Агнесса. Том 2 - Бекитт Лора - Страница 1

• 1/97
• Следующая

В этом году осень выдалась холодная — Агнесса еще не помнила такой. С блеклого, в темно-серых разводах неба изливались на землю потоки дождя, в неумолимо-тревожном стремлении плыли куда-то облака; в сухую же погоду пронизывающий, какой бывает только осенью, ветер порывисто взметал и крутил по дорожкам зажелтевшего парка смешанные с пылью охапки листьев. Но тогда были особенно хороши вечера у камина, полнее ощущалось спокойствие души.

Изредка пасмурные дни перемежались светлыми — черные стволы деревьев золотило неяркое солнце, а воздух был прозрачен и свеж.

Агнесса сидела на балконе; лимонные блики скользили по лицу, волосам, рукам, длинной накинутой на плечи шали. Дверь в комнату была приоткрыта — там спал ее сын, родившийся год назад и через год после свадьбы с Орвилом. Агнесса улыбнулась; время появления ребенка всегда вспоминалось с благодарностью. Все было иначе, чем тогда, в первый раз, когда она изнемогала от смертельной тоски и боли в окружении хотя и добрых, но совершенно чужих людей; теперь же о ней трогательно заботился тот, кто любил ее и ничуть не меньше мечтал о малыше. И если Джессика родилась болезненно-слабенькой, то мальчик — здоровым и крепким, а Агнесса чувствовала себя так хорошо, что уже через три дня встала с постели. Она пожелала назвать сына Джеральдом, и Орвил согласился; его радости не было предела, первые дни он вообще не отходил от колыбели. Единственное огорчало его: Агнесса упорно не хотела брать для ребенка няню, как и гувернантку для Джессики, — сама заботилась о детях, стараясь уделять достаточно внимания не только новорожденному, но и дочери. Орвила беспокоило здоровье жены, но с этим ее желанием он ничего не мог поделать: Агнесса уверяла, что чувствует себя превосходно и ничуть не устает от домашних дел.

Отпраздновали крестины — крестной матерью стала приезжавшая погостить Филлис; она по-прежнему жила в Хоултоне и держала магазин дамского платья: дела ее шли вполне успешно.

Агнесса вздохнула: если от Филлис регулярно приходили письма, то от Аманды не было известий до сих пор, следы ее затерялись и, похоже, безнадежно. Агнесса собиралась съездить еще раз к Лорне; возможно, что и нынешние обитатели серого особняка могли что-нибудь рассказать, но беременность и последующее рождение Джерри помешали планам: она не поехала ни в Новый Орлеан, ни в Калифорнию. Орвил предлагал свою помощь, но он много работал, ему некогда было разъезжать в поисках, а разыскивать мать официальным путем Агнесса не хотела.

Она мотнула головой, отгоняя навязчивые мысли. Керби, лежащий возле ног хозяйки, шевельнулся — Агнесса нагнулась и погладила его. Собственно, Керби, которому шел уже девятый год, был старше их всех. Его морда совсем поседела. Что он думал о жизни, Агнесса не знала; ей казалось, он был доволен, самый давний и преданный ее друг… впрочем, возможно, она ошибалась.

Балконная дверь скрипнула: в проеме показалась голова Джессики.

— Мама, Джерри еще долго будет спать? — спросила она. — Я хочу поиграть на рояле!

За минувшие два года Джессика сильно выросла, ей исполнилось уже семь лет; вступив в самый подвижный и любознательный возраст, она была совершенно неутомима.

Весь день ее до предела заполнялся бесконечными делами, разнообразными интересными занятиями, а по вечерам она читала допоздна, частенько тайком нарушая запреты. Она увлекалась, в основном, рисованием, а не так давно Агнесса начала учить ее играть на рояле. Ноты девочка запомнила быстро, но гаммы разучивать отказалась наотрез, заявив, что это слишком скучно. Агнесса, бывшая в детстве примерной ученицей, удивилась и не одобрила такое поведение, но настаивать не стала, хотя было жаль — слух у Джессики оказался хороший. Через неделю девочка снова подошла к роялю и попросила, чтобы мать показала, «как играть красивую музыку». Она решила миновать длительный подготовительный период и сразу приступить к исполнению произведений, которые ей нравились. Агнесса была уверена, что из такого обучения ничего не выйдет, ее огорчало отсутствие у дочери упорства, ведь вскоре Джессике предстояло пойти в школу или же заняться всерьез домашним образованием (Орвил настаивал на последнем, Агнесса склонялась к первому), но, к ее удивлению, девочка с завидным рвением приступила к новому занятию и через пару месяцев играла несложные пьесы. Так обнаружилось одно из свойств характера Джессики: способность добиваться успехов в интересном и новом и полное нежелание заниматься тем, что кажется скучным, не захватывает и не влечет, как бы это ни было необходимо. Впрочем, Агнессу радовало, что дочь всегда, в любом деле ищет свой особый путь, не повторяясь и не подражая никому.

Агнесса невольно улыбнулась: да, она была такая особенная… ее Джессика.

— Я думаю, ты не помешаешь, Джесс! Иди, поиграй.

Джессика исчезла. Агнесса вернулась в комнату и подошла к сыну. Мальчик спокойно спал, длинные темные ресницы бросали тени на его щечки, налитые здоровой смуглостью. Агнесса поправила одеяло и опять улыбнулась: слава Господу, будущее ее сына казалось надежно защищенным — у него были любящие мать и отец, старшая сестра, дом и все, что нужно для счастливого детства.

Сейчас Орвил отсутствовал, его вообще не было в городе уже около двух недель. Трагическая весть о смерти сестры позвала его в дорогу. Не так давно Орвил навещал сестру, ездил и раньше, но Агнесса не сопровождала его. В первый раз она не поехала, зная отношение к ней Лилиан; Орвил не мог предугадать, как сестра примет Агнессу, и, поскольку в то время жена уже ожидала появления Джерри, не счел возможным рисковать. Во второй раз была другая причина — ребенку исполнилось всего лишь полгода, и сейчас Орвил опять не позволил ей поехать.

На балкон снова заглянула Джессика. Она успела переодеться в синюю амазонку и в руках держала шляпу и заколки.

— Мама, я передумала: лучше, пока нет дождя, покатаюсь на Бадди. Хорошо? Только заплети мне волосы, а то Лиза занята!

— Иди сюда.

Бадди звали длинногривого белого пони, которого Орвил подарил Джессике в прошлом году. Девочка ездила на лошадке по дорожкам парка, возилась с ней в конюшне и даже пробовала заводить в дом. Керби, с пониманием относящийся к новому увлечению своей маленькой хозяйки, считал ниже своего достоинства ревновать к пони, тем более что сам он уже не мог резвиться вместе с Джессикой.

Агнесса помогла дочери убрать волосы под шляпу и отпустила ее.

— Иди, дорогая, только будь осторожна и не опоздай, пожалуйста, к обеду.

— Ладно, мама!

Джессика убежала. Было слышно, как она мчится по лестнице, перескакивая через ступеньки.

Агнесса задумалась. Когда же приедет Орвил? Он должен был привезти с собой сына Лилиан. Агнесса уже велела приготовить для мальчика комнату, самую лучшую из тех, что оставались свободными, и с некоторой тревогой думала о том, каким окажется новый член их семьи. Как он отнесется к ней, к Джессике? И к своему переезду в дядин дом после всего, что случилось? Она уже предупредила Джессику, чтобы та ни о чем не расспрашивала мальчика, который теперь будет жить с ними, потому что родители его умерли, и девочка, сочувственно кивая, обещала выполнить все, о чем просила мать.

После обеда Джессика снова убежала кататься, Керби решил вздремнуть в гостиной, а Агнесса спустилась в парк.

Джерри еще спал, и она бродила среди деревьев, слушая осень. Умирание природы подступало незаметно, и Агнесса думала: быть может, оно так задумчиво-прекрасно, потому что не навсегда? Только очень сильно надеясь на возрождение или просто зная об этом наверняка, можно философски воспринимать такие моменты. Потому тоскливей конец осени: надежды ослабевают впереди маячит призрак холода, забвения, ледяных рук зимы.

Но здесь настоящей зимы не бывает, не бывает сильных холодов и снегопада. Агнесса зажмурилась: солнце светило в глаза, пробиваясь через золотую листву. Ничего не может быть загадочнее осени, ее легчайшего тепла, ее нежного света.

• 1/97
• Следующая