Рассказы - Вампилов Александр Валентинович - Страница 35

• Предыдущая
• 35/40
• Следующая

– Что с ним?

– У него же больная печень.

– Больная печень – неприятная вещь, – говорит Лесковский, – какое черное пятно на вершине педагогической карьеры. Макаров, не будь директором. Одевшись, Зинаида Александровна обращается к Макарову:

– Петр Васильевич, проводите меня.

– Будь бдителен, Макаров, – провожает их Лесковский. – Эта девушка – людоедка. Мороз. Лунный свет скользит по следам полозьев, кругом голубые тени от домов и заснеженных тополей. Зинаида Александровна, наблюдая за своей тенью и тенью Макарова, улыбается. У нее хорошее настроение, ей хочется смеяться и говорить. «Какой он большой, неуклюжий… Конечно, он мне нравится. Почему он меня избегает?» – думает она.

– Зачем вы мучаете этого человека? – хмуро спрашивает Макаров.

– Мучаю? Вы обо мне так думаете? Просто я его не люблю… Не будем о нем говорить. Смотрите, как блестит снег! А тополя! Красота какая… Хорошо здесь весной? Я думаю, что здорово хорошо. Вы знаете, я так жду весну. Не потому, что сейчас скучно, – нет. Но вы знаете это чувство – постоянно что-нибудь ждать? Это не у меня одной, это, конечно, у всех людей. Ждать письма, свидания, весну. Счастье – в предчувствии счастья. И, наверное, потому ранняя весна самое хорошее время. Знаете, когда все еще только начинает оживать, когда все еще впереди: зелень, цветы, теплые вечера – все это в потенции. Она смеется и берет Макарова под руку.

– Почему вы не смеетесь? Это, наверное, смешно. Вы любите молчать, Петр Васильевич. О чем вы сейчас думаете?.. Я понимаю, почему вас так уважают и боятся ученики. У вас строгое, пасторское лицо, на вашем лице написано: «Меньше чувствовать – больше мыслить». Вы никогда, наверное, не увлекаетесь и не говорите ученикам ничего лишнего. Я еще не видела вас ни сердитым, ни взволнованным. Вы такой серьезный, такой непроницаемый, что я, не ученица, с первого взгляда прониклась к вам уважением и до сих пор еще побаиваюсь… Скажите, почему вы меня избегаете? Они останавливаются у больших черных ворот. За ними – домик, в котором живет Тенина.

– Знаете что, Зинаида Александровна, – тихо говорит Макаров, – уезжайте отсюда. Здесь все вам та не подходит, все так обыкновенно, и место здесь людям обыкновенным.

– Почему вы думаете?.. Чем я отличаюсь от других?

– Вы красивы.

– Не может быть, – говорит Зинаида Александровна, растерянно улыбаясь.

– Вы черт знает как красивы!

– Едва ли. От вас, по крайней мере, я это слышу в первый раз.

– От меня? – говорит Макаров, волнуясь и зачем! то распахиваясь, – зачем вам мое признание? Что из| этого, если я скажу, что я вас люблю?.. Теперь вещ равно… Слушайте меня и… уезжайте! Зачем здесь эта красота, это обаяние? Кому? Вам нужны залы, люстры, вам нужно быть на виду… Я говорил сегодня Лесковскому, что каждый человек должен быть счастлив по-своему. Я был счастлив. Зачем вам нужно было сюда приезжать? Вы думаете, что можно видеть и слышать вас равнодушно?..

– Говорите, говорите, – шепчет Зинаида Александровна, но Макаров не слышит ее.

– Я вижу вас, и мне хочется делать что-нибудь талантливое, необыкновенное… Понимаете, вы взбудоражили мое тщеславие, вы напомнили мне о мечтах и надеждах, которые не сбылись уже так давно… Мне двадцать восемь лет. И трудно не быть теперь смешным с мыслями и настроениями семнадцатилетнего… Вы не подумайте, что я совсем уж раскис, сошел с ума и буду развлекать вас глупостью и сантиментами. Нет. Я только советую вам уезжать отсюда. Поезжайте в город. В большой и шумный. Уезжайте, я вам только советую… Макаров замолкает, он сильно волнуется, ему стыдно, и он боится, что Зинаида Александровна скажет сейчас что-нибудь насмешливое или, чего доброго, жалкое. Тенина молчит и ждет.

– Вы замерзли, – говорит Макаров, – я пойду… До свиданья… После его ухода Зинаида Александровна долго стоит у ворот… Лесковский спит, положив руки и голову на спинку стула. Макаров долго его не замечает.

• Предыдущая
• 35/40
• Следующая