Выбери любимый жанр

Синухе-египтянин - Валтари Мика Тойми - Страница 70


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

70

Тогда она вложила свои крепкие длинные пальцы в мою руку, вздохнула и сказала:

– Я так много испытала с тобой, Синухе, и увидела столько разных народов, что родина превратилась в моих воспоминаниях в далекий прекрасный сон, и я уже не так тоскую о своем боге, как прежде. Поэтому я и откладывала отъезд всякими пустыми отговорками, но, танцуя перед быками, снова поняла, что умру, если ты возьмешь меня.

– Да, да, да, об этом мы уже давно договорились, – заверил я ее, – я не собираюсь брать тебя – это не стоит того, чтобы ты разгневала твоего бога. Как говорил Каптах, любая рабыня может дать мне то, в чем ты отказываешь, и в этом не будет никакой разницы.

Тогда глаза ее сверкнули зеленью, как у дикой кошки во тьме, она всадила ногти в мою ладонь и сказала:

– Сейчас же убирайся к этим рабыням, мне противно тебя видеть. Беги к грязным портовым девкам, раз тебе так хочется, но после этого не показывайся мне на глаза, а не то я выпущу из тебя кровь твоим же ножом. Ты тоже можешь обходиться без того, без чего обхожусь я.

Я улыбнулся, поддразнивая ее:

– Мне не запрещал этого ни один бог.

– Я тебе не запрещаю, но только посмей после этого явиться ко мне, – вспыхнула она, и я успокоил ее:

– Не волнуйся, Минея, мне до смерти надоело то, о чем ты говоришь, нет ничего более скучного, чем веселиться с женщиной, испытав это, я потерял охоту к таким радостям на всю жизнь.

Она снова вспылила и сказала:

– Твои речи глубоко оскорбляют во мне женщину, и я уверена, что вряд ли прискучила бы тебе, если бы это случилось.

Как я ни старался, я так и не сумел сказать ей ничего такого, чем бы она была довольна, ночью она не легла рядом со мной, как прежде, а взяла свой коврик, ушла в другую комнату и накрылась с головой, будто спит.

Тогда я позвал ее, спрашивая с упреком:

– Почему ты больше не согреваешь меня, Минея, ведь ты моложе меня, а ночи холодные, я весь дрожу от стужи на своей циновке.

– Ты говоришь неправду, – возразила она, – я просто задыхаюсь от жары, а если тебе холодно, попроси, чтобы принесли жаровю или уложи рядом с собой кошку, и не мешай мне больше.

Я пошел к ней и, прикоснувшись, убедился, что телло ее действительно горит и дрожит.

– Позволь мне полечить тебя, ты, кажется, заболела, – предложил я ей.

Но она отбросила ногами покрывало, оттолкнула меня и сказала сердито:

– Говорю тебе, убирайся прочь, меня исцелит мой бог.

Однако немного погодя она все-таки попросила:

– Дай мне какое-нибудь снадобье, Синухе, а то я стану плакать и задохнусь.

Я дал ей успокоительное, и наконец она уснула, а я не спал, пока в утренних сумерках на пристани не залаяли собаки. Так наступил день нашего отъезда, и я сказал Каптаху:

– Собери наши вещи, мы сядем на корабль, чтобы доплыть до родины Минеи.

– Я это предвидел, – отвечал Каптах, – и не стану разрывать свои одежды, поскольку их придется снова зашивать, а твое коварство не стоит того, чтобы я посыпал голову пеплом, ведь при выезде из Митанни ты клялся, что нам не надо будет плыть по морю. Я догадался об этом, увидев, как ты, таясь от меня, бродишь по гавани, и услышав, как вы шепчетесь с этой проклятой Минеей, которая нас в конце концрв совсем погубит, я понял это сразу, как только впервые ее увидел, когда она в кровь разбила мне нос сандалией в ответ на мои добрые намерения. Я уже так притерпелся, что ничего тебе не скажу и не стану даже реветь, чтобы не потерять свой последний глаз, ведь я из-за тебя столько выплакал в разных странах, в которые нас занесло твое проклятое сумасбродство. Скажу тебе только наперед – мой желудок мне подсказывает, что это будет мое последнее путешествие, но я не стану больше винить тебя, потому что мне глубоко противны и весь твой вид, и исходящий от тебя запах снадобий. Вещи я собрал и готов в путь, ведь ты не можешь пуститься по морю без скарабея, а я без него тоже не добрался бы отсюда посуху живым до Симиры, поэтому я отправлюсь вместе со скарабеем и умру на судне или утону вместе с тобой в море, и нет у меня иного утешения, кроме убеждения, что все это ты уже вписал своей палкой на моей заднице, когда купил меня на невольничьем рынке в Фивах.

Я очень удивлялся покорности Каптаха, пока не заметил, что он расспрашивает в порту моряков о разных способах спасения и покупает у них по дорогой цене амулеты против морской болезни. Перед нашим отъездом он повесил себе на шею эти амулеты, попостился, туго перетянув брюхо поясом, и выпил горячего настоя из трав, так что, когда мы ступили на палубу, глаза его напоминали глаза вареной рыбы, и он слабым голосом попросил жирной свинины, посколку моряки поклялись, что это лучшее средство от морской болезни. Потом от лег и уснул, держа в одной руке свиной окорок, а в другой крепко сжимая скарабея. Начальник стражи взял наши глиняные таблички и попрощался со мной, после чего гребцы опустили весла в воду и вывели судно из гавани. Так началось наше путешествие на Крит. Выйдя из гавани, капитан принес жертвы морским богам и тайным богам своего судна, потом велел поднять паруса, от чего корабль так накренился, разрезая воду, что желудок мой поднялся до самого горла, ибо перед нами заколыхалось безбрежное море.

Свиток восьмой

ТЕМНЫЕ ЧЕРТОГИ

Синухе-египтянин - pic_8.png

1

Много дней колыхалось вокруг нас безбрежное море, но оно не страшило меня, ибо со мной была Минея. Морской воздух придал ей новые силы, и, когда она, жадно его вдыхая, стояла на носу корабля, подавшись вперед, будто помогая ему быстрее бежать, глаза ее сияли лунным блеском. Небо над нами было синим, солнце светило, небольшой ветер равномерно надувал паруса и нес нас в нужном направлении. Так, во всяком случае, говорил капитан, и у меня не было причин сомневаться в его словах. Привыкнув к качке, я не страдал от нее, хотя сердце мое на минуту сжалось, когда на второй день пути парившие над нами белокрылые морские птицы, покружив над кораблем, улетели. Вместо них судно стали сопровождать морские коньки, а пыхтуны, блестя спинами, кувыркались в воде, и Минея громко кричала, приветствуя их на своем языке, ибо они несли ей привет от ее бога.

В море нам встретилось критское военное судно, борта которого были обшиты медными листами. Убедившись, что мы не разбойники, его команда, проявляя дружелюбие, подняла в нашу честь вымпел. Заметив, что качка на него не действует, Каптах тоже встал и принялся хвастаться морякам своими странствиями по многим землям. Он рассказывал о нашем путешествии из Египта в Симиру, о буре, которая срывала паруса, и о том, что он и капитан оказались на судне едирственными, сохранившими аппетит, тогда как все остальные, стеная и мучаясь от рвоты, лежала на палубе. Он сообщил также о страшных морских хищниках, охраняющих устье Нила и целиком заглатывающих рыбачьи лодки, если они выходили слишком далеко в море. Моряки отвечали ему тем же, рассказывая о столбах, поддерживающих на дальнем берегу небо, и о морских девах с рыбьими хвостами, которые подкарауливают моряков, чтобы околдовать их и заставить веселиться с ними, а от историй о морских хищниках волосы на голове у Каптаха вставали дыбом, он с побледневшим лицом прибегал ко мне, хватаясь за мою одежду. Свиной окорок ему пришлось выбросить за борт, потому что есть его он все-таки на мог.

Минея день ото дня становилась все оживленнее, волосы ее разметал ветер, глаза блестели, словно лунный свет на море, и вся она была такой гибкой и красивой, что сердце мое сжималось, когда я на нее смотрел, думая о скорой разлуке. Я так к ней привык, что возвращение в Симиру и в Египет без нее становилось для меня ненужным, а вся моя жизнь казалась золой во рту при мысли, что наступит день, когда я больше ее не увижу и она не вложит свою руку в мою ладонь, не коснется своим боком моего. Капитан и моряки прониклись к ней большим уважением, узнав, что она танцевала перед быками и вытащила жребий, который давал ей право в полнолуние войти в чертоги божества, хотя кораблекрушение и помешало ей это сделать. Когда я пытался расспрашивать об их боге, они говорили: «Мы не знаем» или: «Мы не понимаем твоего языка, чужестранец». Я узнал только, что критское божество властвует над морем и что острова посылают ему своих юношей и девушек, чтобы они танцевали перед его быками.

70
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело