Перевернутый мир - Бейтс Герберт Эрнест - Страница 3

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая

– Я вот думаю – вся весна сосредоточена в запахе примул, – сказал мистер Флетчер. – Так и вспоминаются сразу все твои весны.

Подобные замечания мистера Флетчера всегда страшно действовали на мисс Страттон. Будто он ее по руке погладил, прижался щекой к щеке. Что-то в них было такое невыносимо, непостижимо интимное.

Наливая, выпивая, мистер Флетчер в промежутках поднимался, отрезал и намазывал маслом толстые ломти черного хлеба. Мисс Страттон, все еще в мыслях насчет обеденного стола и не наблюдая покуда никаких его признаков, наконец решилась спросить, не надо ли чем помочь.

– Я ем обычно за швейной машиной, – сказал мистер Флетчер. – Она раскладывается, получается такая плоская крышка. Для двоих как раз очень удобно.

– Я, может, в общем, накрою?

– Да? Правда? Какая вы милая!

Тут уж мисс Страттон расстаралась. На плохонькой белой скатерке, сильно помятой, было несколько дыр, она их замаскировала солонкой, перечницей, тарелками и миской – бананы с кремом. Мистер Флетчер тем временем открыл сардины и сказал:

– Думаю, сардины неплохие. Они очень долго стояли. А вы и не знали, что сардины делаются лучше от времени?

Как вино?

Мисс Страттон сказала, что ей не приходилось про это слышать. Лично она вообще не особенно любила сардины, но как-то постеснялась признаться и теперь в глубине души ждала, не предложит ли ей мистер Флетчер яйца сварить, приготовить омлет или что-нибудь в таком духе.

После третьего стаканчика она наконец расхрабрилась и сама предложила свои услуги. Это проще простого. Что он предпочитает? Яйца или омлет?

– Я просто обожаю омлет.

Вот и отлично, сказала мисс Страттон, будет вам омлет. Омлет, надо сказать, всегда получался у нее изумительно. А для приправы ничего не найдется? Ну там сыр, ветчина и так далее?

– Где-то у меня была банка грибов, – сказал мистер Флетчер, принялся их разыскивать среди своих завалов и наконец обнаружил в письменном столе между банок с кошачьей едой.

– Это они, я знаю, – сказал мистер Флетчер, – потому что без этикетки.

Мисс Страттон, содрогаясь при мысли о кошачьей еде, мечтала, чтоб он не ошибся. В конце концов так и оказалось, и мисс Страттон вернулась к изготовленью омлета, совершенства которого мистер Флетчер превозносил со своей обычной робкой восторженностью вплоть до конца обеда.

Потом мистер Флетчер сидел на диване и читал вверх тормашками воскресные газеты. Раз он поднял глаза и, увидев мисс Страттон за тем же занятием, сказал:

– Вы, я вижу, тоже упражняетесь. Это же так просто, правда?

Да, сказала мисс Страттон, это совершенно просто, и тут она поймала мистера Флетчера на том, что он разглядывает ее коленки под довольно сильно задравшейся юбкой. Она рассчитывала, что мистер Флетчер, следовательно, всерьез заинтересовался ее ногами и, значит, сейчас попросит ее пересесть к нему на диван. Но ничего такого не произошло.

За следующие недели тоже не произошло ничего такого. Мистер Флетчер, всегда вежливый, обходительный, внимательный, все старался ей угодить. Приносил ей к поезду букетики фиалок, как-то притащил букет первоцвета, потом горшок с белыми цикламенами – поставить на службе, потом еще розы – все своим чередом. По вечерам они вместе пили херес. По воскресеньям она готовила обед среди этого кошмара: кошки, швейная машина, разбросанные бумаги и приставучий рыбный запах. Но насчет того, чего ей больше всего хотелось, не было и намека. А хотелось ей, чтоб мистер Флетчер выказал чувства не исключительно дружеские: тронул бы за коленку, прижался щекой к щеке, выдал каким-то жестом нежность, может быть, даже любовь. Ночью, одна в постели, она предавалась диким мечтам, что вот мистер Флетчер в один прекрасный день совсем потеряет голову и поцелует ее, даже, может, накинется на нее. Уж за ней бы тут дело не стало.

Но была середина лета, ничего такого не произошло, и мисс Страттон, от отчаянья просто, решила действовать.

Она решила снова вывести на сцену «друга».

«Друг», рассудила она, подхлестнет интерес мистера Флетчера, а то и ревность.

– Я б с удовольствием, да только, понимаете, я сегодня не смогу с вами встретиться. Понимаете, мой друг…

Как ни странно, все более частые отказы действовали на мистера Флетчера вовсе не так, как она рассчитывала и надеялась, а совершенно наоборот. Отнюдь не становясь более внимательным, страстным и даже ревнивым, получая по носу, мистер Флетчер все больше унывал и замыкался в себе. И вот наконец в жаркое, душное июльское воскресенье они поссорились.

Странно, как долго держалась хорошая погода, и мистер Флетчер предложил пикник в парке. В эту пору длинная липовая аллея стоит в цвету – дивный храм запаха, квинтэссенция лета.

Мистер Флетчер предложил встретиться в час, но только после двух мисс Страттон наконец явилась. Когда мистер Флетчер попытался что-то вякнуть, так как начал уже волноваться, не случилось ли с ней чего, она отрезала:

– Ну, мне позвонил мой друг, не могла же я взять и швырнуть трубку.

Мало того, что нарочно опоздала, мисс Страттон еще купила себе новое летнее платье: бледно-желтое, чесучовое, без рукавов и с большущим вырезом. Это ее надоумила одна статья в одном журнале, где разбирались разные способы, которыми женщины испокон веков привлекали мужчин. Оказывается, способ ловить их на открытые ноги – недавний сравнительно; вплоть до новейшей эпохи ноги тщательно прятали. А вот грудь, наоборот, давным-давно оголяли, в восемнадцатом веке особенно.

Они с мистером Флетчером устроились в тени огромной старой липы. У них была с собой ветчина, салат, сыр, помидоры, еще клубника со сливками и бутылка белого эльзасского вина. Запах лип был пряный, тягучий. Вкус вина, тоже пряный, замечательно с ним сочетался.

После клубники со сливками мисс Страттон откинулась на траву и небрежно выставила ноги, предоставляя мистеру Флетчеру возможность смутно угадывать все и всяческие округлости в верхней части ее тела. Наслаждаясь запахом лип, она время от времени вздыхала от полноты души, и вздохи ее были сонные, мечтательные, полные неги. Мистер же Флетчер в ответ только и делал, что читал вверх тормашками свою газету.

– Вам обязательно надо читать газету?

– Да, я всегда читаю. Зачем же она еще, если ее не читать?

– Такой дивный день, а вам надо зарываться в эти акции, прибыли и тому подобное.

– Что ж, простите. Конечно, если вам это обидно…

– Обидно? При чем тут? Просто я говорю – такой дивный день, а вам надо превращаться в книжного червя, газетного и тому подобное.

– Слово «червь» мне не кажется таким уж лестным. И что это на вас нашло?

– Ничего на меня не «нашло», как вы изволите выражаться.

– Да что с вами? Никогда вы так со мною не разговаривали…

Несколько минут мисс Страттон лежала молча, мрачная и решительная. Наконец она не выдержала и прошептала:

– О Господи!

– Ну скажите, какой в этом смысл? – сказал мистер Флетчер.

– А-а! Читайте лучше свою отвратную газету!

– Действительно.

Мисс Страттон, молча, еле сдерживаясь, уставилась на лиственный шатер в кисточках липового цвета. Только крохотные кусочки неба сквозили за ним битым ярко-синим стеклом.

– Ну что я, по-вашему, должен делать? – спросил мистер Флетчер.

– Делать? Ну, могли бы похвалить мое новое платье. По крайней мере заметить.

– Я заметил. Мне оно нравится.

– Нравится! Мой друг от него прямо обалдел.

– Должен ли я заключить, что вы предпочли бы общество вашего друга?

– Разве я говорю? Просто я говорю… А-а, да ладно.

Потом больше получаса оба не раскрывали рта. Только мисс Страттон, как бы совершенно изнемогая от жары, еще больше расслабила вырез и отерла влажные обнаружившиеся округлости носовым платком.

Наконец мистер Флетчер сказал тусклым, невыразительным, даже ужасным каким-то голосом:

– Мы, кажется, загубили весь вечер.

– Мы! – Мисс Страттон не могла больше этого выдержать и вскочила. – Господи! Мы! Говорите, что называется, за себя!

• Предыдущая
• 3/4
• Следующая