Наемники - Уэстлейк Дональд Эдвин - Страница 29

• Предыдущая
• 29/74
• Следующая

Возвращаясь обратно в город, я затормозил на обочине у телефонной будки и позвонил Эду, чтобы рассказать ему хорошую новость о Тессельмане.

— Псы отозваны, — только и сказал я.

В ответ он поведал мне, что Билли-Билли на связь ни с кем не выходил и разыскать его тоже еще не удалось, и тогда я спросил, за что конкретно мне приниматься в первую очередь: искать Билли-Билли или же того, кто его заложил.

— За Билли-Билли не беспокойся, — сказал мне Эд. — Раз легавые его до сих пор не нашли, то, по-видимому, он удачно лег на дно. Разыщи мне ублюдка, который все это заварил, и тогда нам вообще не придется переживать из-за Билли-Билли.

Таким образом, следующим пунктом в моем плане должна была стать Бетти Бенсон, которая жила в Гринвич-Вил-лидж на Гроув-стрит, недалеко от Шеридан-сквер.

Движение на Гроув-стрит, как того и следовало ожидать, оказалось односторонним. Направленным не в ту сторону. Я попытался обогнуть квартал, что в Гринвич-Виллидж фактически невозможно, но спустя какое-то время окольными путями все же выехал на Гроув-стрит и припарковался между двумя “фольксвагенами” за полтора квартала от нужного мне адреса.

Бетти Бенсон жила в старом доме, который уже неоднократно перестраивался и полностью утратил свой первоначальный вид. Входная дверь оборудована домофоном. Я нажал на кнопку звонка рядом с табличкой “Бенсон”, а спустя минуту раздался треск переговорного устройства, и дверь распахнулась.

Бетти Бенсон квартировала на третьем этаже. Лифт отсутствовал, и к концу своего восхождения я тяжело отдувался и пыхтел как паровоз, вспоминая, что со вчерашнего дня мне удалось поспать урывками лишь несколько часов. Наконец я остановился, чтобы перевести дух, прийти в себя и оглядеться. Все двери, выходившие на лестничную площадку, были на замке, но в одной из них я заметил открытый глазок. Я подошел поближе и заглянул в него. Из-за двери на меня смотрел чей-то глаз.

— Мисс Бенсон? — спросил я.

Ее голос был приглушен разделявшей нас дверью:

— Что вам надо?

Обычное для Нью-Йорка приветствие. Чем меньше человек имеет за душой, тем тверже он убежден, что все кругом только и делают, что норовят подобраться к его жилищу, дабы отобрать у него последнее.

— Я друг Эрнста Тессельмана, — прокричал я.

Мягко говоря, это не совсем соответствовало действительности, но сейчас подходящий момент козырнуть его именем, поскольку ежели девица и в самом деле близкая подруга Мейвис Сент-Пол и ее соседка по комнате, то она должна была бы знать, кто такой Эрнст Тессельман.

Очевидно, это имя ей действительно было известно и не вызывало особого восторга, потому что в следующий момент она грубо бросила:

— Уходите.

— Мне необходимо поговорить с вами о Мейвис, — мягко возразил я.

— Я уже все рассказала полиции. Проваливайте.

— Я вас не задержу, — пообещал я.

— Я не желаю ни с кем разговаривать.

— Чего это вы так боитесь? — поинтересовался я.

— Это после всего-то, что случилось с Мейвис?

— Не говорите глупостей. Я друг Эрнста Тессельмана и хочу задать вам несколько вопросов.

— Все равно я вам не открою.

— Ничего, я подожду здесь, — сказал я. — Рано или поздно вам придется выйти.

— Я позвоню в полицию.

— Тогда попросите к телефону Граймса, — посоветовал я. — Мы с ним давние приятели.

Глазок закрылся, и было слышно, как она нервно расхаживает по комнате. Я стоял, гадая, станет ли она на самом деле вызывать полицию или нет, и уже был готов пожалеть о том, что вообще связался с нервной цыпочкой. Терпеть не могу психованных женщин.

Через пару минут глазок открылся снова, и все тот же зрачок уставился на меня.

— Почему вы не уходите? — спросила она.

— Мне нужно сказать вам несколько слов.

— Тогда говорите через дверь.

— Как вам угодно, — сказал я. — Я совсем непритязателен, как видите. — Я достал из внутреннего кармана пиджака ручку и блокнот. — Мне нужны имена людей, тех, с кем Мейвис была знакома. Ее друзей и недругов.

— Кто вы такой?

— Я уже сказал — друг Эрнста Тессельмана.

— А почему вы интересуетесь Мейвис?

— Я ищу того, кто убил ее.

— Того наркомана?

— Нет. Он на такое не способен.

— А кто же тогда?

— Пока не знаю.

— С чего же вы взяли, что не наркоман ее убил?

— Потому что я говорил с ним и он сказал, что он этого не делал. А наркоманы никогда не лгут, это общеизвестный факт.

— Вы разговаривали с ним?

— Именно так.

— Так кто же вы такой?

— Друг Эрнста Тессельмана.

— А почему вы ищете убийцу?

— Мистер Тессельман просил меня об этом. Еще одна неточность, но соврать было гораздо проще и быстрее, чем пускаться в длинные, хотя и правдивые объяснения.

— А ему-то какое дело до этого?

— Он любил Мейвис.

— Как бы не так, — возразила она. — Эрнст Тессельман не любил никого, кроме самого себя. И своих рыбок, — мстительно добавила она после короткой паузы.

— Почему вы так говорите?

— Хочу и говорю.

— Может быть, вы все-таки позволите мне войти? — Вежливость и терпение с психопатками. — Вы сварите кофе, а потом мы могли бы сесть, как это принято у цивилизованных людей, и поговорить о наркоманах, и о рыбках, и о Эрнсте Тессельмане, и о Мейвис Сент-Пол, и о многих других интересных вещах.

— Не смешите меня, — фыркнула девица.

— Очень надо вас смешить, — ответил я. — Я, наоборот, чрезвычайно серьезен. Я только что вскарабкался на два длинных пролета крутой лестницы, накануне ночью спать мне почти не пришлось, так что сейчас мне больше всего хочется присесть.

На минуту она задумалась, а затем спросила:

— Вы вооружены?

— Конечно же нет. За кого вы меня принимаете?

— Расстегните пиджак, — велела она.

Я распахнул пиджак, показывая, что у меня нет кобуры под мышкой. Затем повернулся спиной и поднял полы так, чтобы она могла убедиться, что в заднем кармане брюк у меня тоже ничего нет. Снова повернувшись лицом к двери, я предложил:

— Хотите, чтобы я закатал брюки? А то вдруг у меня там нож.

— Приходится принимать меры предосторожности, — пояснила она. — После того, что случилось с Мейвис...

• Предыдущая
• 29/74
• Следующая