Смертельное солнце - Уотт-Эванс Лоуренс - Страница 35

• Предыдущая
• 35/46
• Следующая

Никто но стал спорить с моим решением, а если кто-то и возразил, то я этого уже не слышала.

Я проснулась снова, чувствуя себя почти полностью здоровой, но на этот раз в комнате никого не было.

Интересно, не приснился же мне этот разговор с Себом и Мичимой. Я села, и кровать тут же превратилась в кресло, из чего я сделала вывод, что не нарушаю больничные порядки.

Палата, где я лежала, была стандартной: четыре стены, дверь, одну из стен занимал огромный объемный экран, изображавший какой-то парк, рядом с кроватью – стол с вмонтированными дисплеями и приспособлениями различного назначения. Все покрашено в мягкие розовые и бежевые тона.

Только я собралась запросить справку о состоянии своего здоровья, как дверь открылась, и в палату вошел Мичима.

– Привет, Хсинг, – второй раз поздоровался он.

– Привет, Мичима.

– Предваряя твои вопросы, скажу: врачи считают, что тебя уже можно выписывать, хотя некоторое время нельзя будет переутомляться. Но перед тем, как выйдешь отсюда, ты должна узнать нечто весьма важное.

Он замолчал. По-моему, ему трудно было говорить мне это, но все-таки он закончил:

– Твой симбионт мертв.

– Что? – изумилась я.

Вот этого я не ожидала. Ведь убить симбионта очень трудно, и это одна из причин, почему люди обзаводятся ими.

– Так мне сказали, – пояснил Мичима. – Думаю, его убила радиация.

Я подняла вверх руку, собираясь пригладить волосы, но на голове ничего не было.

Мичима заметил мой жест.

– Ты получила огромную дозу радиации. Не только ультрафиолетовые лучи, но и весь остальной солнечный спектр. К тому же, ты пробиралась назад по очень горячей поверхности. Но сейчас все в порядке – тебе все восстановили заново: надрастали кожу, поврежденные кости, в общем, то, что было повреждено. Волосы и ногти скоро отрастут, но это стоило недешево, и я не собираюсь, в добавок ко всему, раскошеливаться еще на нового симбионта. Это уже твоя проблема.

Я кивнула. Его можно понять. Ему не нужны мои извинения. Черт возьми, самое главное, что я жива. Мы с моим симбионтом никогда не были приятелями. Конечно, я радовалась, что он у меня есть: с ним чувствуешь себя спокойнее, но он не сенсорный, и я смогу поставить себе новый.

– Ты честен. А теперь не скажешь ли, как я здесь очутилась и почему ты тоже здесь?

Он снял со стены стул, который мгновенно принял нужную форму, и уселся поудобнее.

– Я все тебе расскажу, – согласился он, – но в ответ на это хочу услышать и твой рассказ.

– О чем?

– Обо всем: что ты делала и как попала на дневную сторону.

Наверное, я должна была это предвидеть, но не учла, и теперь потребовалось несколько секунд, чтобы обдумать предложение.

Как бы там ни было, а Мичима спас мне жизнь, поэтому даже раздумывать не приходится.

– Хорошо, – согласилась я, – но ты первый.

Вот что мне рассказал Мичима.

Сначала он купил робота-наблюдателя для патрулирования в Трэпе в надежде, что тот узнает что-нибудь интересное. Мой файл он ввел в программу давно, сразу же после дела “Звездного Дворца”, и забыл об этом. У робота было запрограммировано задание: увидев меня, он должен выяснить, что мне нужно в Трэпе, а потом сообщить, что Мичима не хочет, чтобы я там появлялась. В общем, все оказалось именно так, как я и предполагала.

Но когда я все-таки появилась в Трэпе после такого долгого перерыва, да еще оторвалась от наблюдателя у “Манхэттена”, Мичима заинтересовался мной и стал наводить справки, а когда узнал, что меня никто не нанимал, то интерес возрос еще больше. Он как раз был свободен и подумал, что, возможно, я веду крупное дело, поэтому приказал наблюдателю не отставать от меня и выяснить, чем я занимаюсь.

У Большого Джима появилось смутное представление о том, что я делаю, после моей поездки в Уэст-Энд, но, он никак не мог понять, что это за дело, если мне приходится выслеживать сборщиков арендной платы.

А потом я застрелила наблюдателя, причем, без видимых причин, и Мичима пришел к единственному возможному выводу: если я не хочу, чтобы он узнал, куда еду, значит, дело гораздо интереснее и важнее его собственного занятия, которое заключалось в том, чтобы выслеживать сбежавших от уплаты проигрыша игроков для “Джунзы”, и являлось на данный момент единственным источником его доходов.

Джим лишился наблюдателя, но это не остановило его. Он купил несколько десятков личных микроэлементов и послал флоутэр, приказав ему разбросать их по всей улице перед моим офисом.

Он приставил ко мне другого наблюдателя – первоклассного закомуфлированнoго робота, которого пришлось купить в кредит, так как все наличные к тому времени уже истратил.

Мичиме неизвестно, куда ездила я после того, как подстрелила его первого наблюдателя, и он снова засек меня только по возвращении в офис.

Большой Джим знал, что ко мне вошли двое парней, через некоторое время вынесли меня, связанную, и повезли на восток, к стене кратера.

Но Мичима потерял меня на дневной стороне: его наблюдатель не смог вынести ультрафиолетового облучения, ветра и жары.

Но на мне должны были остаться личные микроэлементы, поэтому Мичима нанял корабль и начал поиски. Он нашел такси, в котором еще оставались микроэлементы. Все они вместе подавали достаточно сильный сигнал, и приборы корабля Мичимы смогли его засечь. Но меня в машине не было. Ветер занес песком все мои следы, поэтому Большой Джим не смог определить точно, куда я направилась.

Однако, он был слишком упрям, чтобы отступить. Мичима знал, что из такси я выбралась живой, и решил, что пойду на запад, а иначе я была бы полной идиоткой, и начал посылать в том направлении поисковые сигналы.

И очевидно, судя по тому, что я здесь и все это вам рассказываю, он меня нашел.

Но хотите знать, что привело его ко мне? Не личные микроэлементы: мой симбионт решил, что они безвредны для меня, но все равно съел их, потому что ему нужно было топливо, и они так и не успели сообщить Мичиме о моем местонахождении. Не помогло ему и оборудование корабля: оно создавалось для работы в условиях ночи и не было приспособлено к дневному свету и высоким температурам.

А произошло это, когда я попыталась вызвать такси, как раз перед потерей сознания. Оказывается, у моего пейджера была функция безопасности, о которой я даже не знала, и когда я нажала на запястье, но не сделала никакого заказа и не отменила вызов, он проверил мой пульс. Тот оказался слабым, и пейджер вызвал медицинскую помощь. В радиусе действия моего передатчика был только приемник, который находился на борту корабля Мичимы. Он принял сигнал и сообщил о нем Большому Джиму.

Мичима решил, что это я… Единственным человеком на дневной стороне, которому необходима медицинская помощь, могла быть только я. Да и потом, даже если это не я, не ответить на сигнал о помощи Мичима не мог: его могли лишить прав вождения кораблей.

Итак, он нашел меня без сознания, полузасыпанную песком, в лохмотьях сожженной Солнцем кожи, ослепшую, получившую огромную дозу облучения.

Большой Джим подобрал меня и привез в больницу Города Ночной Стороны, зарегистрировав под вымышленным именем, на которое открыл кредитный счет, чтобы я смогла оплатить лечение.

Потом он позвонил Себу и спросил, не знает ли тот, чем это я таким, черт возьми, занималась, изза чего оказалась на волоске от смерти.

Себ, конечно, ничего не знал, но все равно захотел повидать меня, чтобы убедиться, что со мной все в порядке.

С тех самых пор, как отец купил себе мечту, а мама куда-то улетела, Себ, я и Эли остались совсем одни. Не скажу, что мы были очень близки, думаю, мы боялись снова обжечься, если сильно привяжемся друг к другу, но мы поддерживали связь – все трое, пока Эли не уехала. И вот теперь мы с Себом остались вдвоем.

Поэтому он приехал, посмотрел на меня и снова вернулся на работу. Сейчас он работал крупье.

Не знаю точно, в каком казино, но, видимо, в одном из лучших, если оно нанимает в крупье людей, верно?

• Предыдущая
• 35/46
• Следующая