожно. Кто вы, бледнолицые?
Когда скво принесла одеяла, чтобы укутать мокрые и холодные виртуальные тела чужестранцев, Орландо представился сам и представил Фредерикса. Зажгу Везде удовлетворенно хмыкнул, потом позвал жену и велел принести трубку мира. Пока он набивал ее чем-то из кисета (также появившегося из ниоткуда) Орландо стал гадать, как индеец ее зажжет, поскольку сам вождь бледной деревянной шеей и круглой малиновой головой напоминал старинную спичку. Смущавшая воображение картинка — вождь трется головой об пол и вспыхивает — не материализовалась: трубка задымилась сама собой, без всякого видимого применения спичек или чего-нибудь еще.
Дым был горяч и противен, но Орландо изо всех сил постарался удержать его в легких. Пока Фредерикс пытался проделать тот же трюк, Орландо размышлял о странных возможностях Сети Иноземья. Насколько сложно воспроизвести ощущение вдыхаемого горячего дыма? Легче это, чем симулировать кувыркание тела в потоке воды из гигантского крана, или труднее?
Когда все по очереди пососали трубку, Зажгу Везде передал ее обратно жене, жестом фокусника отправившей трубку в небытие. Вождь кивнул:
— Теперь мы друзья. Я помочь вам. Вы помочь мне.
Фредерикса отвлекла чаша, полная ягод, которую Обращаться Осторожно поставила перед ним, поэтому Орландо продолжил разговор сам:
— Что мы можем сделать, чтобы тебе помочь?
— Плохие люди взять мой маленький, Маленькая Искорка. Я ищу его. Вы идти со мной, помочь искать Маленькая Искорка.
— Конечно.
— Помочь убить плохие люди.
— Э-э… конечно, — Орландо проигнорировал красноречивый взгляд Фредерикса. В конце концов, они были лишь рисунками из мультика. Это же совсем не то, что помощь в убийстве настоящих людей.
— Это хорошо. — Зажгу Везде сложил руки на груди и снова кивнул. — Вы есть. Потом вы немного спать. Потом, когда приходить полночь, мы идем охота.
— Полночь? — спросил Фредерикс с набитым ягодами ртом.
— Полночь. — Мультяшный индеец с трудом улыбнулся. — Когда вся Кухня проснулась.
Это был все тот же кошмар. Как и всегда, он был перед ним бессилен. Разбилось стекло, брызнувши осколками наружу, в солнечный свет. Каждый осколок крутился, как отдельная планета. Радужное облако, Вселенная, потерявшая равновесие и теперь разлетающаяся во все стороны с бешеной скоростью, хаотически расширялась.
Крики отдавались бесконечным эхом. Как и всегда.
Он проснулся, дрожа всем телом, и поднес руку к лицу, ожидая ощутить слезы или хотя бы холодный пот, но маска под пальцами была тверда и холодна. Он находился в своем тронном зале, в освещенном лампами большом зале Абидоса, Который Был. Он заснул, и старый кошмар вернулся. Кричал ли он? Глаза тысяч коленопреклоненных жрецов были обращены к нему, на застывших лицах — изумленные взгляды, как у мышей, застигнутых в кладовке, когда зажигается свет.
Он вновь потер маску своего лица, почти веря, что когда уберет руки, то увидит что-то другое — но что? Свою американскую крепость на берегах озера Борне? Внутренности капсулы, поддерживающей жизнь в дряхлеющем теле? Или дом, в котором прошло детство, замок в Лимо, где столько всего началось?
Эти мысли внезапно породили в мозгу воспоминание — репродукцию рисунка Давида, которая висела на внутренней стороне двери в его спальне: Наполеон Первый, коронующий себя императором под взглядом безутешного Папы Римского. Странная картинка для детской комнаты! По он был странным ребенком, и что-то в величии неукротимой веры в себя, которой обладал корсиканец, зацепило его воображение.
Странно было снова думать о старом доме, видеть так отчетливо тяжелые портьеры в комнате матери и толстые ковры работы Савонери, когда всего этого (и всех тех людей, кроме него) уже много-много лет не существует.
Феликс Жонглер был самым старым человеческим существом на Земле. В этом он не сомневался. Он пережил обе мировые войны предшествующего столетия, стал свидетелем возникновения и распада коммунистических держав Востока и видел, как поднимались города-государства вдоль Тихоокеанского побережья. Его состояние, начало которому было положено в Западной Африке на бокситах, никеле и сизале, с годами выросло, распространившись на промышленные отрасли, о которых его отец Жан-Луи не мог даже и мечтать. Однако богатство самовозобновлялось, а сам Жонглер — нет. И когда предыдущий век и тысячелетие стали историей, агентства новостей (те, что посмелее) приготовили некрологи, в которых упор был сделан на тайны и необоснованные предположения, окружавшие его долгую карьеру. Но некрологи остались невостребованными. В десятилетия, последовавшие за началом нового века, он отказался от каждодневного использования умирающего тела в пользу существования в виртуальном пространстве. Жонглер замедлил свое физическое старение, помимо прочего, посредством экспериментальных криогенных методик, и когда средства виртуальности значительно усовершенствовались (во многом благодаря исследованиям, субсидированным из его собственных денег и денег его единомышленников), Феликс Жонглер начал вторую жизнь.
«Как настоящий Осирис, — подумал он. — Повелитель Западного Горизонта, умерщвленный своим братом, а затем воскрешенный своей женой к вечной жизни. Властелин жизни и смерти».
Но даже у богов случаются дурные сновидения.
— Велик тот, кто дарует жизнь зерну и зелени, — распевал кто-то рядом. — О Повелитель Двух Земель, могущественный в славе и бесконечный в мудрости, прошу тебя, услышь меня!
Осирис отнял руки от лица — как долго он так просидел? — и хмуро взглянул на жреца, извивающегося на животе у подножия ступеней. Иногда созданные им ритуалы раздражали даже самого бога.
— Можешь говорить.
— О божественный, мы получили депешу от наших собратьев из храма твоего Брата, Темного, Обожженного, Красного и Изначального. — Жрец уткнулся лицом в пол, как будто даже говорить об этом существе ему было больно, — Они желают безотлагательно пригубить твоей мудрости, о Великий.
Сет. Иной.
Жонглер (нет, он снова был полностью Осирисом и нуждался в доспехах божества) выпрямился на троне.
— Почему мне не сообщили сразу?
— Они только сейчас сказали это нам, Повелитель. Они ждут твоего божественного дыхания.
Никто не стал бы прерывать его медитации ради проблемы, имеющей отношение лишь к симуляции (это было немыслимо), поэтому Жонглер знал, что это, должно быть, инженеры.
Осирис подал знак, и в воздухе перед ним открылось окно. На полсекунды он увидел взволнованное лицо одного из техников храма Сета, затем изображение застыло. Голос техника перешел в свист и умер, потом послышался снова, потрескивая, как радиосигнал во время солнечной активности.
— …Нужно больше… показания… пожалуйста, дай нам… — Голос оборвался и уже не вернулся.
Бог был обеспокоен. Ему придется их навестить. И обычного времени на подготовку не будет. Но ничего не поделаешь. Грааль — вообще всё!! — зависело от Иного. И лишь он один из всего Братства осознавал, сколь шатким было это основание.
- Предыдущая
- 58/188
- Следующая
