Выбери любимый жанр

Желтый краб - Бейтс Герберт Эрнест - Страница 2


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

2

– И к тебе, если на то пошло, – добавила она.

– Человек владел империей, – сказал мистер Пикеринг. – Часть тут, часть там. Здесь состояние, там состояние – черт возьми, никто толком не знает размеров его богатства. Здесь только малая часть.

– Ты хочешь меня уверить, что тут повсюду лежит шальное золото, – сказала она. – Подходи и бери.

– Это у него был запас про черный день, – ответил он. – Многие бы сказали – страховка. Диктаторы часто так делают: прячут клады. На всякий случай.

– Вон идут с твоими очками, – сказала она. – Знаешь, я пойду в отель. Здесь жарко становится.

– Подожди минутку. Пусть бой уйдет. И потом я искупаюсь.

Бой принес очки мистера Пикеринга, пару резиновых ласт и записку на подносе.

– Хорошо, – сказал мистер Пикеринг. Он дотянулся до брюк и дал бою два английских шиллинга. – Прекрасно. Спасибо.

Когда бой ушел, миссис Пикеринг спросила:

– От кого это?

– От человека по фамилии Торгсен, – сказал он. – Знаешь забавный розовый домик около пристани? Где висят всякие раковины, и перистые водоросли, и эти, черт, как их, еж-рыбы? Это его. У него есть моторная лодка – он перевезет меня на остров.

– Сегодня?

– В два часа, – сказал он. – Он про эти дела все знает.

– Если знает, почему не держит язык за зубами? Какой ему смысл тебя в это посвящать?

– То-то и оно, – сказал мистер Пикеринг.

Он надевал ласты. В ластах его ноги стали похожи на лапы огромной зеленой утки.

– Они тут все перепуганы до смерти, – сказал он. – Каждый знает ровно столько, чтобы держать в страхе всех прочих.

– Про убийство или про деньги?

– И про то, и про другое, – сказал мистер Пикеринг. – Когда началась война, Мэкстед спрятал на острове примерно четверть миллиона в золотых монетах. Остров был его собственностью, и он держал три моторные лодки, чтобы отгонять посторонних. То есть это действительно были деньги про черный день.

Миссис Пикеринг сказала, что насчет денег про черный день она поняла, а насчет Торгсена нет.

– Откуда может что-то знать этот старьевщик и собиратель ракушек? По-моему, он просто старый пьяница.

– Это удивительный тип, – сказал мистер Пикеринг. – Мэкстед приблизил его к себе. Он любил вылавливать всякие морские редкости и давал Торгсену препарировать. Их вымачивают в формалине, и тогда они на солнце затвердевают. Мэкстед собрал большую коллекцию, и вся она прошла через руки Торгсена.

Мистер Пикеринг стал задумчиво протирать стекла очков.

– Если деньги были такие секретные, я не понимаю, как Торгсен мог о них узнать, – сказала миссис Пикеринг.

– Мэкстед стал платить ему золотом, – ответил ее муж. – Вот как.

– Чушь какая-то.

– Да ты что, – сказал он. – Вовсе не чушь. Тут замешано тщеславие. Мэкстед не просто любил империи. Он хотел вести себя как император. Если он заходил к Торгсену, а рыба была не готова, он мог ударить его, сбить с ног. Один раз чуть не выдавил ему глаза пальцами.

Миссис Пикеринг начала говорить, что раз у Мэкстеда было столько врагов, то понятно, почему его в конце концов убили, но муж перебил ее:

– Как ни странно, в результате некоторые становились ему не врагами, а друзьями. Торгсен вот тоже. Каждый раз после расправы Мэкстед сам же назавтра прибегал вне себя от угрызений совести, просил прощения, говорил, что вел себя как негодяй и готов загладить вину любым способом.

– Дурак он, твой Торгсен.

– Никоим образом, – сказал мистер Пикеринг. – Я так не думаю. Мэкстед давал ему десять или двадцать фунтов в виде компенсации. Легкий заработок. Однажды он так двинул его в живот, что Торгсен потерял сознание, – на другой день Мэкстеда заела совесть, и он заплатил ему в тот раз золотом.

Миссис Пикеринг надоело слушать. Она встала, набросила на плечи купальный халат и сунула ноги в розовые сизалевые пляжные туфли, украшенные на носках бледно-зелеными и голубыми ракушками.

– По-моему, это одни пьяные разговоры, – сказала она. – Пойду-ка я переоденусь. И ты не задерживайся. Тут ведь по удару гонга изволь быть на месте.

– Торгсен, конечно, пьяница, это верно, – сказал мистер Пикеринг. – Но факт остается фактом: он покупает на острове доллары и соверены. От этого никуда не денешься.

– Давай я возьму твои брюки, – предложила она. – Монеты переложу в сумку. Кстати, сколько ты за них платишь?

– Эти люди рады выручить на двадцать процентов меньше, чем они стоят, – сказал он. И алчно улыбнулся смуглыми шершавыми губами. – Вот и подсчитай, пока будешь одеваться.

Мистер Пикеринг надел очки и зашлепал к морю, похожий на полуголую двуногую лягушку. Некоторое время он плавал среди низких рифов, защищавших бухту от ветра. Вода была такой чистой и прозрачной, что в этих подводных садах видны были стайки голубых и оранжевых рыбок – маленьких, в несколько дюймов, и более крупных, в розовую и голубую полоску. Его нежно гладили водоросли, кое-где шоколадные, иногда ярко-желтые, они извивались вокруг него, словно угри, прикрепленные ко дну хвостами.

Выйдя из воды и вернувшись на свое место на пляже, он улегся на песок лицом вверх. Солнце пекло очень сильно, и не было слышно ни звука, кроме тихого плеска маленьких волн, лизавших ровный белый песок.

– Кто-нибудь да знает, – сказал сам себе мистер Пикеринг. – Должен знать.

В это мгновение он вспомнил о крабе; повернулся – а он тут как тут, к его удивлению и радости: замер на желтых проволочных ножках и не сводит с мистера Пикеринга странных, выставленных наружу вурдалачьих глаз.

– Часть зарыта на дне, – сказал мистер Пикеринг. – Или спрятана под водой. Это я выяснил.

– Ты ведь приехал отдыхать, – сказала его жена. – Розыски убийцы – не лучший способ восстановить силы после плеврита.

– Я не разыскиваю никакого убийцу, – отозвался он. – Я хочу найти деньги.

– Все равно, одно с другим связано, – сказала она. – Как бы то ни было, ты не отдыхаешь.

– Я прекрасно себя чувствую, – сказал он. – Ведь надо чем-то занимать голову. Нельзя все время сидеть просто так.

За три недели карибского солнца и невообразимой синевы карибских вод у мистера Пикеринга почти стерся из памяти мир жесткой конкуренции, который остался в Детройте. Порой он вынимал из бумажника рекламную карточку, над текстом которой они с компаньоном Чарли Мюллером долго ломали голову и результатом остались вполне довольны: «Страхуем что угодно и продаем все на свете». Теперь, на расстоянии трех недель, эти слова и название фирмы «Пикеринг и Мюллер, маклеры» выглядели призрачно, как бы сквозь легкую дымку. И Чарли Мюллер стал призрачным, и сама их главная контора, откуда мистеру Пике-рингу, его компаньону и шести стенографисткам открывался вид на замерзшее озеро и дальше на снежные канадские просторы. Удивительно, думал мистер Пикеринг, как целый мир может куда-то уплыть от тебя; удивительно и то, как другой мир, мир Торгсена, и убийства Мэкстеда, и Мэк-стедова золота, может быстро и незаметно занять место старого.

– Итак, я накупил на сто восемьдесят долларов, – сказал он.

– Давай посидим, – сказала миссис Пикеринг, – и посмотрим на закат.

Страсть миссис Пикеринг к закатам и восходам приводила их каждый вечер, перед ужином, на маленький мыс с восточной стороны бухты. Внизу, вдоль белого берега, росли изуродованные бурями пальмы, они так сильно выгнулись, что в розово-золотом свете заката странно походили на пылающие кривые сабли гигантских размеров. Огромное солнце уходило за горизонт, и от него на тишайшей морской глади разгорался настоящий пожар. На вершине мыса под бальзамовыми деревьями стояла скамья. Маленькие побеги паразитирующих на древесных ветвях розовато-лиловых орхидей удивительно напоминали бабочек; воздух был до духоты пропитан влажным приторным ароматом бальзамовых цветов.

– Посмотри на море, – сказала миссис Пикеринг. – У каждой волны – розовая верхушка. Нет, ты только посмотри – просто божественно! Через минуту все станет оранжевое, или желтое, или еще какое-нибудь – так быстро все меняется.

2
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело