Запретная Магия - Уэллс Энгус - Страница 64
- Предыдущая
- 64/124
- Следующая
— А если нас заметят?
Брахт ухмыльнулся.
— Тогда мы разворачиваемся и драпаем. Вниз по склону, а затем на юг, кругом, лесом. Поскольку они будут заняты городом, то, возможно, не бросятся преследовать двух человек.
За неимением лучшего плана Каландрилл утвердительно кивнул. Керниец попробовал похлебку и заявил, что она готова. Они поели, и Брахт предложил Каландриллу дежурить первым.
Ночь была теплая, костер весело потрескивал, он был невысоким. Каландрилл положил меч на колени и стал смотреть на звезды, рассыпанные по небу. Время от времени он поглядывал на красный камень, но тот не предвещал беды, и он решил, что птица, которую заметал Брахт, была просто птицей, не больше. Отвращение, которое вызвало место массового убийства, постепенно забывалось, Каландриллу стало скучно, он поднялся и сделал несколько шагов вперед, вглядываясь в темноту. Ни малейшего признака жизни, ни одного огонька, ни звука, предупреждающего об опасности; он вернулся к огню, продолжая дежурство, а в назначенный час растолкал Брахта.
Керниец разбудил его, когда восток только-только начинал сереть, передал ему чашку чая и подогретой похлебки. Они позавтракали, оседлали лошадей, и, когда солнце выплыло из-за горизонта, они уже были в пути.
— А она все летит за нами, — Брахт ткнул пальцем вверх на одинокую неподвижную птицу.
Каландрилл прищурился, пытаясь определить, что это за птица, но она была слишком высоко, и он лишь смутно различал раскрытые крылья и веероподобный хвост. Юноша еще раз взглянул на талисман, но тот по-прежнему оставался холоден, и он только пожал плечами, посчитав, что его товарищ — перестраховщик.
К полудню, однако, он тоже начал волноваться, поскольку птица все еще преследовала их. Любой простой птахе такой долгий полет был бы не по силам. На следующую ночь они устроили привал у ручья под прикрытием нескольких ив и, как и в предыдущую, спали по очереди, а когда рассвело — птица по-прежнему кружила над ними; она начала раздражать Каландрилла, порой даже волосы на затылке у него шевелились от неприятного ощущения, что за ними кто-то постоянно наблюдает.
Когда они подъехали к обуглившимся руинам караван-сарая, птица была все еще над ними. Огонь оставил черные следы на белом камне; крыша провалилась, окна походили на пустые глазницы; пол был усеян расплавленным, как застывшие слезы, стеклом. Двор порос бурьяном, который явно топтали недавно лошади. Мухи еще не успели засидеть навоз. От колодца остался один остов. Брахт вошел в заброшенный караван-сарай, а выйдя, сообщил, что люди Сафомана — если это были они — ночевали здесь, среди руин, прошлой ночью. Каландрилл смотрел на следы их ночевки и все думал об этом взбунтовавшемся вельможе, который разрушил место приюта путников и не оставил камня на камне от колодца. Горький памятник бессердечия на этой пустынной земле, хорошо хоть они наконец-то убрались отсюда.
Ближе к вечеру перед ними замаячило плато. Дорога подошла к нему и стала зигзагом подниматься выше. Теперь она расширилась настолько, что по ней уже могли ехать фургоны; по большей части она была вымощена камнем и совершенно открыта для любого лучника, которому взбрело бы в голову встать на возвышенности. Брахт остановил лошадь в рощице из тонкоствольных березок, шелестевших листвой от дуновения ветерка, принесшего тучу, и стал осматривать дорогу.
— Проклятая луна, — выругался он. — Но если все пойдет хорошо, эта туча поможет нам. Мы переждем здесь полной темноты, а затем поедем дальше. Постарайся поспать хоть немного.
Каландрилл расседлал лошадь, стреножил ее и развалился на траве, прислушиваясь к жужжанию насекомых и глядя сквозь деревья. Птица все еще парила над ними, как молчаливый вездесущий наблюдатель. Он повернулся, что бы сказать об этом кернийцу, но тот уже спал. Каландрилл лишь пожал плечами: сам он от большого перевозбуждения так и не смог уснуть.
С наступлением сумерек они перекусили холодным мясом и лепешками, привязали поклажу и пожертвовали одним одеялом, чтобы обвязать копыта лошадям. Туча плыла вдоль посеребренного луной плато, по которому вслед за ней филигранью двигались вперед тени.
— Едем медленно и тихо, — предупредил Брахт, когда они сели на лошадей. — А когда поднимемся, пойдем пешком. Будь готов заставить замолчать коня.
Каландрилл кивнул и с пересохшим горлом последовал за кернийцем. Ехать этим путем оказалось значительно дальше, и он начал сомневаться, правильно ли они поступили, приняв такое решение. Нет, сказал он себе, отгоняя мрачные мысли, они все-таки доберутся до Харасуля и сядут на первый попавшийся корабль до Гессифа. Если Азумандиас послал за ними эту загадочную женщину и если она пережила колдовской шторм, то ее судно, скорее всего, уже где-нибудь около мыса Вишат'йи, а если ей удастся достичь Харасуля раньше их… Он предпринял еще одно усилие, чтобы отогнать от себя эти мысли, попробовал сосредоточиться на чем-нибудь другом.
Каландрилл ехал, не отставая от кернийца. Дорога поднималась вверх, петляя то вправо, то влево, на ней появились колеи, оставленные колесами фургонов и повозок; обвязанные одеялом копыта лошадей глухо стучали по дороге. На крутом склоне росли маленькие деревца и кустарник, за которым хоть как-то можно было укрыться; ветер усиливался, подгоняя тучу, которая то находила на луну, то вновь открывала ее, и они были похожи на каких-то призрачных всадников, ищущих непонятно что. Каждое мгновенье, пережитое в ожидании грозного окрика, или звона тетивы, или свиста стрелы, или боли от стрелы, нашедшей цель, казалось вечностью, от которой перехватывало дух. Но это легче, чем бороться с колдовством. Колдовство, несмотря на то, что он сам уже несколько раз прибегал к камню господина Варента, оставалось для него загадкой, темным, непонятным явлением. Он уже боролся с демонами, там, в Лиссе, — целую вечность назад, — и после этого ему пришлось чистить желудок; а то существо в амбаре Октофана хотя и не причинило им вреда, но тоже надолго выбило его из колеи. В колдовстве есть нечто неподвластное познанию, заставляющее думать, что темные силы могут принести значительно больше вреда, чем просто сделать больно. Сейчас, следуя за Брахтом вверх по склону, он думал только о физической боли, о нападении, которому он может хоть как-то противостоять. Он ехал вперед, останавливаясь, когда останавливался керниец, спешивался и вел обеих лошадей в поводу, пока Брахт ходил на разведку пешком.
Время шло; здесь, на вершине холма, ветер был прохладным; из очередной разведки Брахт вернулся абсолютно бесшумно, он словно бы материализовался из темноты. Волосы, лицо, одежда — все в нем было намного лучше приспособлено к такой работе; башмаки его ступали по земле совершенно беззвучно; подойдя к Каландриллу, он зашептал ему на ухо:
— Их было двое. — (Было?) — Остальные стоят лагерем за городом. Так что переберемся через холм и повернем на юг.
Каландрилл передал кернийцу поводья, и они повели лошадей вверх; дорога повернула у стоящего вертикально камня и побежала по ровному плато. За камнем, словно отдыхая, прислонившись к нему спиной, сидел человек — лук поперек вытянутых ног, голова опущена на грудь. На мгновенье его осветила луна, и Каландрилл увидел темное пятно на груди. Чуть дальше, между кустами и покореженным ветрами деревом, сидел второй. Казалось, он отдыхает, привалившись спиной к дереву, небрежно держа в руке лук. Когда они подошли к нему поближе, Каландрилл понял, что ноги его безжизненны, а на груди увидел такое же пятно, что и у первого.
— Ты убил их обоих, — прошептал Каландрилл.
— Да. Иначе они заметили бы нас. — Брахт бросил на него удивленный взгляд, словно то, что он сделал, само собой разумелось.
Керниец отправился дальше, и Каландрилл отвернулся бандитов. Люди Сафомана были слишком близко, чтобы рисковать и гнать галопом. Кешам-Вадж — груда низких каменных домиков, похожих на дома Мхерут'йи, только ярче освещенных, — совсем рядом. Бандиты поставили шатры кольцом вокруг города и разожгли множество костров, невидимых снизу, но здесь, на плато, они горели так ярко, что Каландрилл разглядел стреноженных лошадей и толпу людей, смотревших на город, как голодные волки. Снопы искр взметались в странном веселом танце к небу. Слышались крики.
- Предыдущая
- 64/124
- Следующая
