Двойники - Ван Вогт Альфред Элтон - Страница 13

• Предыдущая
• 13/16
• Следующая

Два человека — самый лучший из Сетов Митчеллов двадцатого века и самый лучший из лучших девяносто третьего века — стояли друг перед другом.

— Раз речь идёт о благородстве, — последовал хриплый ответ, — я думаю, что должен исследовать фантазию мальчика самым тщательным образом.

Раздались резкие слова какой-то команды, произнесённые на незнакомом языке.

Эдит слушала этот странный диалог и не переставала вновь и вновь повторять:

— Боже мой, наверное, бог действительно умер. Эти люди будущего даже не слыхали о нём!

Её мысли внезапно прервались.

Что-то ударило её глубоко внутри, и комната, в которой она находилась, погрузилась во мрак. Как бы издалека она слышала голос Сета Митчелла, торопливо говорившего:

— Единственное, что я знаю наверняка, мисс Прайс, это необходимость отправить вас с ним. По-видимому, у вас есть ключ к разгадке, и он в том, о чём вы сейчас подумали, хотя я и не знаю, что это. Кристалл сделает это реальностью. Надеюсь, всё образуется.

В следующее мгновение она провалилась в бесконечность.

Бесчувственное тело Эдит лежало на столе в одном из залов административного центра. Время от времени к ней подходил великан и проверял приборы, одновременно контролировавшие её состояние и прочно державшие её на столе силовым полем.

Позади была долгая ночь, сменившаяся наконец восходом солнца. Солнечный свет, смягчённый полупрозрачными стенами, освещал небольшую группу великанов, окруживших стол, на котором неподвижно, если не считать медленных и глубоких вдохов, лежало тело молодой женщины из двадцатого века.

Будить или не будить её?

Они обсуждали эту проблему низкими, приглушёнными голосами. Поскольку все они были учёными, способными на всё, что только было доступно логике, их озадачивал немыслимый парадокс, преподнесённый этим хрупким женским телом.

На вид она была совершенно беспомощна. В тот момент, когда лучший из Сетов Митчеллов отдал приказ кристаллу, Шалилу удалось ввести её в состояние комы, в котором она и прибыла в девяносто третий век.

Вернее говоря, она была дезинтегрирована в своём собственном времени и воссоздана кристаллом уже в будущем, причём в том же состоянии комы.

Соответственно, она даже на долю мгновения не имела возможности хоть как-то повлиять на свою судьбу.

Учёных беспокоило то, что после воссоздания она излучала безграничную власть, причём беспрерывно. Не просто власть, а в буквальном смысле безграничную.

Безграничная власть! Абсолютная и непререкаемая! Как это возможно?

Они ещё раз выслушали подробный отчёт Шалила на звуковом и телепатическом уровнях обо всём случившемся в двадцатом веке. Уже знакомое повествование вновь выделило главные моменты: ординарность всех людей из прошлого, с которыми сталкивался Шалил, и отсутствие угрозы со стороны кого бы то ни было.

Они вновь выслушали рассказ о предположении лучшего Сета Митчелла, что кристалл наделял жизненной энергией фантазии мальчика о власти. Естественно, во всяком случае так считали все собравшиеся учёные, такое поведение кристалла означало его ориентацию на лучшего Сета Митчелла, который должен был быть выбран из претворённых в жизнь фантазий мальчика. Одно это заставило учёных признать, что реальные возможности кристалла намного превосходили существовавшие доселе представления о том, на что он способен.

Но как это возможно?

Но и это было ещё не всё.

Подав команду Эдит, лучший из возможных Сетов Митчеллов дал понять, что он, судя по всему, не без помощи кристалла получил от неё некий импульс, указывавший, что она в одиночку в состоянии победить всю науку девяносто третьего века.

Когда кристалл оказался в руках Шалила, такого импульса информации — неважно ложной или истинной — просто не должно было быть. Все данные современной науки говорили о том, что кристалл не должен был подчиниться команде Сета.

Верно, они не всё знали о кристалле. Существовало несколько необъяснённых пока феноменов кристалла, которые продолжали изучаться. Но уже давно считалось, что основные возможности кристалла известны.

Более того, они считали, что под строгим научным контролем кристаллы сделали реальностью освоение высших возможностей биологических организмов. Всё, на что только теоретически способны живые клетки, было изучено и претворено в жизнь. Кристалл послушно помогал практически освоить и левитацию, и телепатию, и телекинез, и многое, многое другое.

Возникло, правда, одно осложнение: первоначальные, неизменённые биологическим вмешательством люди имели какие-то качества, которые были утеряны их потомками.

Безусловно, последние поступки Эдит сделали её самой лучшей из всех Эдит Прайс. Но в двадцатом веке ничего такого от неё не требовалось. И поскольку она не воплотила такие мысли в рисунок в кристалле, источником её нынешней власти был не кристалл.

Это уже было нечто совсем иное. Нечто неслыханное и недоступное всей их науке.

— Я считаю, что мы должны убить её, — сказал один из гигантов.

— Если попытка убить её вызовет ответную реакцию абсолютной власти, которую она излучает, то мы не сможем контролировать её, — возразил второй. — Гораздо перспективнее проанализировать нижние уровни её сознания на основе доклада Шалила, а затем разбудить её и спровоцировать с её стороны нужные нам реакции.

По мнению большинства, это была хорошая мысль. Соответственно, каждый высказал свои изображения. Все присутствующие сошлись на том, что они были в состоянии держать ситуацию под контролем.

— Если что-нибудь пойдёт не так, — заключил один из них, — мы всегда сможем изолировать её, сначала дезинтегрировав, а потом восстановив с помощью кристалла.

— А как быть с выводом, — напомнил Шалил, — к которому она пришла, стремясь быть лучшей из всех Эдит Прайс, что ключ к успеху заключался в контролировании ситуации с помощью исключительной гибкости?

Остальные учёные не разделяли высказанных сомнений.

— В её время превалирующие условности воспитания и жизни, — возразил один из гигантов, — не могли в принципе позволить ей действовать во всех без исключения случаях наиболее оптимальным способом.

Учёные пришли к выводу, что Эдит никогда не сможет узнать, в чём, собственно, заключалась связанная с ней проблема.

Совещание закончилось единодушным решением сделать всё так, что, когда Эдит проснётся, она будет считать себя абсолютно свободной…

Она лежала на траве. Травинки касались её лица и пальцев. Свежий запах приятно щекотал ноздри.

Эдит открыла глаза и приподняла голову.

Самый настоящий лес. Вспомнив случившееся, она торопливо стала подниматься и увидела, как какое-то небольшое коричневое животное с мохнатым хвостом юркнуло в чащу.

Футах в пятнадцати от себя Эдит заметила гиганта, который, заметив, что она проснулась, тоже стал подниматься на ноги. Он двигался очень медленно, как бы в полусне.

Всё ещё не рассеялся туман, хотя солнце стояло высоко. Справа через кустарник и редкие деревья был виден большой серовато-зелёный холм. Слева почва опускалась ниже, и туман, сгущавшийся там, был гораздо плотнее. В сотне ярдов было почти ничего не видно.

Почти ничего. С трудом, но всё же можно было различить контуры здания.

Эдит не стала задерживать на нём взгляда. Она пристально посмотрела на великана и спросила:

— Где мы?

Шалил не торопился с ответом. Ему было трудно поверить, что она интуитивно не знала этого сама. То, что она обладала такой огромной властью и при этом не знала элементарных вещей, просто не стыковалось одно с другим.

И всё же она продолжала стоять в ожидании ответа. Он почувствовал её тревогу и сделал вывод, что, судя по всему, рассуждения его коллег были правильными. Они решили, что её мотивация зиждется на каких-то подсознательных импульсах и давно забытых воспоминаниях, каждое из которых физически обладает такой же прочностью, как и стержень из самой твёрдой стали. Всю свою жизнь она подчинялась правилам, а её поведение в немалой степени было обусловлено критериями группового мышления.

• Предыдущая
• 13/16
• Следующая