Райский сад дьявола - Вайнер Аркадий Александрович - Страница 80

• Предыдущая
• 80/106
• Следующая

Калитка в проходной прокуратуры отворилась, на воле возник чернявый парень с острыми ушками и рваным шрамом через всю морду лица. Постоял на тротуаре, оглядываясь по сторонам, как будто искал подходящий ему экипаж. Но, видно, устраивающего его лимузина не обнаружилось, вот он и раздумывал, брать ли проходящие мимо «Жигули». Долго стоял, покачиваясь из стороны в сторону, посматривая окрест. Потом не спеша пошел в сторону метро «Павелецкая». Прошагал мимо Костина за витринным стеклом вплотную. Спустя чуть, дав ему отойти шагов на пятьдесят, Костин выскользнул вслед. Позвонил по телефону Десанту и сказал:

– Двигайся тихонько вслед за мной. Позвони Лембиту, предупреди. Если он пойдет в метро, будь на стреме, я тебе отсемафорю…

Мамочка шел не спеша, гуляючи, оглядывался регулярно назад, останавливался, прикуривал, ничего подозрительного не обнаружил – Костин шел за ним по противоположной стороне улицы. В вестибюле метро Мамочка впал в затруднение – он явно не знал, сколько стоит билет. С помощью кассирши разобрался, потом рассматривал карту метрополитена, с удовольствием нажимал кнопки электрического плана маршрутов.

Костин, расположившись за стойкой газетного киоска, командовал Десанту:

– Слушай внимательно… У него три возможных направления – радиальная линия и кольцевая в обе стороны… Позвони Лембиту, и поезжайте по Садовому кольцу в разные стороны – где бы этот гусь ни сошел, один из вас будет поблизости… Я позвоню…

Они медленно ехали друг за другом на эскалаторе в пахнущую сыростью и резиной преисподнюю, и Костин изо всех сил старался не потерять его из виду и в то же время не подпирать ему спину. Стены эскалаторного туннеля были украшены рекламными плакатами. «Иисус Христос – Бог, Библия – истина». Через два метра общественность уведомляли: «Презервативы „Онтекс“ – то, что мы надеваем».

Удивительно, что не нарисовали – что и куда мы надеваем. Следующий плакат убеждал: «Вагинальная мазь „Бетадин“ – это ваша стихия».

«Во дают!» – подумал с восхищением Костин. Он заметил, что преследуемый им Мамочка тоже с интересом разглядывает рекламу. Но эскалатор кончился, вагинальная стихия иссякла, и Мамочка повернул налево – на платформу в сторону внешнего кольца метрополитена. Костин прошел мимо Мамочки, нацелившегося садиться в головной вагон, и вошел в следующий – через стекло переходной двери он видел своего мазурика. Народу было немного – середина дня. На станции «Киевская» Мамочка вышел из вагона и поехал на визжащей лестни-це-чудеснице в сторону вокзала.

Костин с ужасом представил себе – что делать, если Мамочка сядет в электричку и поедет в какую-нибудь Тмутаракань? Иди уследи его там и сам не засветись! Но ничего страшного не случилось – бандюган ленивым пешеходом направился к гостинице «Ренессанс». Костин сразу же вызвонил Десанта и велел ему вместе с Лембитом подтягиваться ближе. Он не обратил внимания на серую, потертого вида бабенку, которая, отворачиваясь от пронзительного ветра, говорила в отворот плаща:

– Ну, конечно, оба двое здесь… И хачик ваш, и чернявый кучерявый урод…

Он за вашим от самой прокуратуры топает… Он с кем-то по радиотелефону собеседует… Думаю, подкрепление подтягивает… Сейчас узнаю, в какой номер отправился хачик… Держите связь…

– Итак! Давайте обсудим основополагающие подробности проекта, – официальным тоном предложил Хэнк. – Я вам, безусловно, верю, но в некоторых деталях хочется быть уверенней…

Джангир развел короткие ручки, засмеялся одобрительно:

– Ну что ж, недоверие в бизнесе – явление фундаменталь-нбе. Мы с вами знаем, что при безграничности материнской любви переливание крови ребенку может быть смертельно.

– Вот именно, – кивнул Хэнк.

Монька и Швец слушали молча, в разговор пока не вмешивались.

– Полагая вас полноправным партнером, – сказал Джангир, – объясню, по возможности, все, что вас будет интересовать и не может принести нам прямого ущерба…

– Кстати, а как в смысле секретности наших переговоров? – перебил Хэнк. – Они не могут прослушиваться?

– В этой комнате – исключено! – отрезал Джангир. – Она встроена в объем другого помещения, и зазор между стенами заполнен электронными беспорядочными импульсами – там хаос. У «слухача» скорее уши лопнут, а подробностей он не узнает.

Швец не утерпел и обозначил свое присутствие:

– Дело в том, что мы вынуждены принимать такие меры. Наша страна тяжело болеет приватизацией. Самая острая форма – это приватизация юстиции. Куплены суды, полиция, спецслужбы, и торговля чужими секретами сегодня самый выгодный бизнес. Поэтому вам должны быть понятны наши меры предосторожности…

– Я это всячески приветствую, – сказал Хэнк.

– Итак! – Джангир снова взял поводья на себя. – Поясню вам схему нашего проекта в общих чертах. Наша сторона, – он положил руку на плечо Швеца, – создала с помощью двух юных гениев химический продукт, дающий чрезвычайно сильный галлюциногенный результат. По своему классу этот синтетик относится к группе метамфетаминов, но наркотический эффект намного сильнее. По существу, полграмма вещества можно использовать для ста разовых доз. У нас есть собственное полупромышленное химическое производство, которое может обеспечить нас любым необходимым объемом этого продукта. Выглядит препарат как белый кристаллический порошок, похожий на тальк. Открытие это нигде не зарегистрировано и принадлежит нам. Мы условно называем препарат «Супермет»…

– Как можно поговорить с вашими юными гениями? Создателями вещества?… – спросил Хэнк. Джангир сделал скорбное лицо:

– К сожалению, сейчас это невозможно… Из соображений их собственной безопасности мы предпочитаем, чтобы они жили не в Москве. Здесь слишком много соблазнов и опасностей…

– Ага! – кивнул Хэнк. – Иначе говоря, вы держите их под замком…

– Ну, конечно, можно сказать и так. По-русски слово замок означает запор и дворец – замок. Мы организовали им прекрасную жизнь под надежным замком в очень комфортном замке… Даст Бог, как-нибудь в следующий раз мы вместе поедем к ним в замок, и вы сможете с ними познакомиться…

– Хорошо, – согласился Хэнк. – Как вы предполагаете транспортировать препарат на рынок?

– После тщательного анализа мы выбрали основным плацдармом Северную Америку – Штаты и Канаду.

– Почему? – спросил Хэнк.

– В этом регионе живет самое большое количество черного населения, склонного пользоваться синтетическими наркотиками и имеющего для этого деньги. Это недешевая забава…

– Понятно, – кивнул Хэнк. – Как это будет переброшено в Штаты?

– Нами проведена большая подготовительная работа. – Джангир вздохнул, изображая, видимо, усталость от такой работы, и показал на Моньку. – Мы через господина Гутермана приобрели партнеров из крупнейшего немецкого концерна «Зееманс Штакер электришен унд лихт». Мы купили в Рославле умерший электроламповый завод и возродили производство люминесцентных ламп с торговой маркой «Зееманс». Под этой этикеткой в люминесцентных трубках мы и будем переправлять в Штаты «Супермет». Формат уже определен – 220 граммов в каждой лампе…

Джангир протянул Хэнку запакованную в картонный трубчатый футляр люминесцентную лампу с нарядными фирменными лейблами. Маленькими буквами в углу картонки напечатано: «Made in Russia».

Хэнк усмехнулся:

– Если не считать сырья и материалов, наверное, это будет единственный промышленный продукт из России, который поступит на рынки США.

– Очень возможно, – спокойно согласился Джангир. – Далее я передаю слово господину Гутерману, бразды правления переходят к нему.

Монька досадливо поморщился:

– Что тут размазывать кашу по тарелке? Мы будем гнать лампы в Америку, как нормальный бундесовый товар. И интересу у сторожевых к нему меньше, это надежно и проверено. Отправляем из России автотрейлером до Гамбурга, а оттуда морем в Нью-Йорк. Декларацию будем оформлять из Гамбурга – это же теперь германский товар…

• Предыдущая
• 80/106
• Следующая