Судьба астероида - Уильямсон Джек - Страница 4

• Предыдущая
• 4/45
• Следующая

Вздрогнув от неожиданного взрыва звука, Дженкинс протянул руку, чтобы выключить динамик. Этот резкий всплеск заглушил шепот трубки и поколебал его уверенность в том, что Мак-Джи действительно разговаривал с ним.

— Пора в отпуск, — устало пробормотал он и спохватился, что не должен разговаривать с собой.

Ник хотел дотянуть до ввода нового реактора, но, наверное, он успеет вернуться, чтобы принять участие в его установке. Сити нужны были крепкие нервы. Старина Джим Дрейк поймет. Лазарини ведь получил внеочередной отпуск, и это не повредило его репутации.

— Я буду следующим, — прошептал он, — когда начну бояться своего воображения.

Его рука лежала на переключателе.

«ХСМ Т-89АК-44! — обнадеживающе гремел автоматический сигнал. — Свободен…»

Сигнал прекратился.

Ух! Он затаил дыхание. Ведь он еще не повернул ручку выключателя. Озадаченный, Ник снова настроил поисковое зеркало. Ничего. Он вращал ручку приемника до тех пор, пока шуршание бродячих звезд не превратилось в пульсирующий грохот в шлеме. Опять ничего.

— Итак, маяк отключен? — хрипло пробормотал он. — Что-то действительно произошло, и кто-то выключил маяк, чтобы я не пришел на помощь! — Он сглотнул, чтобы избавиться от неожиданной сухости в горле. — Кто же предатель, капитан Мак-Джи?

— Капитан Мак-Джи! — задыхался он. — Вы можете говорить?

Но шипящая трубка не отвечала.

Паническим холодом перехватило дыхание, ему нужен был маяк. Он не знал, как вести себя в таких случаях. Ник мог рассчитывать только на свои далеко не совершенные приборы и несовершенные чувства, и неумолимая бесконечность пугала его сейчас.

Алмазы звезд отвернулись от него, далекие и холодные. Дружеские созвездия стали чужими. Холодный голубой глаз сморщенного Солнца слепо мерцал не с той стороны, что обычно. Прямо перед буксиром, там где должна была находиться Фридония, вспыхнул еще один дрейковский блинкер…

Нет, маркер, должен быть тот же самый. Ник отчаянно считал секунды, пока горели цветные точки. Он подбадривал себя. Четыре, три и пять. Ему удалось подавить панику и найти путеводную нить созвездий. Он определил положение буксира и повел его прочь от смертоносного скопления сити.

Фридония была вне досягаемости приборов, слишком маленькая и тусклая. Дженкинс знал, что она должна быть где-то на севере, и вел буксир в этом направлении, налегая на руль, чтобы передать всю мощь реактора парагравитационному отсеку, находящемуся сзади. Он сожалел, что не обладает экстрасенсорными способностями крепыша Роба Мак-Джи. Его собственные чувства были предназначены для более доброжелательного мира, но он все же был космическим инженером и старался держать себя в руках, используя свои примитивные приборы и заставляя работать свои слабые чувства.

Он вел буксир к Полярису, исследуя темноту и с надеждой глядя на экран. Призрачные точки появлялись и исчезали — Фридония была окружена миллионом смертельных звезд. Дрейк и Мак-Джи управляли ее парагравитационным полем, с помощью которого они ловили скопления сити-метеоритов, используемых как металл топливо, а также как преграда на пути захватчиков. Когда ему показалось, что Фридония находится в нескольких тысячах километров, он притормозил. «Нет, — кричала паника. — Попробуй вон ту слабую искорку или вот эту!»

Но это были звезды, ведущие его к смерти. Умом он понимал это. Он искал путь, медленно описывая буксиром широкие круги. У него не было запасов еды и энергии для долгого пребывания в космосе. Дженкинс должен был найти Фридонию быстро, потому что призыв Мак-Джи не оставил ему времени для поисков. Наконец, он увидел блеклую точку, нарушающую пустоту, но это не очень обнадежило его.

Замеченная движущаяся песчинка может быть Фридонией, удаленной на тысячу километров. Но скорее всего, это обломок опасной породы, который находится слишком близко. Притупленные чувства Дженкинса молчали, но вдруг на экране вновь появилась точка на расстоянии восьмисот километров.

Это должна была быть Фридония, он мог бы вызвать ее фотофонным лучом, но Ник не решался обнаружить себя. У него не было оружия. Не было даже запаса сити-патронов для тестирующей пушки. Только внезапность могла дать ему преимущество.

Триста километров он гнал буксир на полной скорости, затем резко замедлил ход. Полярис скрылся за скалой, и Дженкинс стал ориентироваться на тройную сеть сателлитов, которую Дрейк соорудил в качестве защитного барьера.

Наконец, Фридония начала принимать отчетливые очертания. Мигающий свет маяка ярко горел на полюсных башнях, но движения нигде не было.

Он увидел древний корабль Мак-Джи «Прощай, Джейн», который напоминал слиток ржавого железа валявшийся на узком космическом причале. Сигнальные огни не горели. Не было заметно признаков жизни и в белом здании склада. С замиранием сердца Ник пытался обнаружить зеленый свет, который всегда горел над входом в тоннель в черной железной скале. Но и его не было видно. Дженкинса охватила паника.

Он не сделал попытки приземлиться прямо на поле, так как буксир не был предназначен для такой посадки. Он поднял его на соседний угловатый планетоид и опустился позади стройной стальной башни, венчающей высокую железную гору. Осторожно он вел машину вниз в распахнутую железную пасть расселины. Малейшая ошибка — и земное железо могло коснуться корзины для сбора сити, тогда катастрофа неминуема. Страх сдавил горло, но руки уверенно держали руль.

Наконец, буксир проскользнул на свое место над желобом для сити-руды. Дженкинс закрепил его при помощи парагравитационного якоря, выключил реактор, занемевшими пальцами с трудом открыл зажимы, прикреплявшие его скафандр к сидению, и неуклюже спустился с машины.

Дженкинс попытался размять уставшее тело, затем взял тяжелый ключ из набора инструментов (первое, что попалось под руку), зажал его в неудобной перчатке, положил вторую руку на пульт управления, находящийся на поясе, и повел послушный самоходный скафандр вниз по тускло освещенному коридору в цех антиматериальных машин на поиски еще неизвестного врага.

…Сооруженный внутри астероидной массы Фридонии цех по форме напоминал галерею. В мерцании холодного света был виден высокий массивный стальной барьер с яркой красной предупредительной надписью:

НЕ ПОДХОДИТЬ!

СИТИ!

Дженкинс остановил свой парагравитационный скафандр на дорожке, огороженной перилами. Сжимая ключ, он вглядывался в глубину цеха и прислушивался. Это была привычка человека, живущего в воздушной среде, проводящей звук. Зловещая тишина пугала его.

Однако цех работал.

За темным барьером, простирался бесконечный сити-металлический настил, который поддерживали широкие подпорки. В дальнем конце цеха, за корзинами для руды под желобом, где он оставил буксир, блестели слитки сити-железа, выходящие из огромной автоматической печи, сооруженной из антиматерии.

Удары сити-молотов были абсолютно беззвучными, что создавало ощущение нереальности. Сити-машины обрабатывали детали из антиматерии и укладывали их на движущуюся ленту сборочного конвейера.

Готовые механизмы, которые автоматический кран снимал со сборочного конвейера напоминали по форме огромные грибы. Завернутые в оболочку из обычного железа, круглые верхушки могли крепиться к основаниям из металлов земли. Внутри них были заключены металлические пластинки и детали из сити-металла. Разнородные поверхности были разделены полями постоянной отрицательной парагравитации. Вертикальные опоры из сити-металла могли служить для крепления сити-механизмов.

Дженкинс вздохнул с облегчением — цех работал как обычно. Людей не было видно, но эти машины работали автоматически, на дистанционном управлении. Он посмеялся над своими навязчивыми опасениями.

«Просто устал, как Лазарини, — пробормотал он. Все в порядке. Наверное, перегорел маяк, и все настолько заняты установкой новых машин в цеху Лазарини, что даже не заметили этого. А голос Мак-Джи мне просто померещился. Нужно все-таки отдохнуть несколько месяцев…»

• Предыдущая
• 4/45
• Следующая