Оборотни космоса - Белаш Людмила и Александр - Страница 14
- Предыдущая
- 14/112
- Следующая
Нет уж, пусть жители тьмы привыкают к новичку! Надо вести себя как ни в чём не бывало.
«Нечего стесняться и платочком прикрываться – какой я есть, таким и принимайте. Хуже будет, если забьюсь в угол ко всем спиной. И притворяться неедякой незачем – ем я, ем, видите? как все – ртом! ням-ням! Ещё не хватало разворачивать здесь комплект питания и изображать Храброго Инвалида, Которого Не Сломила Хворь. Никому не позволю считать меня ущербным».
– Мы хорошо позанимались. – Тими метко бросила салфетку в мешок, с которым младший воин обходил наевшуюся братию. – Отменно показал себя... – Она чуть помедлила, подыскивая молчаливому эйджи отрядное прозвище, чтобы как-то выделить его и при этом не обидеть. – Эксперт Удача.
Форт моргнуть не успел, как его должность стала именем, а имя – эпитетом.
– Кое-кому надо подтянуться! Каждый может быть в любую ночь поставлен на передовой рубеж; там с нерасторопных спросят по-другому. Всем спасибо за работу; я аттестую отряд как готовый к бою.
Бойцовые лемуры слаженно воскликнули:
– Ой-е!
– Ни минуты праздности – вот наша задача. – Сытость не смягчила Тими, она дала всем отдыха ровно столько, чтоб поесть. – Сперва споём песню дружбы наших нао, а потом будет учебная конференция. Знакомимся с цивилизацией землян по живому представителю. Все будут задавать ему интересующие нас вопросы.
Предавшись было размышлениям о том, что пригласившей стороне пора перестать отнекиваться и темнить (уже сутки сплошные увёртки: «Об этом мы поговорим после», «Пока вы не готовы, мы не можем приступать к беседе»), Форт спохватился, изумлённо повернувшись к Тими – что за новости? кто это у нас подопытный образец – л?!..
Тими его взгляда не заметила – она грациозно взмахнула тонкими руками, дирижируя бойцами, а те грянули торжественным многоголосьем:
– Как прикажете остричь вас? – Тими пощёлкивала ножницами, изображая парикмахера, а Рах, усевшись в позу Будды, чающего просветления, исполнял роль обречённого клиента.
– Если я не ошибаюсь, мне суждено пасть от вашей руки. Я отдаюсь вам добровольно... Меня ждёт лёгкий путь за облака... О, осчастливьте напоследок!
Такие потехи по несколько раз за ночь разыгрывались на каждом ярусе общежития, куда молодняк кланов-побратимов перебирался из родных нор по мере поступления на учёбу второй ступени. «Нравственность и порядок!» – гласил плакат при входе, и жители общаги стойко соблюдали оба принципа... насколько возможно. Особенно удачным считалось, когда все разбегались из комнаты и можно было побыть в одиночестве... пока кто-нибудь не придёт в гости или по делу. Например, бесплатно подстричься... а заодно и пообщаться без свидетелей.
– Чем я могу вас порадовать? – Почти бессознательно подзадоривая Пятипалого, Тими прохаживалась перед ним, словно по подиуму примериваясь, как удобней подступиться к здоровому парню. Когда она стригла своих, головы у них располагались ниже.
Она держала корпус очень прямо, по-строевому напряжённо, позволяя Раху изучать соблазнительно плавные изгибы своего тела. «Правда, я очень симпатичная? Погляди, какие тоненькие шорты и с какой они каёмочкой! А мой хвостик? разве он не чудо? Я могу им помахивать по -всякому – и вверх-вниз, и вправо -влево, и как вентилятором. Он такой пышный, такой ухоженный! На занятиях я его прячу, но в комнате имею право показать свою красу. Хочешь, смажу тебя хвостом по носу?..»
– Делай это подольше, – глухо, сдавленно ответил Рах, переходя на «ты».
– Искусство стрижки – таинство. Закрой глаза и не подглядывай, – строго приказала Тими.
Тихие прикосновения ступней к полу и приблизившееся дыхание дали Раху понять, что она подкралась и стоит совсем рядом.
– Не бойся, я не кусаюсь. Только ухо мне не отхвати, – немного осмелев, небрежно молвил Пятипалый, хотя сердце сильно стучало в груди.
– Твои уши ещё найти надо. Сейчас я их откопаю... – Убедившись, что курсант Унгела Pax сидит недвижимо, Тими осторожно начала расчёсывать его волосы. О радуга, это просто ужасная шевелюра! это буквально волосища! они жёстче, чем нъягонские... но как здорово погрузить в них пальцы! А выражение лица у Пятипалого такое, будто он видит её сквозь еле заметно вздрагивающие веки. «Перспективный курсант», – изволил сказать о нём инструктор по стрельбе. При минимальном освещении семь попаданий из восьми, а ведь Pax обучается всего четверть года. Лазать по разным узостям и невидимо прятаться умеет так, словно учился этому с младенчества, несмотря на здоровенный рост и ширину тела. Проворен, как дикая пся, в любую щель просочится.
– Если будет больно, говори сразу. – Голос Тими, только что вибрировавший командирскими нотками, стал нежней и тоньше. Или ему померещилось?..
Он дождался, когда её сдерживаемое дыхание коснётся его щёк. Тогда. Pax плавно раскрыл веки.
«Когда надо глядеть незаметно, мысленно усни, всё забудь. И смотри так, словно спишь с открытыми глазами. Спи – и смотри».
Лицо Тими близко-близко. Оно так ясно видно, что кажется – под пушком волос и мягкой, вроде лучшей замши, кожей проходят почти незримые волны – гаснущими толчками идёт, разливаясь по капиллярам, тёмно-оранжевая кровь. Склонись ещё ближе... ещё... Чётко различим каждый волосок. Взмах ресниц – и мерцает, плывёт под плёнкой слезы громадный глаз, а зрачок расширяется, словно от ужаса, и едва различим сине-серебряный блик сетчатки.
Дёрнувшись, её веки закрылись и сжались.
– Почему ты... не мигаешь? – отстранившись, полушёпотом вымолвила Тими, будто выйдя из забытья. – Не смотри так больше.
– Извини, – выдохнул Pax.
Чистая, белая радость пришла к нему, как океанский прилив. Тими была до того прекрасна, что хотелось петь. Насколько она великолепна в каждой своей частице – дышащая жизнью, трепетная и горячая!
«Как хороша! она – совершенство, смотреть не устанешь!»
Зазвучал сигнал – включился компьютер, экран загорелся, а затем искусственный голос загадочно позвал:
– Гутойс Тими, вас вызывают для беседы, номер сорок два... Гутойс Тими, вас вызывают...
– Йо, как же я завозилась с тобой!.. – Поспешно помахав расчёской, Тими настойчиво, нетерпеливо сделала жест «уходи!» – Всё! готово! Сейчас я буду занята; пожалуйста, дай мне побыть одной! Не надо ничего тут подбирать! я сама уберу пылесосом...
– Кто-нибудь из знакомых? – Pax нарочно вставал помедленней, чтобы изучить экран, вспыхивающий беззвучными красными взрывами вызова – 42, 42, 42. Лицо его напряглось, глаза настороженно сузились, осанка изменилась, словно он готовился к броску, но Тими, активно жестикулируя, с уговорами теснила его к двери:
– О, Pax, какой ты стал красивый! просто прелесть! Сходи к девчатам, они тоже скажут, что ты похорошел! – А Пятипалый упирался, пятясь и не отрывая глаз от экрана. Там., вслед за красной пульсацией, высветился узор вызывающего – перевёрнутая чёрная звезда на тёмно-жёлтом фоне, сжатая с боков чёрными полосами.
Насилу выпроводила! и тотчас подсела к экрану, поспешно подрегулировала видеокамеру и микрофон, чтобы сорок второй номер хорошо видел и слышал её.
– Хадарк, привет, привет! Я не ждала тебя.
– Ждала, – властно улыбнулся парень на экране. Камера у него была поставлена умело, и, когда он изменил позу, уверенное движение обрисовало подтянутое тело – слиток мускулов и непреклонной воли. Тими почудилось, что от экрана тонко и волнующе повеяло куревом; она невольно задержала дыхание, боясь, чтобы воспоминание о мужском запахе не зажгло её раньше времени.
- Предыдущая
- 14/112
- Следующая
