Дни искупления - Уильямс Уолтер Йон - Страница 80

• Предыдущая
• 80/97
• Следующая

— У тебя ужасный вид. Что с тобой?

— Я немного поохотился.

Лорен с жадностью пил, Дэбра с тревогой его разглядывала. Осушив стакан, Лорен вытер рот тыльной стороной пыльной руки и поставил посуду в раковину.

— Тебе много звонили сегодня, — сказала Дэбра. — По поводу котов.

— Пойду ополоснусь в душе.

Теплые струи воды понемногу смывали головную боль. Лорену хотелось отбросить все мысли, забыться полностью, стать тем счастливым провинциальным полицейским, за которого его принимает Пашиенс.

Выключив воду, Лорен вытерся, бросил запыленную одежду в бак для грязного белья, надел махровый халат. Едва только он успел выйти из ванной, как в дверном проеме комнаты Келли показались дочери. Келли в ночной рубашке, Катрина в джинсах и спортивной майке навыпуск.

— Папа, — защебетала Катрина, — как ты себя чувствуешь?

— Может быть, мы чем-нибудь можем помочь? — вторила ей Катрина.

Озадаченный Лорен не сразу сообразил, что они имеют в виду.

— Это пустяки, — вспомнил он наконец. — Это политические игры. Как только их дела утрясутся, я выйду из отпуска.

— О!

— Если так, тогда хорошо.

Обе выглядели разочарованными. Видимо, они рассчитывали проявить участие к сломленному жестокими превратностями судьбы папочке, подбодрить его, но вышло немного иначе.

— Спасибо, вы замечательные дочери, — утешил их Лорен. — Не беспокойтесь, все будет хорошо.

По очереди обняв его, девочки потянулись к себе. Катрина задержалась у двери.

— Папа, ты узнал что-нибудь о Небесной?

— Я звонил, но пока ничего не ясно. Позвоню завтра.

Катрина слабо улыбнулась и закрыла за собой дверь. В телевизоре кто-то заорал:

— Мне наплевать на ваши законы! Это дело чести!

Слушать голливудскую болтовню не было сил. Лорен ушел в свою комнату и плюхнулся на кровать. Из комнаты Келли доносился веселый щебет. В голове ноющими толчками пульсировала боль.

Завтра надо обзвонить всех владельцев убитых котов. Может быть, даже дать объявление в газету, она выйдет в пятницу. Кроме того, поговорить с судьей о возможности возобновления слушания дела об освобождении Данлопа и Боннивела на поруки. Пусть над ними нависнет угроза снова оказаться в тюрьме.

Осторожно вошла Дэбра.

— Я посижу с тобой? — неуверено спросила она.

— Конечно.

Лорен подвинулся, освобождая ей место. Дэбра села на кровать. Светлые пряди волос упали на лоб, очки от волнения немного сползли.

— Я хотела у тебя кое-что спросить.

— Спрашивай.

— Мне кажется, что-то произошло. Насколько это серьезно?

— На службе? Нет, наверно, не очень серьезно. Я решил... Я сделаю то, что должен. После этого с работой все уладится как нельзя лучше.

— Ты не приукрашиваешь? И в самом деле не так страшно?

— Не беспокойся.

— Ладно. — Глаза Дэбры выдавали внутреннюю борьбу. Она собиралась с силами, колебалась, уйти или прямо сейчас разрешить свои мучительные сомнения. Наконец решилась.

— Скажи, — выпалила Дэбра, — ты слышал сегодня наш разговор с Мадленой?

Неприятные ощущения от подслушанного разговора всплыли в памяти, резанули по сердцу. Пусть Дэбра немного помучается.

— Нет, ничего не слышал.

— Дело в том, — пояснила она, отводя взгляд, — что мы с ней говорили о таких вещах, о которые тебе лучше не знать.

— Это о чем же? — Лорен вдруг поймал себя на мысли, что он снова действует как полицейский, неукоснительно придерживаясь одного из правил проведения допроса: допрашиваемый не должен знать, что тебе известно. Но с женой, наверно, так поступать не годится. Впрочем, виноватым Лорен себя не чувствовал.

— О... некоторых семейных делах.

— Важных делах?

— Да.

— Если это важно, то я, как член семьи, обязательно

должен знать об этом.

Дэбра тяжко вздохнула.

— То, о чем мы с ней говорили, уже в прошлом. Но ты, конечно, прав. Мне следовало рассказать тебе об этом.

— Я хочу знать, что происходит в семье.

— Конечно. — Дэбра умиротворяюще сжала его руку. — Если что-то случится, я обязательно тебе скажу.

Лорен вернулся к думам о карающем мече Господнем. Рики его благословил.

Осталось только понять, что надо делать.

Лорен проснулся в третьем часу ночи. Мигрень прошла. В мозгу наступило просветление, голова работала ясно и четко, цепляясь за мельчайшие подробности, ничего не упуская из виду. Он на удивление прекрасно отдохнул и при необходимости готов выдержать все шесть раундов против любого тяжеловесного головореза из тюрьмы Санта-Фе. Казалось, Лорен проспал сто лет и на славу выспался.

Он встал, оделся, прихватил с собой небольшой револьвер и вышел из дома. Дэбра, кажется, не проснулась. Хотя, может быть, она просто притворилась, прислушиваясь к действиям Лорена так же, как недавно невольно шпионил он, подслушивая ее кухонный разговор с соседкой.

Сев в «Таурас», по шоссе номер 81 он поехал к стоянке "К". Сейчас здесь безлюдно.

Слежки, кажется, нет. Лорен остановил машину у платных телефонов-автоматов. Всунул в прорезь телефона кредитную карточку с голографической защитой, . нашел в блокноте нужный номер и позвонил. После пяти длинных гудков ответил сонный голос Амардаса Сингха. Спросонья его индийский акцент звучал сильнее обычного.

— Доктор, — обратился Лорен, — мне очень нужно с вами поговорить.

Спустя двадцать четыре часа темно-серый «таурас» одиноко мчался под бездной черного неба, усыпанного яркими звездами. Прошедший вечер Лорен провел в городке Сокорро в долгой беседе с Сингхом и теперь держал обратный путь домой напрямик по лесистому плоскогорью — через национальные леса. По обеим сторонам извилистой дороги нависали скалы. Такой путь вполне соответствовал настроению Лорена. Его мысль сходным образом пробиралась сквозь дебри физики. Голова полна от груза новых для Лорена малопонятных терминов, которые надо не забыть, чтобы правильно сформулировать обвинительное заключение.

Незаметно наваливалась усталость. Лорен давно не спал. Под таинственным звездным Млечным Путем на небосводу он ощущал себя мельчайшей песчинкой в необъятной Вселенной.

Отвесные стены каньонов озарялись оранжевым пламенем лесных пожаров, над которыми все кружили и кружили вертолеты, прорезывая ночной мрак лучами прожекторов. Впечатляющая картина навевала фантазии о «летающих тарелках».

Договорившись с Сингхом о встрече, Лорен вернулся со стоянки домой, уселся в гостиной, взял блокнот с записями о деле Убитого и при свете торшера почти до рассвета размышлял и рисовал разноцветными фломастерами схемы действий преступников. Так и задремал в кресле, пока громкий лай собак не разбудил его. Выскочив во двор, Лорен сразу понял, в чем дело. Только сейчас он вспомнил о своей добыче. Две собаки, учуяв куропаток, сцепились в свирепой драке у багажника «Таураса». Лорен прикрикнул на них как следует, и псы мигом разбежались.

Птицы еще сгодятся в пищу, прошло всего четырнадцать часов с тех пор, как Лорен подстрелил их. Говорят, кое-кто употреблял птиц, пролежавших целую неделю. Лорен вынул из багажника куропаток, сел во дворе на старую обшарпанную лавку, ощипал их и выпотрошил. Уложил каждую куропатку в отдельный пакет и сунул в морозильник на веранде. К этому времени Дэбра уже проснулась и готовила завтрак. Как всегда в этот час, пришел Джерри.

Сегодня Джерри в своей обычной манере разглагольствовал о всяких необычных вещах — о парапсихологии, ясновидении и телепатии, о том, что в квантовой физике доказано, что взаимодействие между частицами на коротких расстояниях может происходить со сверхсветовой скоростью. Вся эта околесица мало интересовала Лорена — он с головой ушел в свое расследование.

В этот четверг пастор посвятил проповедь зависти. Рики широко развивал тему, углубляясь при необходимости в частности. Но, как и болтовня Джерри о телепатии, этот вопрос ничуть не занимал Лорена. Зависть не играла в его жизни сколько-нибудь заметной роли.

• Предыдущая
• 80/97
• Следующая