Сталин - Белади Ласло - Страница 16
- Предыдущая
- 16/75
- Следующая
Конечно, интересы дела действительно могли заставить отбросить все формальные соображения, но тон письма ярко характеризует Сталина. Что же касается его враждебности по отношению к Троцкому, председателю Реввоенсовета Республики, наркому по военным и морским делам, то это чувство подогревалось личным тщеславием. Дела пошли так, как их описывал Сталин. Он хотел подчинить своей власти местный партийный аппарат и военных руководителей, хотя чрезвычайные полномочия, о которых он писал, были им получены только в косвенной форме. 19 июля был образован Военный совет Северо-Кавказского военного округа. Сталин был назначен его председателем. Он ввязался в острейший конфликт с так называемыми военспецами, то есть профессиональными царскими офицерами, служившими в Красной Армии. Особое недоверие он испытывал к бывшему царскому генералу А. Е. Снесареву, являвшемуся военным руководителем Северо-Кавказского военного округа и командовавшему войсками, защищавшими Царицын. Подготовленные им планы обороны города Сталин объявил вредительскими, обвинив бывшего генерала в оборончестве и заявив, что, по его мнению, военрук Снесарев умело саботирует дело и не хочет вести войну с контрреволюцией. В конце июля Сталин решился на окончательный шаг и повел дело к разрыву. Он арестовал почти весь штаб военного округа. Арестованные содержались в плавучей тюрьме-барже на Волге. Баржа позже при загадочных обстоятельствах утонула. Специальный уполномоченный Реввоенсовета Республики А. И. Окулов был прислан расследовать историю самоуправства в Царицыне. Оставшиеся в живых командиры во главе со Снесаревым были освобождены из-под ареста.
В сентябре части Северо-Кавказского военного округа были объединены с войсками Южного фронта. Но председателем Реввоенсовета Южного фронта, несмотря на все случившееся, был назначен Сталин. Членами РВС были К. Е. Ворошилов и С. К. Минин. Они втроем возглавляли одновременно группу армий на Царицынском фронте. Неразграниченность функций и неясность положения позволяли Сталину и дальше вмешиваться в военные решения. Командующим фронтом был бывший царский генерал П. П. Сытин. По отношению к нему Сталин демонстрировал такую же враждебность, как и по отношению к его предшественнику. Острые конфликты внутри командования вызвали осенью критическую обстановку. Сталин и Ворошилов предприняли попытку отстранить командующего фронтом, что на практике привело к конфликту с Реввоенсоветом Республики и его председателем Троцким. Резкие разногласия двух крупных партийных руководителей поставили в очень трудное положение лично Ленина, к которому они оба обращались как к третейскому судье. В конце концов Ленин решил поддержать Троцкого. В середине октября Реввоенсовет Республики отозвал Сталина с Южного фронта, сохранив командование за Сытиным.
В поезде, который направлялся в Москву, Свердлов попытался свести Сталина и Троцкого для примирения. Разговор шел о роли красных командиров, не являвшихся профессиональными военными. «Вы что, действительно хотите их отстранить? — спросил Сталин. — Ведь они порядочные ребята». «Эти порядочные ребята доведут до развала революцию», — ответил Троцкий.
Судя по всему, взгляды сторон не сблизились. Для Сталина определенным удовлетворением могло служить то, что после прибытия в Москву он был назначен членом Реввоенсовета Республики.
Царицынский конфликт лишь формально был закрыт этим назначением. Вокруг вопроса об использовании военспецов разгорелась острая дискуссия в марте 1919 года на VIII съезде РКП(б). Тогда открыто выступила так называемая «военная оппозиция», которую поддерживал Ворошилов, а косвенно и Сталин. Необходимо знать, что в конце 1918 года 76 процентов командного состава Красной Армии составляли бывшие царские офицеры. Во все более угрожающей военной обстановке их деятельность была незаменимой. Лидеры «военной оппозиции», частично сторонники бывших «левых коммунистов», представителей абстрактного социализма, а также некоторые большевики, занимавшие командные посты в армии, полагали, что необходимо придерживаться принципов создания армии мировой революции, то есть выборности командиров, организации народной милиции. По их мнению, в действительно народной армии не могло быть места для буржуазных военных специалистов. Возражая им, Ленин приводил следующие аргументы (эта его речь долгое время не публиковалась): «Мы говорим в программе, что военных специалистов надо привлекать, а вы говорите, что надо их использовать. Использовать можно и при коллективном командовании. Нет, не так. Они будут управлять, а мы рядом с ними будем ставить наших людей. И мы знаем по опыту, что это приводит к успешным результатам. Тов. Ворошилов договорился до таких чудовищных вещей, что разрушил армию Окулов. Это чудовищно. Окулов проводил линию ЦК, Окулов нам докладывал о том, что там сохранилась партизанщина. Окулов это доказал объективными фактами. Можно 60 000 уложить, но с точки зрения нашей общей линии можем ли мы давать по 60 000 (Ворошилов: „А сколько мы убили?“). Я вполне знаю, что вы много убили, но, тов. Ворошилов, в том-то и беда, что все ваше внимание устремлено в этот Царицын. В смысле героизма это громаднейший факт, но в смысле партийной линии, в смысле сознания задач, которые нами поставлены, ясно, что по 60 000 мы отдавать не можем и что, может быть, нам не пришлось бы отдавать эти 60 000, если бы там были специалисты, если бы была регулярная армия, с которой приходится считаться. Это исторический переход от партизанщины к регулярной армии, в ЦК десятки раз обсуждался, а здесь говорят, что нужно все это бросить и вернуться назад. Никогда и ни в каком случае. Мы пережили период партизанщины. Может быть, в некоторых местах, хотя бы и в Сибири, будет еще эпоха партизанщины, но у нас эта эпоха уже изжита, и если тут говорят о возвращении к партизанщине, то мы говорим самым решительным образом: никогда и никогда!»[34]
Помимо определенных технических по своему характеру вопросов, которые касались внутреннего аппарата армии, методов командования, альтернативы — партизанщина или военные специалисты, в дискуссии на VIII съезде была затронута гораздо более важная проблема. В начале 1919 года выяснилось, что положение армейских партийных организаций изменилось в соответствии с теми условиями, в которых им приходилось действовать. Армия функционировала как единый организм. Дискуссия о принципах командования армией поставила на обсуждение вопрос о центральном административно-командном принципе. Этот вопрос нельзя рассматривать в отрыве от организационных принципов, сложившихся в большевистской партии в годы подполья. Большевикам никогда не были чужды идеи иерархической подчиненности сверху донизу. Под влиянием обстановки, сложившейся в годы гражданской войны, этот принцип стал первоочередным и всеобщим. Его значение вышло за рамки армии. Он проник в партию, Советы. Принцип иерархической подчиненности охватил все общественные организации. Таким образом, дискуссия, проходившая на VIII съезде, в определенном смысле высвечивала возможные контуры развития общества в ближайшем будущем.
В декабре 1918 года обострилась обстановка на Восточном фронте. Белогвардейские части под командованием адмирала Колчака добились значительных военных успехов на Урале. Один из крупнейших городов — Пермь пришлось сдать. Обстановка в 3-й армии стала катастрофической. Командиры были не в состоянии справиться с обстановкой на фронте. Ленин считал, что туда нужно направить Сталина и запросил мнение Троцкого. Троцкий телеграммой выразил свое согласие, отметив, что Сталин должен быть послан с полномочиями от партии и Реввоенсовета Республики для восстановления порядка, чистки командного состава и наказания виновных.
Сталин и Дзержинский 5 января 1919 года прибыли в Вятку, а затем через два дня в штаб 3-й армии. 27 января, выполнив свое поручение, они выехали в Москву. С места ими было послано два коротких отчета о высшей степени деморализации в армии и в тылу. Была выражена просьба о срочной присылке подкреплений. Уже в тот период Сталин и Дзержинский полагали, что ответственность ложится не только на местных командиров (в данном случае командующим армии был не военспец, а старый большевик М. М. Лашевич), но и на весь Реввоенсовет Республики, который своими директивами и приказами ослабил командование армии и фронта. Если в структуре командования не произойдут соответствующие перемены, подчеркивали они, тогда нельзя будет рассчитывать на успех на фронте. 31 января, уже в Москве, члены комиссии в своем отчете вновь указали на ошибки, допущенные высшим военным командованием. Они перечислили недостатки в общих принципах организации и формирования Красной Армии. В то же время было предъявлено обвинение командованию в том, что по его линии отдавались непродуманные приказы. «…Нетрудно понять, — подчеркивалось в отчете, — до чего несерьезно было отношение Реввоенсовета Республики и Главкома к своим же собственным директивам»[35]. Предложения Сталина и Дзержинского были использованы при реорганизации Реввоенсовета Республики. Косвенно предложения были направлены против Троцкого как председателя этого высшего военного органа. Помимо профессиональных военных вопросов предложения Сталина и Дзержинского содержали меры, направленные на крупные изменения в государственном и партийном аппаратах, в их контрольном механизме.
- Предыдущая
- 16/75
- Следующая
