Выбери любимый жанр

Отмеченный богами - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 8


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

8

— Нет-нет, — покачал головой Гремаян. — Во всяком случае, я этого не заметил. Говорят, те самые новые маги умеют летать, как птицы, исцелять раны, заставлять камни светиться и совершать много других дел, но видеть будущее не могут. А если и могут, так ещё хуже, чем астрологи.

— Летать?

— Подобно богам?

— Богохульство!

— Безумие!

И снова десятки глоток загалдели одновременно.

Малледа среди галдящих не было. Он предпочитал слушать.

От него не ускользнул тот факт, что более пожилые крестьяне, и Неддуел в частности, этим известием подавлены, в то время как молодежь, и он в том числе, просто заинтригованы. Видимо, пожилые люди более привычны к существующему порядку вещей и опасаются любых перемен.

Он вспомнил, как взрослые тревожились и причитали, услышав весть об отказе оракулов отвечать на вопросы. В тот год по окончании страды, когда урожай был собран и уложен в закрома, Неддуел возглавил делегацию, отправившуюся в Бьекдау с протестом.

Вернулись домой, можно сказать, ни с чем. Жрецы, неохотно подтвердив, что боги отказываются отвечать, пустились в пространные объяснения. Мол, боги решили, что люди должны меньше зависеть от указаний свыше и больше полагаться на себя. Когда делегаты начали выражать несогласие, служители богов велели стражникам попросту выгнать их из храма.

Насколько Малледу было известно, в то время некоторые даже призывали разрушить святилище в Давренародже, что являлось совершенной глупостью уже хотя бы потому, что там никогда не было никаких оракулов. Другие предлагали отправиться маршем на Зейдабар, в чем было, конечно, больше смысла, но Зейдабар находился от них не в одной сотне миль, и, кроме того, оттуда уже начали поступать сообщения о бунтах, тотчас подавленных Императорской Гвардией.

Одним словом, все эти протесты ни к чему не привели. Страшных напастей, несмотря на молчание оракулов, не произошло, и триады покатились обычной чередой. Империя выстояла с помощью солдат и магических сил, которыми по-прежнему обладали жрецы.

В народе, однако, прошел слух, что теперь, когда боги замолчали, лучшие дни Империи Домдар остались в прошлом.

Императрица Беретрис взошла на престол в ту пору, когда большинство присутствующих ещё не родились, — во всяком случае, задолго до рождения отца Малледа, Хмара. Домдар правил миром на памяти многих поколений, и никто, естественно, не помнил тех времен, когда власть богов была неоспорима, а Сотня Лун блуждала в небе по своим запутанным и сложным путям. Кругом царил мир, царил дольше, чем мог припомнить любой из ныне живущих.

Да, люди не привыкли к переменам. Им даже страшно подумать, что не только жрецы, но и они сами могут обучиться новой магии.

Но ведь это же безумно интересно и совсем не опасно! Любопытно, что испытывает человек, летая, как птица?

Покачав головой, Маллед отхлебнул эля.

У него не было желания идти за тысячи миль на восток, в горы Говия, чтобы обучиться магии. Он надеялся благополучно прожить до конца своих дней здесь, в Грозеродже. Уже сейчас он незаменимый партнер отца в кузнице, а когда Хмар постареет и отойдет от дел, он будет единственным кузнецом в деревне. Женится на Анве, если сумеет уговорить её и её родителей. Если же с Анвой ничего не получится, возьмет в жены какую-нибудь красивую девушку из местных, построит дом по другую сторону кузницы и станет растить дюжину детишек. Раз в год будет совершать паломничество в Бьекдау, чтобы выразить свое почтение Дремегеру — богу-заступнику тех, кто работает с металлом. Может быть, в один прекрасный день он выберется и в Зейдабар взглянуть на Императрицу, а ещё когда-нибудь ему посчастливится наблюдать восшествие на престол и коронацию одного из троих её детей.

Когда в трактир заглянула Анва, Гремаян в очередной раз втолковывал слушателям, что не знает, как действует новая магия. Маллед залпом осушил кружку и поспешил к девушке.

Увидев его, она заулыбалась, но молвила коротко:

— Я ищу отца.

Маллед молча указал на Драгена и его дружков — в присутствии Анвы он терял дар речи.

Прошло не меньше часа, прежде чем им удалось вывести Драгена из трактира. Анва поддерживала его с одной стороны, Маллед с другой. Когда их руки соприкоснулись за спиной Драгена, Маллед вздрогнул — в него словно вонзили иглу. У девушки была маленькая нежная ручка, и Маллед, в этот миг забыв о пьяненьком Драгене, захотел сжать её крепче. Но, увы, сделать это не было никакой возможности.

Пока они доставляли Драгена домой, стало темнеть, а ливень превратился в настоящий потоп. И Маллед, и Анва промокли до костей. Мать девушки, бросив мгновенный взгляд на парня, предложила ему задержаться, чтобы немного обсохнуть.

Маллед пришел в восторг. Они сидели рядышком возле очага, положив Драгена в угол рядом с трубой. Волосы Анвы висели слипшимися сосульками, но и такая она казалась Малледу прекрасной. Он в упоении созерцал линию её подбородка и капельку воды, свисавшую с кончика носа.

Анва повернулась и, поймав его взгляд, зарумянилась от смущения. Однако в первый раз за все время их знакомства никто из них не отвернулся.

* * *

Через десять дней состоялась помолвка, и Маллед забыл о всякой магии, кроме той, которой одаряют боги юных возлюбленных. Он сидел в трактире рядом с Анвой, обнимая её за плечи, и все его приятели с воодушевлением восприняли радостную новость.

— И пусть Баранмель спляшет на твоей свадьбе, — вопил Оннел. Их ссора давным-давно была забыта.

Все собравшиеся хором произнесли традиционное благословение.

Маллед улыбнулся и крепче обнял Анву, но, как ни странно, его занимал вопрос, придет ли Баранмель — бог веселья и празднеств — и в самом деле плясать на его свадьбу. Это почиталось знаком особой милости богов и обещало счастливую судьбу. Почему бы и нет? Разве Маллед не избранник небожителей? Разве не об этом говорилось в послании Долкаута?

Хотя не исключено, что теперь, когда оракулы более не слышат богов, Баранмель перестанет посещать свадебные пиры простых смертных.

"Да какое имеет значение, улыбнется ему Баранмель или другие боги?” — подумал Маллед.

Пока Анва с ним, он будет счастлив.

Глава четвертая

Безымянный трактир Бардетты, в котором весело отмечали праздник со своими друзьями Маллед и Анва, стоял на центральной площади Грозероджа фасадом на юг. Сама, с позволения сказать, площадь являла собою открытое пространство весьма неопределенной формы, окруженное дюжиной расположенных поодаль друг от друга домов и лавок.

Между строениями пролегали довольно широкие делянки зелени. От центра деревни расходились три аллеи: две зигзагами вели к мастерским и усадьбам земледельцев, а третья шла мимо кладбища к кузнице и протекающей неподалеку быстрой речке.

Кроме того, площадь пересекала настоящая большая дорога; она тянулась полсотни миль по холмистой местности от речного порта Бьекдау на севере до стоящего на возвышении города Зелдау на юго-западе. Зелдау, заложенный тысячу лет назад как пограничная крепость, превратился теперь в крупный центр. Между Бьекдау и Зелдау дорога проходила через поселения Грозеродж, Давренародж и Уамор. Обитатели Бьекдау называли дорогу Зелдавской, а жители Зелдау соответственно Бьекдавской. Те же, кто жил в промежуточных поселениях, величали её просто: “Дорога”.

Бьекдау стоял на южном берегу реки Врен, за Нижними порогами, служившими границей судоходной зоны. Со времен правления Суогана Третьего не смолкали разговоры о необходимости сооружения шлюзов и канала в обход порогов. Но торговому люду Бьекдау, опасавшемуся потери прибылей, до сих пор удавалось сдерживать начало строительства. В общем, споры о том, нужен или не нужен канал, велись в течение трех веков.

За Бьекдау, или, вернее, за рекой, холмистый ландшафт сменялся плоской, простирающейся на сотни миль равниной. Ее тучные земли кормили войска Домдара с самого основания Империи.

8
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело