Заколдованная планета - Валентинов Альберт - Страница 34
- Предыдущая
- 34/35
- Следующая
— Тысяч тридцать, — сказал Сергеев, водя биноклем. — У них, видимо, жесткая дисциплина и четко обозначенная роль каждого. Смотрите, одни вооружены какими-то ящиками, у других в лапах длинные трубки, третьи стоят без всего.
Ему никто не ответил. Все напряженно вглядывались в экран локатора, на котором застывшие ряды ящеров были отчетливо видны.
Тихо щелкнул динамик, и раздался голос пилота земного корабля:
— Товарищ командир, экипаж в боевой готовности. В случае чего мы их сразу…
— Хорошо, только не горячитесь и не предпринимайте ничего без команды,
— не отрываясь от бинокля, отозвался Сергеев.
Последней на диск поднялась группа из пятнадцати ящеров, все в золотистых панцирях. Они остановились у самого края отверстия двумя кучками по семь особей, а между ними встал рослый ящер, чей панцирь отливал особым багряным оттенком. Козлов закрутил верньеры локатора, давая максимальное приближение.
Без сомнения это был командир. Его безобразную морду прорезали глубокие шрамы, покрывали рубцы, гребень на голове стерся почти до основания. Но круглые глаза горели желто-багровым огнем, а вывороченные ноздри свирепо вздрагивали. И хотя ящер не открывал пасть, у землян создалось впечатление, что он кричит, произносит яростную речь.
Сверкнув в последний раз глазами, командир повернулся к провалу, и из него медленно поднялась прямоугольная решетчатая башня, на вершине которой, стиснутые перекладинами, стояли еще четыре ящера. Они были без панцирей и стояли очень прямо и неподвижно, будто статуи. На экране ясно было видно, как глубоко впились перекладины в их серо-зеленые тела.
— Ба, да там наш знакомый. Узнаю его по шраму! — воскликнул Буслаев.
— Дорого же обошлось ему наше спасение, — сказал Козлов. — А ведь с ним, пожалуй, можно было бы договориться.
— Так зачем дело стало! — рванулся Буслаев. — Сейчас организую ребят и…
— Отставить! — Голос Козлова прогремел, как выстрел. — Мальчишка!
Василий обиженно засопел, но любопытство пересилило, и через минуту цивилизатор угрюмо вглядывался в неторопливо развертывающуюся картину казни.
Башня высоко вытянулась над кораблем и застыла, чуть покачивая вершиной. Повинуясь неслышимой команде, все отряды сделали полуоборот мордами к отступникам. Из диска стали вытягиваться четыре тонких шеста с черными шарами на концах. Медленно ползли они вверх, и в мертвой тишине следили за ними ящеры и цивилизаторы.
Сергеев вздохнул, будто очнулся, и включил микрофон.
— Всем постам. Всем цивилизаторам. Сохранять полное спокойствие. Ни во что не вмешиваться.
Никто не ответил, кроме командира земного корабля. Это был молодой пилот, недавно начавший летать на этой линии, и ему бездействие в такую минуту казалось преступлением.
— Товарищ начальник, но ведь так нельзя… Разрешите слегка придавить их полем.
Сергеев даже заскрежетал зубами.
— Ни в коем случае! Объявляю персональную ответственность за каждого. За необдуманные действия виновные понесут самое суровое наказание.
«Глядите же, глядите! — думал он, до боли прижимая окуляры к глазам.
— Глядите, милые мои мальчики и девочки. Окруженные с колыбели любовью и теплотой, воспитанные в гуманизме, с молоком матери всосавшие непреложную истину, что человек — это самая большая ценность, глядите и постигайте вашу недавнюю историю. О публичных казнях вы читали, как о чем-то далеком, варварском, но видеть не приходилось: в исторических фильмах эти кадры стыдливо заменяют облетающей листвой и траурной музыкой, чтобы не травмировать вашу нежную психику. Петля, гильотина, электрический стул — вы думаете, это исчезло, кануло? Да, кануло, но вот перед вами новое и, несомненно, совершенное орудие казни. Вы жаждали контакта с инопланетянами? Глядите, глядите во все глаза, вот он, контакт!»
Он оторвался от бинокля и искоса взглянул на Буслаева. Цивилизатор, бледный и злой, яростно жевал кончик собственной бороды, его широкая грудь ходила ходуном.
«Поняли вы теперь, ради чего ушли в космос, ради чего проводите вдали от Земли лучшие годы? Глядите же, и пусть это зрелище придаст вам силы и изгонит сомнения».
Шары остановились на уровне груди приговоренных, и тотчас их тела вздрогнули, забились в судорогах. На экране отчетливо было видно, как гнутся и шатаются перекладины.
Двадцать минут продолжался этот кошмар. Бледные земляне застыли, не в силах оторваться от экрана. Перед ними был не просто кусок чужой жизни. Им давали урок, который надо было запомнить навсегда. И по-прежнему стояли не шелохнувшись отряды ящеров, глядя на сжигаемые тела.
Потом башня втянулась обратно в корабль, ящеры в золотистых панцирях исчезли первыми, и пластины унесли отряды в черный провал, который немедленно после этого закрылся.
А еще через несколько минут огромный диск оторвался от планеты. Он не разогревал реакторы, как земные звездолеты, не ревел, сотрясая землю. Медленно и плавно, без единого звука взмыл он в небо и, наклонившись, стремительно скользнул к солнцу. Очевидно, ящеры специально выбрали этот маршрут, чтобы затруднить наблюдение. Ракеты провожали корабль несколько часов. Он так и не вошел в подпространство, и через полтора миллиона километров ракеты оставили слежение и вернулись обратно.
— Скатертью дорожка! — сказал Буслаев и в сердцах плюнул. — Хорошо бы сейчас под горячий душ.
У всех было такое ощущение, будто они соприкоснулись с чем-то мерзким.
— К сожалению, грязь с души так просто не смоешь, — вздохнул в ответ Козлов.
А через два дня Такрия провожала Ирину. Она улетала вместе с Козловым. Здесь ей больше делать было нечего.
Накануне Сергеев вызвал ее к себе.
— Подведем итоги.
Ирина молча опустилась в кресло. Профессор про себя отметил, как изменили ее эти дни. Лицо осунулось, глаза смотрели твердо и холодно, в уголках губ прорезались тоненькие морщинки. «Да, нелегко даются такие уроки», — подумал он, выдвигая ящик стола и доставая большой конверт.
— Здесь отзыв о вашей работе. Самый лестный. Своим открытием вы прославили себя.
— Перестаньте! — почти крикнула Ирина. — Зачем вы так, будто я только что прилетела… Слава! За что? За неудавшийся контакт? Или за то, что столько времени не могла отличить живое существо от искуственно созданного механизма? Да, любой другой на моем месте сразу понял бы это. Академик нашел, что я все делала неправильно. Да и вам понадобился всего один опыт, а я…
— А вы провели всю подготовительную работу, чтобы я это понял, — спокойно сказал профессор. — Да и академик ругал вас в чисто воспитательных целях, поскольку в его глазах вы все еще студентка, а на деле он гордится вами. Ведь как-никак вы его ученица. Впрочем, я даю отличный отзыв не за результаты вашей работы. Астробиологию они никак не обогатили. Есть кое-что интересное для биоников, но вы же не собираетесь заниматься этим в дальнейшем.
Что ж, вас постигла неудача, с каждым может случиться. Но не каждый разглядит эту неудачу в… как это писали раньше?.. в сияющих лучах славы. Не каждый поймет свою ответственность — ответственность ученого за результаты, к которым может привести его работа. А вы поняли. Я внимательно наблюдал за вами все эти дни и знаю, что говорю. Скоро ваше имя станет известно каждому жителю Земли. Вы будете слушать его по радио и телевидению, на каждом шагу наталкиваться на свои портреты. У вас не будет отбоя от почитателей. Ведь вы разрешили старинный спор, доказали, что разум во Вселенной не замыкается в человекообразной оболочке. Вы столкнули человечество с иным разумом, с иной психологией, с иными, не похожими на нас существами. Вы показали землянам те опасности, которые их ожидают в космосе. И если раньше эти опасности только предполагались с большей или меньшей степенью вероятности, если кое-кто легкомысленно отмахивался от них, считая, что высокоорганизованные существа обязательно должны договориться, то вы заставили людей повзрослеть. В этом смысле неудавшийся контакт послужил отличным уроком.
- Предыдущая
- 34/35
- Следующая
