Гремящий мост - Уткин Владимир Сергеевич - Страница 24

• Предыдущая
• 24/44
• Следующая

Старейшины одобрительно загудели, а шаман, злобно сверкая глазами, сел и отвернулся от них. Он так и не решился возразить Медведю. Он видел, что сейчас старейшины не поддержат его.

Старый Дуб поднял жезл.

– Молодые охотники не нарушили обычаев племени, – сказал он. – Не нарушили приказов старейшин. Но… Вели себя неосторожно. Могут принести вред племени. Пусть старейшины следят за ними и, если надо, накажут.

Все согласно закивали.

– Пусть будет так, – неохотно согласился шаман. – Но… Чтобы олени пришли осенью, Каменному Хозяину нужна Большая жертва.

И снова ропот покатился по кругу. Старейшины боялись Большой жертвы. Ведь если племя, человека которого принесли в жертву, узнает об этом, оно станет мстить. Будет война. И это будет плохая война. Воина из засад. Днем и ночью. Никто же не станет идти за пленником далеко, в чужие земли, из которых можно не вернуться и самому.

– Жаль, – тихо сказал Одинокий Морж, – что Птицы не захватили живьем ни одного из чужих…

Никто не стал возражать шаману, и он сказал уверенно:

– Береговые люди опозорили Птиц. Шаман думает, жертвой должен стать Береговой человек – сын Большой воды. Каменный Хозяин враждует с Большой водой. Такую жертву он примет охотно. Пусть воины обходят границы земель племени. И как только кто-нибудь из Береговых ступит на нашу землю, пусть схватят его и приведут сюда.

– Когда все ушли, – закончил свои рассказ Кот, – остался открытым вход в маленький вигвам. Шаман вытащил из-под шкур разрисованную шкуру и долго рассматривал ее. Но что на ней нарисовано, Кот не сумел рассмотреть. Было темно. Но Кот рассмотрит, когда шаман уйдет. Кот теперь умеет развязывать и завязывать ремни на входе так, как шаман.

– Хорошо, – кивнул Волк, – когда шаман уйдет, пусть Кот позовет Волка. Кот и Волк посмотрят вместе.

Калан вернулся только к вечеру. Он молча выслушал рассказ Волка о тайном совете и сказал задумчиво:

– Что ж. Надо предупредить Береговых, чтобы не ходили в земли Птиц.

– Но если эта жертва поможет племени? – спросил его Волк. – Неужели Калану Береговые дороже Птиц?

– Не дороже. Просто Калан не любит Большой жертвы.

– Но если это надо для племени? – не успокаивался Волк. – Даже Серый Медведь ничего не сказал против жертвы.

Калан только укоризненно посмотрел на друга.

Вернулся вождь с охотниками. Им удалось убить только двух старых баранов, но по дороге отряд наткнулся на лосей, и теперь племя питалось свежим мясом.

День Рыбы тоже не принес радости племени Красной Птицы. Хоть рыбы было и много, но шла она недолго, и племени не удалось заготовить нужных запасов.

– Шаман прав. Каменный Хозяин сердится, – все чаще и чаще говорили Птицы, – нужна Большая жертва. Тогда олени снова придут на землю Птиц. Будет много рыбы и ягод.

А сразу после дня Рыбы к Волку пришел Кот. Как и в прошлый раз, он пришел ночью, когда все спали, и Волк понял, что Кот не хочет, чтобы кто-нибудь видел, как он разговаривает с Волком.

– Пойдем, – тихо сказал Кот. – Шаман ушел надолго.

– Откуда Кот знает?

– Шаман взял с собой много еды.

– Хорошо. Иди, развязывай узлы. Волк разбудит друзей. Когда молодые охотники пробрались в вигвам шамана, Кот уже поджидал их. В руках он держал туго свернутую оленью шкуру.

– Темно, – тихо сказал он, – ничего не видно.

Охотники воткнули копья в пол вигвама и, натянув между ними шкуры, со всех сторон огородили площадку посредине его. Волк зажег кусок травяной ткани в раковине с жиром, и Кот начал разворачивать сверток.

– Говорящая шкура! – разом воскликнули молодые охотники. Гладко выскобленная оленья шкура была покрыта разноцветными черточками, линиями, кружками.

– Вот Горячая долина, – присмотрелся Волк, – а вот Светящееся озеро. Видите, оно выкрашено в желтый и красный. А дальше…

Через всю шкуру тянулся ряд коротких черточек. От него в разные стороны отходили линии покороче, и каждая из них кончалась каким-нибудь значком. Молодые охотники знали, что такие линии, которые назывались следом воина, обозначают охотничьи тропы, знали они и значение многих других значков.

– Вот здесь шаман берет черный лед, – указал Лис на наконечник копья, нарисованный на шкуре. – Вот путь к нему. Надо обойти скалы. И идти вдоль ручья, – показывал он на голубую полосу, вдоль которой тянулись черточки.

– Свернуть здесь, у Медведя, – помог ему Калан, указывая на изображение медведя, сидящего на значке, которым охотничьи племена изображали гору.

– А вот и Ворчун, – рассматривал Лис изображение человеческого лица, изо рта которого вываливались камни.

– Путь через страну Огня, – вдруг осенила Волка догадка.

– Да. Вот долина, где погиб Тупик. Видишь? – Лис показал на значок ямы, от которого тянулись синие зигзаги стрел.

– А это, наверное, река Смерти, – задумчиво сказал Волк, рассматривая синюю полосу, возле которой были изображены черепа и кости.

– Вот здесь шаман, наверное, берет белый порошок, – указал Кот на знак горы, над которым были нарисованы клубы дыма. – Кот видел. Кот ходил туда с шаманом и узнал дорогу.

– А дальше? Горы, ручьи, а что дальше? – продолжал разворачивать шкуру Волк. Нового знака не знал никто.

– А это? – упавшим голосом проговорил Лис. – Что обозначают эти знаки?

– Надо хорошо запомнить все это, – предложил Калан.

– Запомнить? Попробуй запомнить! Можно и ошибиться, – возразил Лис. – А как понять те значки, которых не знаем? Здесь таких много. Их надо показать Белому Медведю: он хорошо знает знаки говорящих шкур.

– Надо сделать свою шкуру, – предложил Ворон. – Пусть Кот готовит краски, а мы приготовим шкуру и перенесем все, как есть. А потом будем показывать старшим, но не всю шкуру, а по одному значку, по одной линии, пока все не узнаем. Покажем всю шкуру, – сразу поймут, что мы были в вигваме шамана… А будем спрашивать все, да еще у разных старейшин, – никто ничего не поймет.

Две ночи ходили молодые охотники в вигвам шамана и перерисовывали шкуру, а потом Кот положил се на место и завязал ремни на входе хитроумным узлом так, как завязывал шаман.

Маленький Бобр, Чистик, Заяц охотно расспрашивали старших о значении того или иного знака. Расспрашивали о них и сами молодые охотники, а к вечеру собирались в вигваме у Волка и рассматривали свою шкуру, определяли, на что указывают значки. Если один старейшина не знал значения линии или знака, ребята обращались к другому, к третьему. В конце концов, говорящая шкура заговорила с ними на языке Птиц, но было еще в се речи много непонятных слов. И они продолжали спрашивать.

Много нового узнали они. Путь к краскам, черному и белому льду. Места, где проваливается земля и где из-под земли вырывается огонь. Места, где падают скалы, и путь к реке Смерти.

Много ловушек было около главной тропы, и все они были обозначены на говорящей шкуре. Молодые охотники так часто смотрели на нее, что теперь могли идти через страну Огня, не глядя на шкуру.

За концом главной тропы были нарисованы мамонты, олени, бизоны. Это были маленькие фигурки, но их было много. «Это обозначает богатые охотничьи земли», – объяснил Лису Старый Дуб.

– Вот видите, – горячился Волк. – А шаман скрывает это от людей. Надо помочь племени. Племя не будет голодать. Надо идти в новые земли.

– Волку мало, что погибли Тупик и Рысь, – сурово обрывал его Ворон, и Волк опускал голову. Он не мог простить себе гибели друзей.

Вернулся шаман, и несколько дней молодые охотники боязливо выжидали.

– Духи могут сказать шаману, что охотники брали шкуру, – делился своими опасениями Волк с Каланом. – Что тогда?

• Предыдущая
• 24/44
• Следующая