Вторая жизнь - Уинстон Энн Мэри - Страница 14

• Предыдущая
• 14/50
• Следующая

Марина явно любит свою работу. Он испытал неотступное чувство… разочарования? Она так напоминала Кэрри по своим склонностям к домашним делам, что он сначала предположил, что она нигде не работает. Он не хотел задумываться, почему это его беспокоит.

— Работа, кажется, отнимает у вас много времени, — сказал он, видя, что она наблюдает за ним. Он как бы смирился, даже если она поняла, о чем он думает.

— Мне нравится. До недавних пор я задерживалась в магазине гораздо дольше… — Она поколебалась, затем добавила:

— Я люблю домашний уют и работу по дому. Но мне легче, когда вокруг люди.

Он хотел заговорить, но Элен опередила его. Наклонившись над столом, она накрыла ладонью руку Марины и сказала:

— Я восхищаюсь вами, дорогая. Я знаю, что значит в молодые годы потерять мужа. Требуется большая сила духа, чтобы не поддаться одиночеству.

Бен был поражен. Когда он упомянул, что пригласил на день рождения Дженни новую соседку, его мать отнеслась к этому почти враждебно. Он знал, что она любила Кэрри и потому не хотела, чтобы от одиночества он женился на первой встречной.

Марина повернула руку ладонью вверх и пожала руку Элен.

— Для вас с маленьким ребенком на руках это, должно быть, еще труднее. Я восторгаюсь вами и Беном. В моих же заботах нуждаются только собака и кошка. — Высвободив руку, она взглянула на часы. — Мне надо бежать. Лакки должна оправдывать свою кличку, и я не хочу, чтобы с ней произошло несчастье.

Бен поднялся вместе с ней.

— Спасибо, что пришли. Дженни будет рада снова увидеть вас.

— Она прелесть. Я очень благодарна вам за приглашение.

— Кажется, наша новорожденная еле держится на ногах. — Элен указала на малышку, которая перелистывала подаренную Мариной книгу. Глаза ее закрывались и головка наклонилась, хотя она пыталась бороться со сном. — Давай я уложу ее спать, а ты проводи Марину домой, хорошо?

Бен снова удивился: его мать практически толкает его в объятия соседки! Он вообще не собирался провожать Марину. Она его слишком… тревожила. Но он кивнул, не зная, как выйти из этой ситуации, не показавшись грубым.

— Спасибо. Я скоро вернусь.

Пока Бен закрывал за собой дверь, Марина позвякивала своими ключами. Она поколебалась, затем повернулась к нему лицом.

— Вечер был очень приятным. Но не стоит провожать меня до самой двери. Я не хочу причинять вам беспокойство.

Она читает мои мысли? Бен просунул палец за воротничок белой рубашки, чтобы немного его ослабить.

— Это не беспокойство.

И он не лукавил — пройтись с Мариной было бы очень приятно, несмотря на его физическое влечение к ней.

— Не допускайте, чтобы искусные маневры моей матери причиняли вам беспокойство. Она себе на уме, и я никогда не знаю, что она скажет в следующую минуту.

— Очень приятная женщина. Моя мама умерла несколько лет назад, и я все еще тоскую по ней. — Марина была рада, что хоть на эту тему может говорить без запинок и обмана. Мать Марины умерла, когда ей было шестнадцать. А мать Кэрри умерла внезапно от сердечного приступа меньше чем через год после смерти отца.

— Мама стала моим оплотом. Если бы она не сидела с Дженни, не знаю, что бы я делал.

— Она приходит к вам домой?

— Нет, я забрасываю к ней Дженни утром по дороге на работу. Это мне очень удобно, потому что иногда приходится задерживаться. Было бы очень тяжело при таком графике приглашать няню. — Он открыл задвижку калитки, соединяющей их участки, и пропустил ее вперед.

— Если у вас возникнут непредвиденные обстоятельства, я с удовольствием побуду с малышкой.

Бен фыркнул:

— Она может доставить много хлопот.

— Я серьезно. У меня гибкий график. А если нужно будет в магазин, я могу ее взять с собой.

— Спасибо. Буду иметь в виду, — пообещал он, уверенный, что это ему никогда не понадобится — его мать относилась к своей новой роли почти фанатично.

— А что у вас за работа?

— Я занимаюсь инвестициями… помогаю людям использовать свои деньги с выгодой. Защита от налогов и тому подобное. Иногда я не могу отказать клиенту: я должен, например, поужинать с ним или сыграть партию в гольф в вечерние часы. Нельзя же оставлять Дженни с кем попало. Я думаю, что придется искать работу с более твердым графиком. Хотя моя работа мне нравится.

— Это важно, когда занимаешься тем, что доставляет тебе удовольствие. Я никогда не могла предположить, что работа может заполнить всю жизнь, пока…

Голос ее замер, и Бен взглянул на нее. Печальное выражение лица немедленно сказало ему, о чем она думает. Почти автоматически он взял ее руку — гладкую и теплую, гораздо меньше его руки. Он вдруг ощутил, какая нежная у нее кожа, точно у младенца…

Сам не зная, как это вышло, он прижал ее к большому дубу, росшему позади дома. Ее мускусный запах обволакивал его, кружил голову. Невысказанные мысли долго висели в тишине. Ее глаза были огромны, они искали его глаза и медленно закрылись, когда он перевел взгляд на ее губы. Неужели она такая же сладкая, как обещает ее очарование, ее притягательная сила? Тело Бена побуждало проверить это.

Он скользнул большим пальцем по запястью ее руки, найдя точку, где прослушивается пульс. Быстрые глухие удары мгновенно сказали ему все, что он хотел узнать, раньше, чем она отдернула руку.

— Бен, не надо… Мы могли бы оставаться хорошими соседями, и я думаю, ни вы, ни я не хотим, чтобы пришлось о чем-то жалеть.

— А о чем бы вы жалели?

Он снова схватил ее руку и придвинулся на шаг ближе.

Марина отшатнулась и потеряла равновесие, наступив на кирпичный бордюр клумбы. Когда она выпрямилась, их тела столкнулись, и он чуть не застонал, когда обнял и крепко сжал обеими руками ее талию.

Что ты делаешь, Брэдфорд? Эта женщина так же, как и ты, недавно потеряла самого близкого человека?

Но произнесенное про себя предостережение не заставило его отодвинуться.

Марина тяжело дышала, однако в темноте он не видел выражения ее лица.

— Вы очень интересный мужчина. Слишком интересный, чтоб оставить меня равнодушной. Но я больше всего боюсь оказаться в чьей-нибудь постели оттого только, что не выдержала одиночества. Ведь секс — это временное утешение.

• Предыдущая
• 14/50
• Следующая