Корабельный маг Хальцион Блисс - Уорд Джеймс М. - Страница 12
- Предыдущая
- 12/65
- Следующая
– Казнь через утопление, сэр, – произнес он совсем тихо, поскольку до него наконец дошел весь смысл этих слов.
Таппер заговорил, пытаясь как-то ослабить напряжение в кубрике:
– У Блисса сегодня ночное дежурство, офицер Хэкл. Нам следует быть наверху до того, как пробьют следующие склянки.
Хэкл развернулся и ткнул пальцем в лицо Тапперу.
– Правильно, корабельный маг, вам пора на дежурство! Пять взысканий за то, что заговорили без разрешения. Я научу вас дисциплине! Конечно, вы оба отправитесь на вахту – но только когда я прикажу идти. Хотя ты и прав.
Он снова повернулся к Блиссу и вперился в него сердитым взглядом.
– Мы еще поговорим на эту тему, господин Блисс. Шесть взысканий за беспорядок в личном сундуке и еще четыре за то, что не умеете держать себя как джентльмен и офицер. Эти десять взысканий пойдут капитану в журнал, мальчик мой. За каждые десять взысканий в неделю полагаются добавочные четыре часа дежурства по кораблю. Ты заступаешь на это дежурство сразу после того, как отстоишь свою сегодняшнюю вахту. Выполнять!
И Хэкл вышел из кубрика. Прочие корабельные маги рухнули на койки, чтобы не потерять ни минуты драгоценного сна, а Таппер и Блисс отправились заступать на вахту. Они пробрались по средней орудийной палубе, где было темно, хоть глаз выколи, а со всех сторон раздавалось сонное дыхание сотен моряков, спящих в покачивающихся гамаках. Уже через несколько дней пребывания на корабле Хальцион мог свободно передвигаться по внутренним палубам даже в полной темноте. Он сроднился с кораблем и чувствовал, куда надо идти.
Таппер держался рядом с ним и, когда они взбирались на верхнюю палубу по сходням, задал вопрос:
– Хал, а у тебя всегда глаза сверкают красным, когда ты сердишься?
Пристыженный Хальцион тихо ответил:
– Это свидетельство демонического происхождения, и я им вовсе не кичусь. Когда-то очень давно в истории нашего семейства один из Блиссов взял в жены демоницу. Фамильное проклятие – кровь демонов – преследует нас столетиями. Я стараюсь всегда сдерживать гнев. Если мои глаза сверкают красным, это ничего особенного не значит. Это просто такое свойство, с которым мне приходится жить, – только и всего.
– Ну и зрелище, должен тебе сказать! Просто потрясающая картинка. Из ряда вон! Ну, то есть я бы такого и злейшему врагу не пожелал, но на это стоит посмотреть. Точно тебе говорю. Ты ж напугаешь до смерти первого же неприятеля, с которым сойдешься лицом к лицу. Ужасно странные у тебя глаза, просто жуть, вот что я скажу.
– Есть и другие семьи с такой особенностью, даже среди королевской родни, – заметил Хальцион.
– Ну, их не так много, чтобы все привыкли к таким вещам. Ты лучше будь поосторожнее и проследи за собой. Не злись совсем, если не можешь этого скрыть, – посоветовал Таппер.
Выбравшись на палубу, они направились на квартердек, чтобы сменить у руля мага первого класса Алвену Меранд. Хальцион и Таппер отдали ей честь.
– Мы прибыли до того, как склянки пробили одиннадцать, мэм.
Меранд смерила их ледяным взглядом.
– Ваши имена уже занесены в вахтенный журнал. Таппер, поднимайся на бизань-брам-стеньгу, сменишь на посту Анну Драйден. Господин Блисс, я сдаю вам вахту на квартердеке и оставляю вас у руля вместе со старшим матросом Хантером. Хантер на своем веку уже успел позабыть столько морских премудростей, сколько ни вам, ни мне не выучить до конца дней. Прислушивайтесь к тому, что он скажет по поводу ветра и погоды. Завтра явитесь на дежурство на час раньше, и я проверю, чему вы научились а чему нет. Вас поставили сегодня дежурным офицером в ночную вахту единственно по той причине, что в вашу смену не предполагается никаких событии. Если вдруг произойдет нечто, нарушающее обычный порядок вещей, отправьте кого-нибудь из моряков выдернуть меня из койки, и никаких глупостей! Приступайте.
– Есть, мэм.
Хальцион и Таппер козырнули офицеру Меранд на прощание и расписались в журнале как офицеры ночной вахты. Таппер, махнув рукой приятелю, полез по вантам на бизань-брам-стеньгу.
– Старший матрос Хантер, доложите наш курс и скорость.
Хальцион постарался говорить как можно официальнее, хоть и чувствовал себя не в своей тарелке рядом с опытным рулевым.
Хантер был на голову ниже Блисса, примерно пять футов восемь дюймов ростом. Его темные волосы были заплетены в длинную матросскую косицу. На широком лице с крупным носом привлекали внимание большие, глубоко посаженные глаза. Похоже, улыбка редко гостила на лице матроса. У Хантера был тяжелый подбородок и мощная шея. Большие руки, уверенно лежащие на штурвале, бугрились мышцами. Двигался Хантер неспешно, зато в каждом его движении читались уверенность и сила.
Голос у него оказался низким и скрипучим. Он слегка картавил, как свойственно уроженцам западной части Аркании.
– Вижу, у вас вертится вопрос на языке, сударь, так вот, я служу во флоте двадцать два года. Мало есть такого в океане и всех морских портах, чего я не повидал. Вот еще вы хотите спросить, да не спросите, нет – а я уж скажу, что думаю. Корабельный маг первого класса Меранд – хороший офицер, а со временем станет еще лучше. Мы с ней ладим. Она велит мне учить молодых корабельных магов вроде вас, сударь, ветрам и погоде – а я больше ни о чем и говорить не хочу. Мы идем точно на северо-запад, скорость десять узлов, сэр. «Сангин» только что прошел сквозь большое поле водорослей и наелся досыта, ел почти час. Команде не придется кормить его сегодня ночью. Ну как, сударь корабельный маг Блисс, хотите поговорить? И о чем будем разговаривать, о ветрах или о погоде?
Блиссу не хотелось выглядеть глупцом, так что пришлось задать вопрос:
– А разве это разные вещи? Я полагал, что ветра – это составляющая часть погоды.
– Можно сказать и так, вот только когда идешь в открытом море, надо знать, что ветер делает прямо сейчас, а что он собирается делать дальше, – заметил Хантер. – Частенько случается так, что погода себе происходит отдельно, а ветер берет корабль да и поступает с ним по-своему. Луна высоко, гляньте-ка на воду. Посмотрите на волны за бортом, что скажете?
Блисс почувствовал себя не очень уютно, оттого что пришлось отвечать на вопросы, но честно выглянул за борт и попытался дать толковый ответ:
– Волны длинные, пенные гребни встречаются редко. Нам в корму дует средний ветер и хорошо наполняет паруса.
– Это ветер силой четыре, который вы описали. Если видите длинные волны и немного гребней, это ветер силой четыре. Всего есть двенадцать разных ветров, и каждый из них рисует на море свою картинку. Не хотите взять записную книжку, сударь, и записать то, что я вам расскажу?
Матрос Хантер пристально взглянул на Блисса сквозь спицы штурвального колеса. Пробило одиннадцать склянок, и другой матрос на квартердеке выкрикнул время.
– А почему вы думаете, что у меня есть записная книжка?
Блисс намеренно не вытаскивал записную книжку, чтобы не выглядеть перед опытным моряком как мальчишка-школьник.
– Курсанты без записных книжек не ходят, – ответил Хантер. – Я никогда еще не видал курсанта, маг он или не маг, чтобы не записывал себе в книжицу все, чему учится. И это хорошее дело, когда ты молод, вот как вы, сударь, а только через пару лет вам записи уже не понадобятся. Жизнь всему научит, и опыт придет с годами. Вот там за штурвалом ящик с картами, курсанты его используют вместо стола уже столько лет, что вы тогда еще не родились, сударь. Ну как, готовы?
– Слушаю внимательно, – отозвался Блисс.
– При ветре силой ноль корабль-дракон попадает в полный штиль – поверхность моря гладкая как стекло. Не лучший расклад для моряка – обычно из полосы штиля приходится выбираться на веслах. Был как-то случай в сотне миль от Илиза, когда нам пришлось работать веслами пять дней подряд, прежде чем нас подхватил ветер. У меня до сих пор на ладонях рубцы остались.
Матрос Хантер нахмурился давнему воспоминанию.
– Ветер силой один морщит поверхность моря мелкой рябью. Ветер силой два поднимает короткие волны без гребней. При ветре силой три кое-где на волнах появляются гребешки пены. Я не слишком спешу, сударь?
- Предыдущая
- 12/65
- Следующая
