Банкир - Уоллер Лесли - Страница 131

• Предыдущая
• 131/240
• Следующая

Хотя комната была довольно большая, она казалась тесной от изобилия громоздкой мебели, в большинстве своем мореного дуба с темной кожаной обивкой. Между широкими медными спинками кровати лежал пухлый матрац. По всей вероятности, настоящая перина, с отвращением подумал Палмер. Спать в такой постели — все равно что в чреве гигантского ископаемого.

Палмер осмотрел ванную комнату и обнаружил, что она почти такая же большая, как и спальня. Ее оборудование было массивным, но обладало некой слоновой элегантностью, делавшей почти незаметными и треснувший фарфор, и потускневшие водопроводные краны. Палмер отметил, что здесь можно принять ванну, но не душ. Вернувшись в спальню, он снял пальто, пиджак, рубашку. Он умывался, когда услышал стук в дверь номера.

— Войдите.

— Вуди, деточка?

Палмер вытер лицо и вышел поздороваться с Бернсом. Мужчины постояли, не говоря ни слова. Палмер — в брюках и нижней рубашке с растрепанными волосами, Бернс — в одном из своих итальянских костюмов узкого покроя, в белоснежной рубашке на подкладке и галстуке с серебряной вышивкой; его желтые волосы были расчесаны щеткой до матового блеска. В обеих руках он держал по полному стакану. Когда он протягивал один из них Палмеру, блеснула запонка на рукаве его рубашки.

— Привет, старик!

Палмер взял стакан, молча поднял его и начал пить маленькими глотками. — Посиди, пока я буду одеваться. — Отставил стакан и стал рыться в чемодане в поисках чистой рубашки. Найдя ее, заметил, что миссис Кейдж — в который уж раз — загладила складку на одном из уголков воротничка.

— Ву-у-ди! — с чувством протянул Бернс, дав слову несколько секунд повисеть в воздухе. — Вуди, лапочка! У тебя ужасно огорченный вид, дорогой. Хорошо доехал?

Палмер покачал головой:

— Я предпочел бы полететь в Сиракузы завтра днем и вечером вернуться домой. Что тут за пожар?

Бернс вздохнул и сел в огромное кожаное кресло, которое немедленно поглотило его.

Надевая рубашку и разглядывая Бернса, Палмер заметил, что он выглядит очень утомленным.

— Неважнецкий вид, а? — спросил тот, по-актерски мгновенно уловив реакцию зрителя. — Я тут вращался и изощрялся ради тебя, Вуди, дорогой. Я царапался и цапался за ЮБТК. Последние восемь дней я спал в среднем по три-четыре часа. То есть, если вообще ложился.

— Сожалею, — сказал Палмер, заправляя рубашку в брюки. — Но повторяю, почему мне нужно было так спешить сюда?

Бернс посмотрел на него прищурясь:

— Ты чем-то недоволен, дорогуша?

— Нет, просто любопытствую.

— У тебя такой тон, будто ты на меня злишься.

— Нет, — соврал Палмер. — После поезда я не отличаюсь обаянием. Особенно когда мне не совсем ясно, зачем я ехал.

— По многим причинам, — ответил Бернс. — Твое физическое присутствие здесь почти так же важно, как и любая из остальных причин.

— Показаться в обществе нужных людей. Эта причина?

— Лишь отчасти, Вуди. Мы спустимся в комнату отдыха и поболтаем с некоторыми руководителями демократической партии. Это произведет хорошее впечатление. Потом мы поедем на сборище, которое организует в «Тен Эйк» одна из шишек республиканской партии. Но это только часть дела. Ты нужен мне здесь, чтобы подкрепить то, что я всю неделю продавал этим деятелям.

— Не думаю, чтобы этих деятелей оказалось тут много накануне рождества.

— Они разъезжаются завтра. Поэтому я и настаивал на твоем срочном приезде. Сегодня последний вечер для подобных мероприятий. А после окончания каникул, тошно подумать, начнется сессия. Так что сегодня или никогда.

Палмер вытащил из чемодана новый галстук и посмотрел на себя в длинное тусклое гардеробное зеркало.

— Чем же ты забавлялся здесь?

— Мечтаниями. Чем еще я могу заниматься?

— Что за мечтания?

Бернс пожал плечами. Палмер поймал это движение в зеркале и мгновение смотрел не на свое отражение, а на Бернса.

— Что-нибудь конкретное?

— Некоторые местные ребята могут быть нам полезны — юристы в основном. Я разъяснил им, что для их клиентов, которым нужны займы, сберегательные банки не могут сделать ни черта. Только коммерческие банки могут им помочь.

— Ты давал какие-нибудь обязательства?

— Насчет голосования? Слишком рано.

— Я имею в виду займы.

— Насчет займов? Я? — Бернс повернул руки ладонями вверх. Сложил их и прижал к груди. — За кого ты меня принимаешь — за дурака какого-нибудь, что ли?

— Просто спросил.

— Вуди!.. — И опять слово, казалось, повисло над их головами. — Вуди, деточка, — продолжал Бернс, — ты, ей-богу, злишься на меня. Признайся.

Палмер скорчил зеркалу гримасу, сердясь на себя за то, что не сдержался и продемонстрировал Бернсу свое недоверие. Прежде чем ответить, он старательно завязал галстук. — Мак, — начал он, — я полностью доверяю твоему благоразумию. Я доверяю твоим суждениям, твоей политической проницательности, твоей преданности, твоей энергии. Единственная вещь, которой я не доверяю, — это твоей способности быть банкиром. Как банкир ты никуда не годился бы. Вот почему, когда ты сказал, что ведешь переговоры о деловых займах, я действительно удивился. Улыбка расколола узкое лицо Бернса, его тонкая нижняя губа оттопырилась от удовольствия.

— Я не банкир, нет. Верь мне, деточка, я это знаю. Но я и не дурак. Финансовые детали я оставляю тебе.

Палмер повернулся и посмотрел на него в упор.

— Поэтому я здесь? Чтобы говорить о займах?

Длинные худые руки Бернса рванулись к Палмеру ладонями вверх в красноречивом жесте отрицания.

— Никогда, Вуди, дорогой, я не поставлю тебя в такое положение. Подумай, кто поверил бы намекам Мака Бернса на займы? Но когда Мак Бернс и Вуди Палмер толкаются по Олбани вдвоем, тогда уже верят. Намеки могут так и не стать делом никогда, даже через миллионы лет, но им верят. Так я и сказал тебе, Вуди, я занимался мечтаниями.

— Как я и сказал тебе, Мак, именно поэтому ты никогда не станешь банкиром.

Бернс некоторое время молчал.

— Спасибо, — произнес он наконец.

— Ты не должен считать это комплиментом.

— Не за это. За исправление моей грамматической ошибки.

— Какой ошибки?

• Предыдущая
• 131/240
• Следующая