Иосип Броз Тито. Власть силы - Уэст Ричард - Страница 41

• Предыдущая
• 41/109
• Следующая

В Югославии, как и в других зонах оккупации в Греции и Франции, итальянцы просто отказывались повиноваться этому приказу.

27 сентября 1942 года генерал Роатта направился в Кралевицу, в главный лагерь, где содержались евреи, и заново подтвердил слово чести, данное им о защите евреев, добавив, что он сожалеет, что у него нет подводных лодок, чтобы переправить их в Италию, где они были бы в еще большей безопасности. В течение всего 1942 года и вплоть до капитуляции Италии 8 сентября 1943 года итальянцы не передали ни одного еврея немцам, хорватам или кому-либо другому, намеревавшемуся убить их.

На состоявшемся после войны процессе над Адольфом Эйхманом многие оставшиеся в живых после «окончательного решения» евреи благодарили тех итальянцев, которые доставали им фальшивые документы, нарушали дававшиеся сверху приказы и законы, а также всяческими другими способами способствовали спасению евреев. Датчане также вели себя достойно, но, тем не менее, как замечает в своей книге «Эйхман в Иерусалиме» Ханна Арендт: «То, что в Дании было проявлением чисто политического чутья, врожденным пониманием ответственности гражданина… в Италии было выражением общего гуманизма древнего и культурного народа».

Хотя немцы поощряли преследования евреев в Независимом Хорватском Государстве, они не одобряли истребления православных христиан и видели, что это толкает сербов в объятия партизан. Немецких дипломатов, аккредитованных в НХГ, отвезли в Ясеновацкий лагерь, после чего те сообщили в Берлин, что две трети узников были евреями или коммунистами и их якобы кормили лучше, чем обычных рабочих в Загребе[226].

Тем не менее полномочный генерал Гляйзе фон Хорстенау не поверил лжи усташей и стал относиться к режиму Павелича с отвращением. К осени 1942 года он уже называл Павелича лживым и жестоким человеком. А Дидо Кватерника он именовал «патологическим сыном патологического маршала», а его мать – «полуеврейкой, но тем не менее единственным достойным членом этой семьи»[227].

Хотя не похоже, что фон Хорстенау особенно увлекался жуткими историями, все-таки он сам видел и слышал то, о чем докладывал, – повседневное варварство усташского государства.

Однажды, проезжая в машине вдоль реки Савы, он попал в место, которое именовалось хорватскими военными «партизанская зона».

Еще один раз, осенью 1942 года, фон Хорстенау стал свидетелем «новых случаев неописуемого свинства этой шайки убийц и преступников». Он отправился сначала в Беловар, где ему рассказали, что усташи арестовали четырех коммунистов, но выяснилось, что фактически они захватили 6500 сербов разного возраста и обоего пола, а затем отправили их в лагеря. На вокзале в Сисаке он увидел грузовой поезд, курсировавший туда и обратно в течение многих дней. Из его зарешеченных окошек «выглядывали женщины и дети – жертвы великолепного (herrlich) усташского режима»

В Сисаке – городе, где Тито в юности работал официантом и служителем в кегельбане и обучился ремеслу кузнеца, – усташи устроили свой главный концлагерь для сербских и еврейских детей.

Этот лагерь Хорстенау описывал так:

Фон Хорстенау заговорил с некоторыми из несчастных узников Сисака, протянул им руку помощи и надеялся, что после его визита кого-нибудь из них отпустят на волю домой или, по крайней мере, туда, где когда-то были их дома. Он также вмешался, поддерживая сербов, угнанных на работу в Германию; по возвращении на Родину они, однако, «попали в руки этих преступников».

Постоянное заступничество фон Хорстенау за сербов в НХГ стало одной из причин его частых ссор с Павеличем и семейством Кватерников. И все же не стоит слишком акцентировать внимание на том, что итальянские фашисты и даже немецкие нацисты оказывали сдерживающее влияние на хорватских усташей.

Немцы и итальянцы не только проявляли гуманизм к преследуемым, но и стремились помешать выталкиванию тех из них, кто остался в живых, в ряды партизан. Хотя войска Тито в конце 1942 года не имели ничего общего с той численностью, которую позднее приписывали им историки, они, тем не менее, стали главной политической силой в Западной Боснии-Герцеговине и пользовались все возрастающей поддержкой со стороны сербов, хорватов, словенцев и мусульман в других краях Югославии.

Сам Гитлер стал первым, кто осознал опасность партизан. В ноябре 1942 года он вызвал Павелича в свою ставку в украинский город Винница для обсуждения сложившейся в Югославии обстановки.

С 18 по 20 декабря в Герлице, в Восточной Пруссии, проходили переговоры Гитлера, Риббентропа и фельдмаршала Кейтеля с итальянцами. Обсуждались подробности плана операции против партизан. Затем состоялась еще одна встреча в Риме 3 января 1943 года, в которой также приняли участие генерал Александр Лер, командующий группой немецких войск в Юго-Восточной Европе, а с итальянской стороны – генерал Роатта, а также генералы Павелича. Позднее, 20 января 1943 года, четыре немецкие дивизии, включая 7-ю дивизию СС «Принц Ойген», четыре итальянские и две хорватские дивизии начали операцию «Вайс».

• Предыдущая
• 41/109
• Следующая