Охота без милосердия - Утгер Майкл - Страница 117

• Предыдущая
• 117/188
• Следующая

— Это подарки разных мужчин, но не Чеза.

— Назовите их имена и адресаты проверим.

— Этого еще не хватало!

— Вы и на суде так ответите?

— Жюри присяжных не доведет дело до суда. У вас нет прямых улик против меня.

— Наивное заблуждение! Вас будут судить! Мы предлагаем вам спасение за адрес Чезаре Кастелани. Если вы скажете, как его найти, то вы спасены. Если нет, то мы объявим прессе, что вы все нам рассказали, и ослабим вашу охрану. Вам перережут горло в собственной камере.

— Что вы от меня хотите?

— Где Кастелани? Если вы дадите нам конкретный и точный ответ, то мы вас отпустим сразу же после его поимки. Это для вашей же безопасности. В противном случае тюрьма неизбежна. Подумайте о себе, вам только двадцать три года, у вас вся жизнь впереди! С вашими внешними данными вы всегда найдете себе приличного парня и устроите семейный рай с детишками. Дом, семья, дети, свобода — либо решетка. Через десять лет вы же выйдете инвалидом! Не ломайте себе жизнь, мисс Браун.

Воцарилось молчание. Девушка закрыла раскрасневшиеся слезящиеся глаза. Через несколько секунд она сказала:

— У меня назначена с ним встреча. Если его арестуют в момент свидания, все поймут, что я его заложила.

— Не обязательно. Мы устроим ему несчастный случай по пути на это свидание.

— Каким образом?

— Где вы встречаетесь?

— Он придет ко мне завтра вечером. Когда он отвел нас в свой номер, он мне сказал, чтобы я его ждала дома в шесть вечера. Он придет обязательно.

— Все очень просто. Подъезжая к вашему дому, его машина столкнется лоб в лоб с самосвалом. Газетчики даже не узнают о том, кто погиб в автокатастрофе. Теперь вы можете жить со спокойной совестью.

— Вы бы, наверняка, так и жили, но я не могу.

— Не капризничайте, мисс Браун. И не вздумайте предупредить своего дружка.

— У меня нет уже никого.

— Подойдите к столу и подпишите показания.

— Я ничего не вижу. Тут нет никакого стола.

Элквист встал и помог измученной женщине подойти к столу. Она едва держалась на ногах и вряд ли соображала, что делает.

Майра подписала протокол и Ролекс вызвал конвоиров.

— Сопроводите «свободную белую женщину» в камеру, ей необходимо отдохнуть, а потом я дам на ее счет особые распоряжения.

Элквист передал эстафету полицейскому, и тот поволок несчастную к выходу.

Патти сидела на скамье в темном коридоре и ждала своей очереди. Ожидание тоже давало свой эффект. Темно-серые стены и тусклая лампочка в самом конце коридора, едва позволяющая видеть, что здесь происходит.

Патти изумилась, увидев Майру, постаревшую за день на десяток лет. Та ее даже не заметила, и вряд ли она вообще видела. Полицейский вел ее под руки, а она едва волочила ноги и стонала.

Патти посторонилась. Она была настроена агрессивно и собиралась устроить скандал на допросе. Плевать она хотела на копов. Ее никто ни в чем не мог обвинить. У этих толстолобых не было никаких доказательств.

Вскоре появился конвоир и холодно сказал:

— Идем, подружка. Сейчас ты будешь не лучше.

Патти вошла в комнату, из которой вывели Майру, и в первую секунду растерялась, прикрывая рукой глаза. Полицейский усадил ее на табурет и вышел.

Голос донесся откуда-то сверху или сбоку, она не поняла, но он просвистел, как удар хлыста.

— Патти Муир! Надеюсь, что вы умнее своей подруги. Вы будете говорить?

Девушка открыла глаза, но ничего, кроме яркой белизны, не увидела. Кто с ней говорит, она не понимала. Со всех сторон на нее бил ослепительный свет прожекторов. В помещении стояла невыносимая жарища. Воздух был горячий и спертый. С каждой минутой дышать становилось все тяжелее. У Патти было слабое сердце, и она почувствовала, что долго этого не выдержит. Однако это не означало, что она готова сдаться. Она ненавидела копов.

— Итак, вы Патти Муир, — продолжал резать слух скрипучий голос. — Вам двадцать пять лет, вы работаете в клубе «Белая роза» танцовщицей варьете и живете в том же клубе в апартаментах третьего этажа.

— И что из этого? — вызывающе спросила Патти, не зная, как спрятаться от кошмарной белизны. Она теряла ориентир, и ей казалось, что она висит в пространстве, не имеющем пределов.

— Очень хорошо. Вы выдавали себя за жену гангстера Джакобо Чичелли?

— Нет, — отрезала девушка, — я называла себя женой Дона Базена. Так этот человек мне представился и так он был зарегистрирован в мотеле.

— Базена не существует, и вы отлично знаете об этом.

— Понятия не имею. О Чичелли я слышу впервые, а его женой я зарегистрировалась, чтобы эта толстая поменьше языком болтала.

— Вы роете себе яму, мисс Муир. Ваши слова заносят в протокол, и вы будете обвинены в укрывательстве опасного преступника. От пяти до десяти лет тюремного заключения. Вы выдавали себя за жену бандита и вы будете обвинены в соучастии в преступлениях Чичелли.

— Чушь собачья! Вам не запугать меня!

— Смени тон, сука! Ты разве забыла, что твой дружок подарил тебе свой портрет, сорванный с витрины, где указывается его настоящее имя и перечень его преступлений. Этот пай-мальчик в правом верхнем углу красным карандашом оставил свой косолапый автограф: «Милой малышке Патти от любящего Джака!» Твоих куриных мозгов хватило лишь на то, чтобы этот портретик повесить над своей кроватью в апартаментах клуба. Нам ничего не стоит сличить почерк на портрете с почерком изображенного на нем лица. В тюрьмах сохранилось немало собственноручных показаний этого бандита! Советую не лгать нам, если не хочешь надолго угодить в каталажку.

— Что вам надо, — надрывно выкрикнула женщина.

— Адрес Джакобо Чичелли. Куда он ушел?

— Откуда мне знать?! Он не докладывал мне.

— Хочу вам напомнить, мисс Муир, если вы будете упрямиться, то вам придется сменить свои шикарные трехкомнатные апартаменты с персидскими коврами на более скромную квартирку, где спальня, столовая и туалет находятся на расстоянии одного шага друг от друга.

— У вас нет оснований для этого.

— Одного плаката над кроватью более чем достаточно. А суд постарается сделать так, чтобы присяжные были в числе банкиров. Вы забываете о куче свидетелей из мотеля, которые присягнут, что вы являетесь женой бандита. Хочу напомнить, что за неделю, проведенную вами в мотеле, ваш, так называемый муженек, участвовал в ограблении Первого Национального банка и унес с сообщниками шестьсот с лишним тысяч долларов. Жены всегда были сообщниками своих мужей, а фиктивные — тем более.

— Это ложь! Вы готовы все повесить на меня!

— Вешает суд и в прямом и в переносном смысле. Вас может освободить Джакобо Чичелли, если он как свидетель придет в суд и заявит, что вы не входили с ним в сговор и не участвовали в налетах. Но, как вы можете догадаться, мистер Чичелли этого не сделает, потому что ему плевать на вас и вашу судьбу. У него есть деньги, а значит, нет проблем в таких, как Патти Муир. Не забывайте, что ваш дружок на свободе, а вы у нас.

— Что вы предлагаете, черт вас подери?!

— Вы говорите, где мы сможем взять Чичелли. После его поимки мы вас освобождаем и забываем о вас. Посмотрите на себя! У ваших ног будут десятки таких, как Чичелли, и в сто крат лучше. Нашли кого защищать. Он же смертник! Не сегодня, так завтра его веселая и беззаботная песенка оборвется.

— Какие вы даете гарантии, что отпустите меня?

— Если мы его возьмем, то вы нам будете просто не нужны. Мы не собираемся ущемлять права тех, кто помогает правосудию.

Патти облизала потрескавшиеся губы кончиком языка. Она с трудом держалась и контролировала себя. Ей помогала злость. Но от болезни кружилась голова, и казалось, что она падает в пропасть без дна. Платье промокло насквозь и стало невыносимо тяжелым.

— Дайте воды! — простонала она.

— Адрес!

Она провела мокрой ладонью по лицу, убирая налипшие на глаза волосы.

— Джака ранили в плечо. Они еще до этого собирались ехать на ферму «Хот-Спринг». Это около сорока миль к югу. Там есть указатель. Старик Гровелл. Ветеринар. Он поможет Джаку…

• Предыдущая
• 117/188
• Следующая