Укрощение строптивых - Успенская Светлана Александровна - Страница 8
- Предыдущая
- 8/115
- Следующая
В кружке Алене показали несколько танцевальных па, научили правильно открывать рот во время пения и не бояться сцены. Правда, в небольшом городке подобные навыки были совершенно неприменимы — и это было одной из причин, по которой она стремилась уехать отсюда. Другая причина находилась так глубоко внутри нее и была столь ужасна, что вслух о ней неудобно было говорить.
Главной проблемой танцевального кружка при Доме культуры была нехватка актеров мужского пола, поэтому юным актрисам зачастую приходилось играть мужские роли, а во время танцев роль партнера обычно выпадала девочке.
Алене всегда доставались роли злых волков, стражников и хранителей королевской печати, в то время как она мечтала сыграть прекрасную принцессу, похищаемую злодеем, или маленькую трогательную Герду, готовую погибнуть во имя любви к брату. Ее партнершей по танцам было некое воздушное создание с кукольным личиком и светлыми кудрями. Куда ей было до этой феи с маленькой ножкой и стройным станом! Вечером, тайком обняв куклу сестры, Алена утешалась сладкими мечтами.
Она представляла себя в длинном пышном платье, светящемся при свете рампы бриллиантовыми бликами. Вот она изгибает стан, грациозно отклоняя назад голову, и кружится в волшебном вихре танца… А вокруг нее в круговерти огней вращаются мириады восхищенных зрительских глаз, и едва смолкает музыка, как восторженный шепот, точно шорох прибоя, накатывает на нее со всех сторон: «Кто это?» — «Неужели вы не знаете? Эта чудесная, прекрасная, изумительная фея — девушка Алена!» — «О, как она прекрасна!»
Однако длинный нос, высокий рост, провинциальное происхождение и еще то, что трудно объяснить в двух словах, то интимное, жгучее, стыдное — все это мешало ей сделать мечту явью.
Приехав в столицу, Алена сначала ночевала на вокзале. Денег у нее не было, как их зарабатывать, она не имела ни малейшего представления, людей дичилась, боясь нарваться на осуждающий взгляд или скабрезное замечание.
Питалась она кем-то недоеденными коржиками из вокзального буфета, которые запивала отвратительным кофейным напитком из грязных стаканов со столиков.
Однако вскоре ее заметили местные завсегдатаи, имевшие свои виды на эти коржики и на кофейный напиток, и погнали с вокзала. Девушке оставалось только погибнуть.
Вечерело. Кутаясь в свою жалкую, латаную на локтях курточку, Алена брела по улице Горького и думала, что сейчас самое время броситься с моста в реку. Только она не знала, где здесь мост, а спросить боялась.
Чтобы погреться, девушка зашла в кафе «Московское», самое демократичное и самое непритязательное из подобных заведений в то время. Там можно было встретить кого угодно: подпольных рок-музыкантов, безумно популярных в узких кругах немолодых поэтов с претензией на гениальность, престарелых коллекционеров юной женской прелести, начинающих лесбиянок, воришек, промышлявших кошельками в очередях «Елисеевского», завсегдатаев с заносчивыми лицами и приезжих испуганно-командировочного вида.
Присев за столик, Алена робко вытянула усталые ноги. От тепла захотелось спать.
Внезапно из сигаретного чада спустился пышнобровый мужчина с темным жадным лицом. Это был чернявый тип невысокого роста с яйцевидным животиком и с длинными руками, покрытыми густым волосом. У него был высокий лысоватый лоб и живые, как ртуть, глаза.
— Скучаете? — склонился мужчина в галантном полупоклоне. — Не хотите ли мороженого с орехами?
Мороженое с орехами и сигарета «Мальборо» — такова была средняя цена девушки в «Московском». Но Алена этого не знала и устремила на благодетеля глаза, полные голодной надежды.
— Да, — согласилась она и немедленно покраснела. Кажется, она уже влюбилась в своего собеседника. Влюбилась со всем пылом своей души. Как будет влюбляться чуть ли не каждый день из всех десяти лет, что пролегли со встречи в «Московском» до того судьбоносного утра, когда Алену выпустили из милиции и она села в притормозившую на обочине машину с тонированными стеклами…
Через минуту девушка жадно подносила к губам вкусное мороженое, а ее левая рука, точно попавшийся в капкан зверек, покоилась в ладони кавалера.
— Вы прелестны! — Точно черная жирная муха, новый знакомый непрерывно жужжал ей на ухо. — В вас есть что-то из рисунков Модильяни…
Да-да, вот эта нежная и вместе с тем сильная линия шеи, плавно и остро переходящая в плечо… А ваши руки! Они еще хранят подростковую угловатость и вместе с тем…
Алена доедала третью порцию мороженого, рискуя заболеть ангиной, и, точно растение под лучами солнца, грелась в ласковых словах.
— А ваше лицо, чистое и прекрасное! — Кавалер постепенно придвигался к ней. — Вы, наверно, считаете, что у вас слишком длинный нос… — (Был такой грех!) — У вас прелестный, изящный носик, как у рублевских святых.
Трепетные ноздри, трогательная седловинка, тонкая переносица с проступающими нежно-голубыми венами… Не хотите ли шампанского?
Через полчаса Алена совершенно опьянела от шампанского и внезапно нахлынувшей сытости. Она больше не боялась своего нового знакомого, он был так мил и галантен…
Как-то само собой подразумевалось, что они идут ночевать к ухажеру.
На улице уже совсем стемнело, накрапывал дождь. У Алены подгибались ноги от усталости, а от шампанского шумело в висках.
— Я составлю вам протекцию в театральный, — поглаживая пальцами бедро девушки, сбивчиво бормотал спутник, представившийся ей Борисом Яковлевичем. — Вы должны блистать на сцене! — Опытная рука совершала круговые движения вдоль спины спутницы, постепенно спускаясь к ягодицам. — У меня много знакомых, я вам помогу!
Темный шестиэтажный дом в глухом переулке приветливо светился окнами. Поднявшись по лестнице, загаженной котами, Борис Яковлевич приник ухом к двери, вслушиваясь в вечерние звуки затаившейся квартиры. Затем он выудил из кармана ключ и беззвучно открыл замок. В лицо пахнуло запахом горелой капусты, кислым духом коммуналки.
— Пожалуйста, потише, — предупредительно шепнул Борис Яковлевич, стоя на пороге. — Соседи дивные люди, но у них предрассудки. Они не понимают тонкой души художника. Им чужды высокие переживания ищущей натуры.
- Предыдущая
- 8/115
- Следующая
