Кошмар под Новый год - Усачева Елена Александровна - Страница 77

Они падали один за другим, как подкошенные, их неподвижные тела укрывал серебряный саван снега. Моя очередь неумолимо приближалась. Я хотела спрятаться, зарыться в сугроб, но пристальный взгляд всадника не отпускал меня ни на миг. Он видел и знал все, от него невозможно было сбежать.

Меня обогнал высокий мужчина, в котором я узнала Алекса, за ним проследовало несколько знакомых ребят из параллельного класса, Светка, Кристиан, продавщица из нашей булочной…

– Стоп! – решительно произнесла я, и впервые за все время этого жуткого путешествия, остановилась.

Здесь было какое-то противоречие, нестыковка, разрушавшая жуткую и величественную картину. Я пока не могла понять, в чем она заключалась, но сомнения помогали мне оставаться на месте. Сила, заставлявшая двигаться к белому всаднику, уже не могла полностью владеть моей волей.

– Думай, Яна, думай! – повторяла я, растирая заиндевевшие щеки. – Думай!

Кристиан, Светка Алекс… С этими людьми судьба свела меня совсем недавно, в год моего тринадцатилетия, а сейчас мне было только шесть. В тот год, когда мы отдыхали в горах, я знать не знала о своей старшей сестре или бесстрашном охотнике на вампиров! Но тогда, что они делали на этом заснеженном склоне, почему отдавали белому всаднику свои души?! Чем больше я пыталась понять, как это могло случиться, тем сильнее запутывалась…

– Все будет хорошо, Яночка. Все будет хорошо.

У моей мамы были длинные волосы, и выглядела она моложе, чем обычно. Она взяла одеяло, укрыла им свернувшуюся калачиком девчонку. Я не сразу сообразила, что эта пухленькая розовощекая девчоночка была мной. Одно дело рассматривать старые фотографии, запечатлевшие меня в шестилетнем возрасте, а другое – нос к носу столкнуться с собственной персоной. Впрочем, ни мама, ни Яна-маленькая меня не видели. На этот раз я была зрительницей, а не участницей произошедших почти семь лет назад событий.

– Ничего, – в комнату вошел отец. – Ребята говорят, что пробиться через эти завалы невозможно. Остается надеяться, что мы наладим связь.

– Кажется, Яна уснула.

Они вышли за дверь. Яна-маленькая приоткрыла глаза, осмотрелась. На ее пухленькой рожице не было и тени тревоги, похоже, она была вполне довольна жизнью. Вот она выскользнула из-под груды одеял, на цыпочках вышла в коридор, подкралась к широкой, спускавшейся на первый этаж лестнице.

– Даже пытаться не стоит! Это развлечение для самоубийц, – рослый, разрумянившийся на морозе мужчина, снял шапку, стряхнул с нее толстый слой снега. – Мы с Серегой и километра не прошли, когда поняли – это пустая затея.

– Еле вернулись, – заметил молчаливый, с ног до головы засыпанный снегом Серега. – Погода паршивая, хуже не придумаешь.

Я с удивлением смотрела на двух энергичных, полных жизни парней. В моих воспоминаниях они были мертвы. Их нашли неподалеку от турбазы, принесли в холл, положили прямо на пол… Я будто наяву видела их белые, засыпанные снегом лица, неподвижные, скованные морозом тела. Тем временем, живой и невредимый Серега, размотал шарф, поднял голову и заметил прятавшуюся на лестнице Яну.

– Привет, – он помахал рукой, улыбнулся.

– Привет, – заулыбалась беззубым ртом Яна-маленькая.

Внезапно идиллическую картинку заволокло туманом, и я увидела совсем иную сцену – лежавшего на полу мертвеца, который звал за собой маленькую испуганную девочку. Усилие воли помогло избавиться от отвратительного видения. А Яна, тем временем, быстренько сбежала по лестнице и ни кем не замеченная выбралась из дома. Она мурлыкала под нос какую-то песенку, с любопытством озиралась по сторонам. По сравнению с прошлым видением, окружавший турбазу пейзаж немного изменился – теперь он выглядел не так зловеще, да и снега вокруг оказалось намного меньше. Но самое главное – исчезли таинственные ледяные шары – вестники бед и несчастий, так пугавшие меня в последнее время.

Яна обошла дом, задрала голову, с интересом рассматривая украшавшие водосточную трубу сосульки. Потом ее взгляд скользнул вниз, остановился на покрывавшей землю корке льда. Надо сказать, я частенько видела у нашего подъезда такие неровные, бугристые натеки льда, маленькие «сталагмиты», образовавшиеся во время таянья сосулек. Они не производили на меня никакого впечатления, а вот маленькую Яну эти блестящие прозрачные бугорки просто потрясли. Она долго рассматривала их, трогала руками. Наблюдая за ней, я неожиданно поняла, что бугристая корка здорово смахивает на груду ледяных шариков, тех самых шариков, что доводили меня до нервной дрожи. Но на лице Яны-маленькой не было испуга, наоборот, неожиданная находка ей очень даже понравилась.

Погода начала портиться. Поднялся ветер, бросил в лицо первые пригоршни снежинок. Яне пора было возвращаться домой, но эту глупую, бестолковую девчонку охватила тяга к перемене мест. Оставив в покое ледяные «шарики», она отправилась на поиски новых приключений. Я понимала, что такие похождения добром не кончатся, но ничего не могла сделать – шустрая малолетка не видела и не слышала меня. Развернувшись, она двинулась вперед, проваливаясь по пояс в сугробы и спотыкаясь почти на каждом шагу.

Метель усиливалась, скрывая от глаз находившиеся поблизости предметы. Почувствовав неладное, Яна захотела вернуться к турбазе, но не сумела сориентироваться в этой белой круговерти, и пошла прямо в противоположную сторону. На этом толстощеком личике уже не было безмятежного выражения, только теперь Яна поняла, в какую историю вляпалась.

– Яна! Яна! – выйдя на крыльцо, крикнула мама. – Неужели она вышла на улицу?

– Только этого не хватало! – нахмурил брови отец. – Яна, где ты?!

Но маленькая Яна не откликалась. Она поняла, что заблудилась и теперь совершенно не представляла, как ей быть дальше. Она размазывала по щекам холодные слезы, звала маму, продолжая двигаться в неизвестном направлении. Становилось все холоднее и холоднее. Потом эта глупая, легкомысленная девчонка остановилась, села в рыхлый, глубокий снег, заревела во весь голос…

Вот ее затуманенный слезами взгляд скользнул по белым елкам, склону горы, где проходила лыжная трасса, уперся в маячившую на горизонте горную вершину. Яна-маленькая много раз видела необычную по форме скалу, напоминавшую всадника на огромном коне, но ничуть не боялась этого дремлющего гиганта. А теперь все изменилась – маленькая замерзающая девочка с ужасом смотрела на белого всадника, который пришел сюда, чтобы забрать ее душу. Спасения не было – белый всадник всегда настигал своих жертв…

На турбазе началась настоящая паника. Все сбились с ног, разыскивая пропавшую малышку.

– Яна! Яна! – кричали со всех сторон, но девочка была так напугана, что не смела ответить.

Раза два спасатели проходили совсем близко от девочки, но не могли разглядеть ее за плотной пеленой снега. А она видела только белого всадника, его огромного коня с бешеными, сияющими ледяным огнем глазами…

– Яна! – этот голос помог разбить ледяные оковы, вернул маленькую Яну к жизни.

– Мама! Мама! – отчаянно запищала она. – Мамочка, я здесь! Помоги!

Мама оказалась единственным человеком, который смог расслышать этот жалкий, едва слышный писк. И в этот момент со мною что-то произошло. Я престала смотреть на маленькую Яну со стороны, мы вновь стали единым целым. Я почувствовала страх, холод, отчаянье и надежду. Только бы мама нашла меня на этой белой равнине, только бы не пробежала мимо! Мама выбежала из белой снежной мглы, заметила меня, взяла на руки:

– Как же ты нас напугала, Яночка! – и понесла к турбазе.

В номере было тепло, уютно. Расползшаяся по стенам изморозь и застывшая в кранах вода на самом деле оказались злой шуткой моего не в меру разыгравшегося воображения. Мама растирала меня спиртом, отпаивала горячим чаем и больше всего боялась, что я простужусь.

– Все в порядке, – сообщил вошедший в номер отец. – Связь удалось наладить. Как только позволит погода, сюда пришлют вертолет. Но главное, теперь о наших проблемах знают, а, значит, пропасть не дадут.