Выбери любимый жанр

Легион призраков - Уэйс Маргарет - Страница 2


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

2

— Думаете, из этого вышло бы что-нибудь путное? — подумав, спросил Вестник.

— Я хорошо знаю и понимаю ее, — сказал Платус, — и, думаю, она прислушается к тому, что я ей скажу.

— Не знаю, сын мой, — усомнился Вестник. — Здесь очень многое поставлено на карту.

— Да… да, конечно. Но если бы мне только попытаться…

Вестник, поразмыслив, выразил одобрение.

— Возможно, так будет лучше всего. Что ж, идите, и да пребудет с вами Его благословение.

Платус продолжил путь. Вестник же направился в другую сторону, влекомый делами и обязанностями.

Воинственный топот чьих-то сапог и приглушенное бряцание оружия нарушили мирную тишину, царившую под этими сводами. Платус пошел туда, откуда доносились эти звуки. Теперь он двигался медленно. Он мог бы достигнуть своей цели с быстротой мысли — ни время, ни место, ни расстояние не были помехой призраку. Но когда замедлялся ход его мыслей, то замедлялась и скорость движения. Платус был далеко не столь решительным существом, каким хотел казаться Вестнику.

Когда ему стало более или менее ясно, о чем предстоит говорить, Платус сразу же оказался возле места, откуда исходил гулкий звук шагов, и увидел Мейгри, шагающую взад и вперед в пустом и ненавистном для нее зале. Фигура Мейгри, ее походка и черты лица выражали гнев и неукрощенный дух.

Правой рукой Мейгри придерживала рукоять серебряного меча, который она носила и при жизни. Длинные, светлые волосы падали ей на плечи.

При появлении Платуса Мейгри резко повернулась на каблуках и приблизилась к нему. Ее лицо дышало суровой решимостью. Казалось, она ждала, что вслед за Платусом появится еще кто-то.

Но перед ней стоял только Платус, ее брат, и Мейгри остановилась в некоторой растерянности, но, быстро овладев собой, снова зашагала взад и вперед. Воинственный стук ее каблуков раздражал Платуса, казался ему слишком демонстративным.

— Итак, они прислали ко мне тебя, — сказала Мейгри.

— Я сам предложил им это, — мягко возразил Платус.

Такого ответа она, кажется, не ожидала и не сразу заговорила снова:

— Я хочу знать, зачем они так жестоко мучают его?

— Мейгри, не наше дело задавать вопросы…

— Наше! — вспыхнула она. — Он не хочет, чтобы его втягивали во все эти дела. Он хотел мира…

— Мира? Он? Мейгри! — возразил Платус.

Мейгри пришла в ярость.

— Я знаю, что они задумали. Им мало, что они покорили и унизили его. Теперь они хотят его уничтожить!

— Это неправда…

— Похоже, ты с ними заодно! — бросила она в лицо Платусу горький упрек. — Ты одобряешь их замыслы.

— Не мое это дело — одобрять или не одобрять. И они вовсе не намерены вредить ему. Он сам вредит себе… — запинаясь, сказал Платус и, помолчав, добавил: — Мейгри, что сделано — то сделано, и виноваты в этом недостатки смертных.

— Ты с ними заодно?

— Я боюсь, — не сразу ответил Платус. — Боюсь за Дайена. Если Саган…

Платус умолк.

— Если Саган погибнет, хотел ты сказать? Ты не веришь в него?

— Трудно верить в убийцу и убийце, сестра, — грустно улыбнулся Платус.

Мейгри гневно смотрела на брата, как на врага, пытающегося извлечь выгоду из собственного заблуждения и обратившего меч против своих. С отвращением отвернувшись от него, она снова заходила по залу.

— Пусть вместо тебя придет кто-нибудь другой.

Платус подавил вздох:

— Они раздражены…

— Мне они тоже не верят, я полагаю…

— Ты очень близка к тому, чтобы нарушить твой договор с Богом, Мейгри, — стараясь не задеть сестру, сказал Платус.

Она остановилась, в задумчивости опустив голову. Потом подняла на брата печальный взгляд.

— Если бы ты только видел Сагана, Платус! Видел бы, как он страдает! Почему они не слышат его молитв? Почему не оставляют его в покое и не дают ему мира, который он давно уже заслужил?…

— Они услышали его молитвы, Мейгри. Слова раскаяния произносят его уста, но сердце Сагана молчит. Он преисполнен злобы и упивается своими обидами. Сомнения и противоречия бурлят в нем и гложут его. Не смиренным грешником входит он в церковь, чтобы раскрыть свою кровоточащую душу навстречу целебному свету и утешению. Он уподобляется затравленному зверю, ищущему там убежища, чтобы спрятаться и зализывать свои раны. И оттого раны его не исцеляются, а лишь гноятся и до сих пор причиняют ему страдания.

— А кто в этом виноват? — воскликнула Мейгри. — Когда он просил о прощении, что было ему ответом? Ничего, одно молчание. — Она снова в смятении принялась шагать взад и вперед по залу. — А что касается моего договора… Да, я хочу нарушить его. Я должна это сделать. Именно затем я и пришла, чтобы сказать им это. — Мейгри приостановилась. — Хоть я и не считаю, что это будет нарушение договора, потому что я не признаю его честным. Это был обман, да, обман, чтобы я не могла помогать Сагану. Они хотят лишь одного — мстить ему, видеть его страдания…

— Ты не права, Мейгри, — твердо сказал Платус. — Ты знаешь, что это неправда. Он сам виноват во всем. Им горько видеть его страдания, как горько видеть и твои, сестра. И мне горько видеть, как ты привязана к нему. Иногда мне кажется, что было бы лучше, если бы ты могла освободиться от этой зависимости…

— Я не могу, — резко повернулась к нему Мейгри, крепче стискивая пальцы на рукояти меча. — И не хочу.

— Я знаю, что не можешь и не сделаешь этого, — вздохнул Платус. — Дерек Саган всегда стоял над пропастью. Все, что удерживало его от падения, — это твоя рука. Ты его единственная путеводная звезда, светящая ему во мраке. Но теперь, Мейгри, ты должна подумать о том, что будет с ним, если ты погибнешь.

Она была разгневана и собиралась дать брату достойную отповедь.

У нее были причины для гнева. Когда-то Платус тоже не сумел освободиться от зависимости.

Мейгри колебалась, медлила и так ничего и не сказала.

Тогда снова заговорил Платус:

— Договор не был обманом, сестра. Заключая его, ты знала, что истинное раскаяние было его единственной надеждой. Вы вместе брели во мраке, как гласило пророчество. Теперь он должен продолжить свой путь в одиночестве, без тебя. Ты вольна освещать ему дорогу, но не можешь вести за руку. Путь к спасению он должен найти сам.

— Или окончательно заблудиться, — сказала Мейгри, и голос ее дрогнул. — Это несправедливо! — Она сжала кулаки. — Они предлагают ему слишком трудный путь. Это подъем в гору, и они сделали все для того, чтобы он упал, не добравшись до вершины. Они расставили перед ним ловушки и заготовили соблазны. И скрыли это от меня, когда убеждали, чтобы я заключила договор. Ну а что Дайен? — спросила она вдруг, прежде чем Платус успел что-либо ответить ей. — Что ты скажешь о грозящей ему опасности? Ты не боишься за него?

— Я верю в Дайена, Мейгри, верю, что он все преодолеет…

— Подразумевается, что я не верю в Сагана, — насмешливо перебила она Платуса.

— А ты веришь? — спросил он.

— Да, — ответила Мейгри, и глаза ее были при этом мрачны, как штормовое море. — Я верю в него, а в них не верю. Так и скажи им, — продолжала она, протягивая руку в латной рукавице в сторону своего брата. — И еще скажи им, что, если он погибнет, я уйду вместе с ним.

— Мейгри, — попытался Платус возразить ей, но она не стала его слушать.

— Не беспокойся. Я не нарушу договора, пока он существует. Я не заговорю с Саганом и ничем не выдам ему своего присутствия. И напомни им о том, что в отношении Дайена я таких обещаний не давала. И если я сумею помочь ему…

Резко и холодно кивнув, она отвернулась, и белые волосы ее взметнулись, словно от порыва ветра.

… Рука — на рукояти меча, гордая поступь… Мейгри удалялась, и гулкий звук ее шагов был подобен эху ударов стального молота о наковальню, разносящемуся под бездонным небосводом.

— Ты сумеешь помочь Дайену, — тихо проговорил, глядя ей вслед, Платус, — но кто поможет тебе?

2
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело