Непорочная грешница - Бекнел Рексанна - Страница 38
- Предыдущая
- 38/91
- Следующая
Линни притянула к себе меховую полость и с удовольвием приникла к ней щекой. Порой у нее возникало ощущение, будто она — язычница из древних времен, которой больше пристало ходить в шкурах, нежели в шелке.
Экстон целовал ее во все те места, к которым сейчас ласково прикасалась меховая полость. И она получала от этого неописуемое удовольствие. А поначалу она его очень боялась — уж слишком он был с ней суров, хотя она и не знала — почему. Он прилюдно разозлил ее, пытаясь овладеть ею прямо там — на бастионе. Тот факт, что у них тогда ничего не получилось, служил ей большим утешением — ведь могло получиться, могло! И когда он вслед за ней пришел в опочивальню, то тоже был зол. Это потому, что она не сделала так, как ему хотелось, — она не вернулась сразу же в опочивальню, а поднялась на стену чтобы побыть в одиночестве.
Отослав Питера, она разделась донага и легла на меховую полость на живот, как приказал ее муж и господин. Признаться, она думала, что он устроит ей порку, но готова была выдержать и это. Линни с детства приучила себя не обращать внимания на физическую боль. А все потому, что давно поняла — человек, который эту самую боль причиняет, испытывает удовольствие от страданий жертвы, а ей не хотелось доставлять радость своим палачам.
Когда его рука коснулась ее тела, боли она не почувсвовала. Он был суров, но бить ее не стал.
Зато постарался дать ей понять, что она безраздельно принадлежит ему — и никому больше. Он завладел ею по праву сильного — точно так же, как прежде победил в единоборстве медведя и завладел его шкурой.
А потом он стал предаваться с нею любви, причем такими странными способами, что воспоминания об этом до сих пор не давали ей покоя.
А потом они заснули. Сном невероятно утомленных людей. Экстон проснулся первым и принялся обучать молодую жену новым способам чувственных радостей. Он целовал цепочки, которые подвесил ей к талии, следуя губами за малейшим их изгибом. Когда же она запротестовала, он сказал, что в ее теле для него нет запретных мест.
Его бесстыдность смущала ее невероятно. Она даже пыталась его остановить, Экстон одержал верх — как всегда. Он был много сильнее и старше ее и отлично знал ремесло любовника.
— Ты не пожалеешь, — сказал он.
И она не пожалела — в этом он был прав. Линни и сейчас готова была мурлыкать, как кошка, вспоминая его губы у себя на теле. Да она и в самом деле походила на кошку — очень и очень похотливую.
Но и это был еще не конец. Они снова погрузились в сон, и на этот раз первой проснулась она.
Ей следовало воспользоваться такой возможностью и бежать из спальни без оглядки. Линни смогла бы, пусть ненадолго, побыть в одиночестве. Но она вместо этого принялась изучать его тело, раскинувшееся на покрывале во всей мужской красе.
Что и говорить, это был великолепный самец. Ей, правда, не с кем было особо сравнивать своего супруга — но подобный вывод напрашивался сам собой. У него были длинные сильные ноги, крепкая широкая грудь и плоский мускулистый живот, поросшие во многих местах темными завитками волос.
Она трогала его везде, восхищаясь тем, что разные участки его тела по-разному отзывались на ее прикосновения. Ее пальцы прикасались к нему нежно, подобно перышку. Они ласкали его, гладили и исследовали одновременно.
Потом проснулся Экстон. И быстро выяснил, что она боится щекотки. И едва не защекотал ее до смерти. А вслед за этим неожиданно в нее вошел и за минуту довел до пика блаженства. И она снова почувствовала, что умирает — на этот раз от наслаждения. Так, по крайней мере, она думала в этот момент — а сейчас… Сейчас Линни не знала, что и думать.
Все-таки хорошо, что его нет. Теперь у нее по крайней мере есть время все как следует обдумать и привести мысли в порядок. Правда, часть ее сознания категорически отказывалась участвовать в мыслительном процессе. Эта ленивая область мозга предпочитала подчиняться, не задавать лишних вопросов и разрешать телу делать то, что велел ему Экстон.
Но мужа не было рядом, и Линни знала, что ей следует возблагодарить за это судьбу.
Тяжело вздохнув, она отбросила в сторону укрывавшую ее медвежью шкуру и осталась лежать на кровати, поеживаясь от холодного ночного воздуха. Она была голодна. Вернее, просто умирала от голода. Неужели она за весь день так и не проглотила ни кусочка? А он, он ел? А может быть, он направился в кухню и собирает на стол, чтобы они вместе могли подкрепить свои силы и продолжить оргию плотских удовольствий?
Эта мысль заставила ее вскочить на ноги. Нельзя же вечно валяться с Экстоном в постели! Она должна… она должна… заняться каким-нибудь делом — вот только каким?
После недолгих поисков Линни обнаружила свою сорочку. Она была помята и слегка надорвана по шву, но вполне еще годилась. Платья ее сестры были уже перенесены в опочивальню, и Линни схватила первое, какое попалось ей под руку. Это было простое, свободного покроя платье цвета незабудки с узкими рукавами и завязками у запястий, отороченное по горлу белым кроличьим мехом. Надев его через голову, Линни натянула простые шерстяные чулки до колен и туфли из грубой кожи. Поскольку расчесывание волос было занятием долгим и утомительным, Линни покрыла их куском прозрачной вуали и закрепила на затылке резной костяной булавкой.
«И так сойдет», — решила она про себя, заталкивая завязки у запястий под обшлагами рукавов. Потом настала очередь кушака, на котором висел подаренный Экстоном ключ. Затянув его потуже на талии, Линни торопливо покинула опочивальню и устремилась в коридор.
На лестнице она остановилась и прислушалась, пытая выяснить, кто находится в зале. Доносившиеся оттуда приглушенные звуки голосов, больше походившие на шелест прибоя, не позволили ей понять это. Линни не хотелось столкнуться носом к носу с Экстоном, но для того, что бы разжиться едой, приходилось идти на риск.
Впрочем, пытаясь избежать встречи с Экстоном, Линни в глубине души знала, что ей от него не скрыться. Об этом постоянно напоминала цепочка, касавшаяся ее самого сокровенного.
В зале царил полумрак. Все факелы уже погасли — за исключением того, что освещал выход во двор замка. Догорали дрова в огромном очаге напротив, высвечивая на каменной стене небольшой желтый полукруг. Несколько свечей в грубом подсвечнике горели на дальнем конце стола, где собралась небольшая группа мужчин.
Один из них лежал на спине на придвинутой к столу лавке, скрестив на груди руки. Судя по всему, он спал, поскольку с той стороны доносился негромкий храп. Другой мужчина, подперев голову руками, сидел над кружкой эля, и было непонятно, спит ли он в столь причудливой позе или вдумчиво изучает содержимое своего сосуда. У него была рыжая борода, и Линни признала в нем сэра Рейнолда, самого близкого человека Экстону. Но где же сам Экстон?
— С каким бы удовольствием я от них от всех избавился. Линни едва не подпрыгнула на месте. Эти слова прозвучали негромко, но она никак не ожидала их услышать и прижала руку к груди, сдерживая стук сердца. Тем временем рыжебородый мужчина поднял голову и посмотрел направо. Линни проследила за его взглядом и обнаружила того, кого искала. Ее муж восседал в массивном кресле владетелей Мейденстона лицом к очагу и спиной к ней.
При виде мужа сердечко ее трепыхнулось и забилось с удвоенной силой. Вовсе не потому — так хотелось думать Линни, — что она снова возжаждала ласк Экстона. Лишь развратница могла бы пожелать продолжать столь постыдный разгул плоти.
— Я бы очень хотел избавиться от этого святого семейства, — повторил знакомый голос. ? От папаши, сынка и старой карги. От всех разом.
— Дочурку ты, как видно, не склонен выпроваживать. — Сэр Рейнолд утверждал, а не спрашивал.
Экстон неопределенно хмыкнул, но ничего не сказал в ответ.
Это, по всей видимости, подхлестнуло желание сэра Рейнолда обсудить проблему более досконально.
— Как я понимаю, малютка пришлась тебе по вкусу. В замке только и разговоров, что о вашей брачной ночи, которая растянулась на сутки. — Сэр Рейнолд хохотнул. ? Неужели тебе так долго пришлось доказывать свою мужскую силу? Или суть в том, что девчушка не склонна к такого рода наукам?
- Предыдущая
- 38/91
- Следующая
