Дикая магия - Уэллс Энгус - Страница 45

• Предыдущая
• 45/97
• Следующая

Брахт с мгновение хмуро смотрел в серые глаза, но Катя спокойно выдержала его взгляд. Керниец недовольно кивнул. Катя отпустила кернийца и обратилась к Очену и Чазали:

— Что вы посоветуете?

Лицо, скрытое под стальной вуалью, повернулось к вазирю, уступая ему право говорить первым. Очен погладил крашеными ногтями бороду. В уходящем свете дня лицо его казалось обеспокоенным.

— Если попробую отыскать его при помощи магии, — заявил он, — я его убью.

— Это мы знаем, — резко сказал Брахт. — Посему надо скакать за ним.

— По этим лесам трудно скакать на лошади, — возразил Очен, — К тому же приближается ночь. Погоня невозможна. Ради Хоруля, друг мой, неужели ты думаешь, я бы сам не поскакал, если бы у нас был хоть малейший шанс?

— Ты хочешь сказать, мы его потеряли? — Брахт замотал головой. Катя взяла его за руку. — Хочешь сказать, мы ничего не можем сделать? — с напором продолжал керниец.

— То, что я должен сказать, страшно, — ответил Очен. — Страшно для вас и в равной степени для меня. Слушайте. У ваги захватили Каландрилла, вполне возможно, он уже мёртв…

— Нет! — резко выкрикнул Брахт.

— Если только, — продолжал Очен, — Рхыфамун не захочет позлорадствовать.

— А он любит этим заниматься, — пробормотала Катя, и искорка надежды засверкала у неё в глазах. — Так было в Альдарине, так было, когда он вселился в Морраха…

— Сия гордыня — его слабость, — заявил Очен. — Будем надеяться, он захочет позлорадствовать.

— Позлорадствовать? — Брахт сделал шаг в сторону вазиря.

Чазали тут же взял колдуна под свою защиту, но Очен, подняв руку, остановил его.

— Это единственный шанс Каландрилла, — продолжал вазирь, — и наша единственная надежда, если только…

Он, нахмурившись, замолчал; по напряжённому лицу было видно, что он размышляет.

— Если только?.. — переспросил Брахт.

— Я успел научить его кое-какому колдовству, — сказал Очен. — К тому же у него есть меч. Меч с ним?

Брахт резко развернулся и, не церемонясь, оттолкнул мечом котузена, направляясь к лошади Каландрилла. Сзади него раздался голос Чазали:

— Меч Каландрилла! Его меч с ним? Ищите.

— Я видел, как Каландрилла забрал с собой увагу, — сказал один из воинов, — и тогда меч был с ним. Я проткнул это существо, когда Каландрилл отбил его удар.

Другой добавил:

— Мерин его упал, но меч, кажется, был с ним.

Брахт пробормотал:

— Меча я не вижу.

— Тогда у нас есть надежда, — кивнул Очен. — Я успел его предупредить.

— О чем? Чтобы он не пользовался мечом? — Брахт в отчаянии махнул рукой. — И ты называешь это надеждой?

— Мечом он уничтожит увагов, но покончит с собой, — медленно сказал Очен. — Рхыфамун очень хитёр и с каждый днём становится все сильнее. Он только и думает о том, как бы провести нас, но… Каландрилл не дурак. Если он вспомнит то, чему я его учил, все то, что я рассказывал ему про эти создания, то у нас ещё есть шанс.

Он замолчал и кивнул, будто соглашаясь сам с собой.

— Может, объяснишься? — воскликнул Брахт.

Колдун ещё раз кивнул.

— Хорошо, — пробормотал он. — Вот подумай: если меч ещё у Каландрилла и если он в состоянии здраво мыслить, то понимает, что может взять верх над увагами. — Старец поднял руку, не давая Брахту возможности возразить. — Помолчи, выслушай. Он также знает, что если воспользуется клинком, то уничтожит себя.

— Следовательно, Рхыфамуну остаётся пожертвовать своими созданиями, — пробормотал Брахт, — а мне кажется, он не очень ими дорожит. Ему лишь нужно бросить одного из них на меч Каландрилла.

— Если только он не пожелает позлорадствовать. А это означает время, — вставила Катя.

— Истинно, — энергично закивал Очен, — если только он не пожелает позлорадствовать. Это может сыграть с ним злую шутку.

— Я не понимаю, — сказал Брахт. — Даже если ты прав и уваги ещё не убили Каландрилла, он же все равно в их руках. А стоит ему попытаться защитить себя, как он умрёт. И поскольку мы за ним идти не можем, то у Рхыфамуна сколько угодно времени на злорадство. Потом он все равно его убьёт. Так что я требую, чтобы мы отправились за Каландриллом немедленно.

— Боюсь, — возразил Очен, — если уваги услышат нас — а они наверняка услышат, — то враг наш откажется от удовольствия и прикажет им незамедлительно убить Каландрилла.

— Ахрд! — Брахт с силой ударил себя кулаком по бедру. — Ты хочешь сказать, что мы проиграли в любом случае?

— Нет. — Очен покачал головой, и в голосе его прозвучала уверенность. — Я говорю: у нас есть шанс. У Каландрилла есть шанс. А может, и два.

Катя попросила разъяснений. Очен кивнул.

— Хорошо, но прежде, — он повернулся к киривашену, — Чазали, позаботься о погибших, разожги костёр, нам придётся здесь задержаться. Я займусь погребением, как только освобожусь. — Киривашен кивнул и отдал несколько приказаний. По его лицу было видно, что он заинтригован не менее Брахта и Кати. Очен продолжал: — Итак, я утверждаю, что если меч ещё у Каландрилла и он в состоянии здраво мыслить, то может выжить. Рхыфамуну, если он захочет позлорадствовать, придётся путешествовать по эфиру, а в этом измерении я могу его задержать. Вазирь-нарумасу знают о присутствии Каландрилла, и, возможно, они мне помогут. Все вместе мы сможем задержать Рхыфамуна и дать Каландриллу время.

— Но ведь он все равно будет в руках увагов! — сердито буркнул Брахт. — А им приказано его убить.

Катя коснулась руки кернийца, призывая его к терпению.

— Ты говорил о двух шансах, — напомнила она старику.

— Истинно, — согласился Очен. — Вы говорите, Ценнайры нет?

— Ценнайры? — с удивлением переспросил Брахт.

— Да, — сказал Очен.

— Лошадь её здесь. — Катя ткнула пальцем в сторону перепуганных лошадей, стоявших посреди дороги. — Но где она сама? Я её не видела.

— Видимо, её увели с собой уваги, — предположил Брахт, — и убили. Надо поискать её среди деревьев. — Он нахмурился. — Жаль, она начала мне нравиться. Мужественная девушка.

— Без сомнения, — произнёс Очен и обратился к Чазали: — Пусть поищут Ценнайру.

Киривашен отдал новые приказания. Брахт сказал:

— Мы только и делаем, что говорим и собираем трупы. Когда мы начнём действовать?

— Когда я буду знать, что делать, — отрезал Очен. — Это будет скоро, но пока я прошу терпения.

Керниец покачал головой и посмотрел на Катю.

— Мне это не нравится, — заявил он. — Может, поскачем за Каландриллом?

— И тем ускорим его смерть? — возразила она. — Нет, Брахт, подожди. Это не Куан-на'Фор. Здесь не все так просто. Рхыфамун стал сильнее, Фарн тоже. Нам надо слушать Очена.

— Но он призывает нас к бездействию, — прорычал Брахт. — Он говорит, что мы должны бросить Каландрилла на произвол судьбы. Я хочу действовать.

— И все же, — твёрдо проговорила Катя, — подожди. Спору их положил конец Чазали.

— Ценнайры нет среди мёртвых, — заявил киривашен. — Тела её мы не нашли ни на дороге, ни среди деревьев.

— Значит, она жива, — улыбнулся Очен, — а это хорошо.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Брахт. — Я рад, если Ценнайра жива, хотя и сомневаюсь в этом. Скорее всего, они оттащили её в лес, и где-то там мы найдём её тело.

— Думаю, что нет, — возразил Очен. — На твоём месте я бы молился твоему лесному богу о том, чтобы он даровал ей жизнь.

— Я тебя не понимаю, — сказал керниец.

— Я тоже, — поддержала его Катя.

— Мне некогда объяснять, — отмахнулся Очен. — Доверьтесь мне и Ценнайре.

— Ценнайре? Ахрд! — Брахт развернулся и направился к жеребцу. — Загадки, загадки и загадки, а Каландрилл тем временем один на один с Рхыфамуном. Я скачу вперёд.

— Нет, стой! — воскликнул Очен и сделал жест Чазали.

Киривашен встал между Брахтом и жеребцом. Огромное животное, прижав уши и дико поводя глазами, било копытом. Чазали, хоть и опасался его, был явно намерен помешать Брахту вскочить в седло. Оба положили руку на эфес меча.

Очен посмотрел на Катю и сказал:

• Предыдущая
• 45/97
• Следующая