Запретная Магия - Уэллс Энгус - Страница 114
- Предыдущая
- 114/124
- Следующая
— Больше нет дракон, — обещал Иссым. — Плохой позади… Скоро сывалхин.
Они с сомнением ворчали, неся на плечах скудную поклажу и идя за полукровкой по однообразному ландшафту из высокого тростника, тихо шуршавшего под легким ветерком. Тропинка вилась по зыбкой почве, часто теряясь в гнилой воде. Им с трудом верилось, что они идут по почти твердой земле.
Каландрилл шел вперед, ничего не видя вокруг, и потому даже не заметил, как местность стала выше. Тростник уже не доходил им до лица, а терялся где-то внизу. Он остановился, осматриваясь. Иссым показывал куда-то вперед, где виднелась серо-бурая полоса.
— Сывалхин, — твердо заявил полукровка. — Идем.
Они последовали за ним. Серо-бурая полоса сначала пропала из виду, когда они стали спускаться вниз, но потом вновь появилась, и вдруг они уперлись в насыпь из глинистой почвы явно не природного происхождения. Словно кто-то возвел преграду перед необъятными топями. Поднявшись на нее, они поняли, что это плотина. Длинная и невысокая, она петляла меж островков тростника и твёрдой землей. Здесь росли странные, словно специально высаженные в ряд низкорослые деревца. Каландрилл даже вспомнил фруктовые сады родины. А когда Иссым сорвал и протянул каждому по багровому круглому плоду, под кожурой которого была сочная сладкая мякоть, Каландрилл окончательно уверовал в то, что это — сад. После долгих дней питания одной сырой рыбой и волокнистыми болотными растениями они с жадностью набросились на фрукты. Настроение у всех стало подниматься.
— Идем, клан здесь, — сказал Иссым. — Там еда.
Он быстро пошел меж рядами деревьев по направлению к столь желанному уюту, и через какое-то время сад уступил место огороженным полям, где невиданные животные щипали зеленоватую траву. Вокруг было еще много воды, только теперь она текла по каналам, выложенным старинным камнем, и собиралась в бассейнах и котлованах с переброшенными через них небольшими изогнутыми мостиками старинных форм. Тропинка переросла в дорогу, вымощенную большими каменными плитами. Каландрилл ускорил шаг и догнал полукровку.
— Эта дорога, — спросил он, — и эти каналы — кто их построил?
— Древний, — сказал Иссым. — Очень, очень давно Древний строить.
Каландрилл с расширенными от волнения глазами присмотрелся к окружающему его пейзажу. Теперь он видел явные следы забытой цивилизации. Камни, лежавшие вдоль дороги, не были простыми валунами, это были мегалиты, избитые временем и покрытые мхом, они клонились к земле, и было ясно, что так их поставили специально. А вон тот бугорок — это дольмен. А еще дальше, в траве, — неужели это полуразрушенная стена? Он не был уверен, но ему казалось, что о такой древности не мечтали даже Медиф и Сарниум. Остатки древней цивилизации. Он понял, что идет по дороге, затерявшейся во времени и в топях Гессифа. Он дотронулся до руки Иссыма.
— Это — Тезин-Дар?
Иссым рассмеялся своим тявкающим смехом и покачал головой.
— Это земля сывалхин, мой клан… нет Тезин-Дар. Это мой дом… Вы встречать сываба… старейшины… они показать путь Тезин-Дар.
— Это далеко? — спросил Каландрилл.
— Вечер там, — сказал Иссым, посмотрев на небо и указав рукой на опускающееся солнце. — Солнце вниз мы там.
— И подвергнемся испытанию старейшин, — заметил Брахт.
— Испытание, да, — согласился Иссым. — Но сначала отдыхать… Есть, мыться… сухой одежда.
— Какая роскошь, — улыбнулся керниец. — А пиво Иссым? Пиво будет?
— Нет пиво, — ответил полукровка. — Хриссе… Вам нравится, я думать.
Брахт рассмеялся и по-дружески хлопнул его по плечу.
— После этого вонючего болота, друг, мне все понравится! — Настроение у Брахта поднялось, и он, улыбаясь, повернулся к Кате: — Еда, ты слышишь? И что-то, что можно пить. Сухая одежда. Разве можно мечтать о большем?
— Мне бы хотелось, чтобы с нами были и другие, — угрюмо ответила она.
Брахт пошел с ней рядом, озабоченно глядя ей в лицо.
— Оставь мертвых позади, — мягко сказал он. — Ты уже оплакала их, а вернуть назад мы никого не можем. Пусть они идут своей дорогой, а мы — своей, и наш успех будет им памятником.
Катя сурово глянула на него, словно задетая за живое его чрезмерной рассудительностью, но вдруг улыбнулась и тут же спрятала глаза, заметив его улыбку.
— Мне кажется, я у тебя кое-чему научилась, Брахт из Куан-на'Фора. Ты прав, мы идем в Тезин-Дар.
— Если мы выдержим испытание старейшин, — пробормотал Каландрилл.
— Мы выдержим, — уверенно заявил Брахт. — Мы должны! Мы слишком далеко зашли, чтобы проиграть теперь.
У него было такое приподнятое настроение, что Каландрилл тоже начал улыбаться. Брахт прав: сюда их привели предсказания Ребы и Элльхины и даже предательские махинации Варента; загадочные Древние послали Иссыма дожидаться их, и вот теперь они близки к цели. Теперь они не проиграют. Они выдержат испытание и отправятся в Тезин-Дар; а если Древние предвидели их появление, то они, конечно, передадут им «Заветную книгу», дабы она была уничтожена, — ведь не зря же они послали наблюдателя. Он рассмеялся, глядя в небо, которое больше не застилали ни мох, ни деревья; оно было голубым и ярким, как надежда, а воздух, хотя в нем еще и оставалось что-то от окружающих болот, все же был чист. Они преуспеют! Теперь это — всего лишь вопрос времени.
Путешественники шли мимо полей и прудиков, и, когда диск солнца коснулся горизонта, они добрались до дома Иссыма. Перед ними выросла груда камней, отдаленно напоминающая крепостную стену; дорога проходила меж колонн давно повалившихся арочных ворот; за ними открывался широкий луг с сочной травой и кустами с яркими цветами — алыми, голубыми и пурпурными, — наполнявшими воздух приятным ароматом, и от запаха топи не осталось и следа. С другой стороны этого сада стояли строения, столь же ветхие, как и жалкие жилища охотников на драконов, только здесь они сливались с прекрасной природой. Каландрилл догадался, что когда-то здесь стояла сторожевая башня; теперь стены ее обрушились почти до основания, а руины терялись за вьющимися растениями, усыпанными цветами; домики, построенные из камня, дерева и кожи дракона на месте некогда огромных дворцов, были небольшими и выстроились вдоль линии развалин, и то, что некогда было полом, теперь стало улицей, запруженной приветствовавшими пришельцев сывалхинами.
Такие же уродливые, как и Иссым, они не показались путникам странными — так они привыкли к его необычному внешнему виду. К тому же было видно, что это существа мирные. Кто-то застенчиво выглядывал из дверей, Другие высоко поднимали детей, показывая им странников. Каландриллу вдруг пришло в голову, что для сывалхинов, впервые видевших человека, сами они выглядели не менее странно. Следуя за Иссымом по узкой улочке, вымощенной роскошной плиткой, по направлению к круглому строению, он улыбался; строение это было больше всех остальных домов; в центре того, что когда-то было огромным двором, возвышалась ротонда из дерева и драконьих шкур, разукрашенная веселыми цветами.
Здесь их поджидало пять полукровок. Каландриллу показалось, что они уже старые — их зеленоватая кожа была темнее кожи Иссыма и явно суше; желтые глаза, в окружении мелких морщин, бесстрастно рассматривали пришельцев. Одеты они были в длинные бело-малиновые халаты; каждый — с длинным посохом из темного дерева с серебряными наконечниками с обоих концов. Видимо, это и есть старейшины, сываба. Иссым остановился перед ними, склонил голову и заговорил на своем языке, постоянно жестикулируя в сторону своих попутчиков.
Старейшины слушали его молча; остальные сывалхины бесшумно стали полукругом, Они тоже внимательно слушали. Когда он замолчал, заговорили старейшины. Они были кратки, и Иссым, поклонившись, повернулся к тем, кого привел сюда, и сказал:
— Я показать место отдыхать… Потом есть, спать. Сываба говорить, вам надо сила для испытаний… Испытаний завтра.
Несмотря на усталость, Каландрилл предпочел бы подвергнуться испытанию прямо сейчас, но он поклоном головы согласился с решением старейшин, и под бесстрастным взглядом пяти старцев они отправились за Иссымом. Толпа расступилась, пропуская путешественников, и Иссым провел их в строение, расположенное между двумя большими грудами камней, крышей которому служили вьющиеся растения. От их цветов внутри стоял приятный запах. Пол был вымощен экзотической плиткой. В центре горел небольшой огонь, и хотя нужды в нем не было, они ему были рады. Дым вытягивался через дырку в цветущем потолке. По стенам лежали подушки и овечьи шкуры.
- Предыдущая
- 114/124
- Следующая
