Черный ангел - Валтари Мика Тойми - Страница 42
- Предыдущая
- 42/121
- Следующая
Не волнуйся, – успокоил меня Джустиниани. – Множество других кораблей затопят или посадят на мель недалеко от берега. Если во время сражения они будут болтаться в порту или загорятся, то смогут повредить военные суда. А затопленные или выведенные из строя, они не соблазнят никого бежать из города, если дела наши будут совсем плохи. Таким образом мы постепенно наведем в порту порядок. Алоизио Диего – мудрый мужик, хоть и венецианец.
– Но вы же толкаете Нотара прямо в объятия султана, – проговорил я. – Выводите его на тот путь, на который он как грек и патриот, возможно, сам бы все-таки ступить не отважился. Отбираете у него порт и суда, которые он снарядил за собственный счет. Наносите уже обиженному человеку еще большее оскорбление. Я не понимаю императора и твоей политики.
– Мы вовсе не отбираем у него порт, – с невинным видом возразил мне Джустиниани. – Наоборот, Нотар как раз и будет защищать портовую стену. От венецианских торговых домов до Влахерн, всю внешнюю стену. По меньшей мере, пять тысяч шагов. Сам я скромно удовлетворюсь, ну, может тысячью шагами той стены, что прикрывает город с суши.
Мне не надо было смотреть на карту, чтобы понять что генуэзец имеет в виду. Если латинские суда будут охранять вход в гавань, то портовой стене, вытянувшейся вдоль Золотого Рога, вообще не будут угрожать турецкие атаки. Весь этот длинный отрезок стены может охранять лишь горстка солдат, которые будут наблюдать за движением в порту. Этот участок будет во время осады самым безопасным – если только у турок не вырастут крылья. Не имеет ни малейшего значения, кто возглавит оборону этого места.
Когда все это наконец дошло до меня, Джустиниани весело расхохотался. Он корчился и стонал, колотя себя кулаками по коленям.
– Ну, теперь понял? – простонал он, вытирая слезы. – Это – огромный кусок оборонительных сооружений. Гораздо больший, чем может быть вверен любому другому полководцу. Нотару приходится делать хорошую мину при плохой игре, даже если он и видит, каково реальное положение вещей. А он, конечно, видит. Он же не глупец!
– Вы проявляете по отношению к нему величайшее недоверие, да еще говорите, что оказываете ему огромную честь… – вздохнул я. – Что ж, может быть, это и мудро… Может быть…
Джустиниани перестал смеяться и вопросительно взглянул на меня.
– Мы лишаем Нотара возможности превратиться в предателя, – сказал он серьезно. – Когда начнется осада, он будет привязан к своему участку и не сможет нанести нам удар в спину, даже если захочет. Чем ты недоволен? Ты же сам предупреждал меня, что Нотару нельзя верить?
Все доводы рассудка говорили, что Джустиниани прав. Все доводы рассудка говорили, что генуэзец сумел самым деликатным способом обезвредить Нотара. Так чем же я все-таки недоволен?
- Предыдущая
- 42/121
- Следующая
