Сила воли - Вейнбаум Стенли - Страница 4
- Предыдущая
- 4/8
- Следующая
— Придется мне исследовать их немедленно, долго они не протянут.
Хэм что-то проворчал и занялся приготовлением еды, работая с профессионализмом истинного сына Хотлэнда. Он взглянул на Пэт, которая, склонившись, впрыскивала в препарат раствор консерванта.
— Ты полагаешь, что триопты — это высшая форма жизни на ночной стороне? — спросил он.
— Вне всякого сомнения, — отозвалась Пэт. — Если бы существовала иная, более совершенная форма жизни, эти свирепые дьяволы давно бы ее истребили.
Но она очень ошибалась.
За четыре дня они основательно разведали местность вокруг ракеты. Пэт собрала богатую коллекцию образцов, а Хэм провел целую серию наблюдений за температурой, изменениями магнитного поля, направлением и скоростью Нижнего Ветра.
Итак, они решили сменить место базирования. Взметнулось пламя, и ракета полетела к югу-туда, где огромные и загадочные Горы Вечности, словно гигантские статуи богов, высились на фоне Ледяного Барьера, уходя вершинами прямо в сумрачный мир ночной стороны. Корабль медленно летел сквозь ночную тьму, уменьшив мощность реактивных двигателей до пятидесяти миль в час. Экипаж пристально вглядывался в полосу света от носового прожектора, чтобы не напороться на многочисленные горные пики.
Дважды они делали остановку, и оба раза достаточно было одного-двух дней, чтобы понять, что новый район не отличается от места их первоначальной посадки: те же вздутые, испещренные жилками растения, тот же непрерывно дующий Нижний Ветер, тот же издевательский хохот из кровожадных глоток триоптов.
Но третье место оказалось не похожим на остальные. Они сели на дикое, унылое плато у подножия Больших Гор Вечности. Далеко на западе половина горизонта еще слабо светилась в вечном закате солнца, но все пространство на юго-западе было погружено во тьму и скрыто от людского взора стеной могучих гор, взметнувшихся в черные небеса на высоту двадцати пяти миль. Разумеется, в этой стране бесконечной ночи горы оставались невидимыми, но двое всем существом своим ощущали колоссальную мощь этих невидимых пиков.
И было еще нечто такое, отчего они чувствовали близость могучих Гор Вечности. Здесь было тепло, не так тепло, как в Зоне Сумерек, но значительно теплее, чем на равнине внизу. Термометры показывали минус четырнадцать снаружи. Огромные пики, достигая своими вершинами уровня Верхних Ветров, вызывали вихревые потоки, и теплый воздух, отклонившись от обычного курса, нес свое тепло вниз, смягчая холодное дыхание Нижнего Ветра.
Хэм угрюмо осмотрел равнину, освещенную огнями ракеты.
— Не нравится мне это место, — проворчал он. — Мне эти горы никогда не нравились, а уж после того, когда ты, как чокнутая, напрямик потащилась через них в Прохладную Страну, я их просто терпеть не могу.
— Как чокнутая! — немедленно отозвалась Пэт. — А кто назвал эти горы? Кто пересек их? Кто их открыл? Мой отец — вот кто!
— И потому ты считаешь, что получила их в наследство, — парировал он, — и что стоит тебе свистнуть, как они упадут перед тобою ниц и прикинутся мертвыми, а Проход Сумасшедшего вдруг обернется дорожкой в парке. Только позволь напомнить, что лежала бы ты сейчас в каньоне кучкой обглоданных косточек, если бы я не оказался рядом и не вытащил тебя оттуда.
— Ой, посмотрите на него — такой робкий янки! — огрызнулась Пэт. — Я иду наружу, посмотрю, что там и как. — Она натянула на себя малицу и шагнула к люку. — А ты… а ты разве не идешь со мной? — спросила она нерешительно.
Он ухмыльнулся:
— Разумеется, просто я хотел, чтобы ты попросила об этом сама.
Он быстро надел свой защитный костюм и последовал за ней.
Да, это место было не похоже на другие. Поверхность плато представляла собой все то же унылое нагромождение камня и льда, которое они видели на равнине внизу. Тут были изломанные шпили самых фантастических очертаний, а дикий ландшафт, искрящийся в свете огней, в точности повторял причудливую картину места их первой стоянки.
Но холод здесь был не такой пронизывающий. На этой планете с увеличением высоты становилось теплее, а не холоднее, как на Земле, потому что при подъеме приближалась полоса Верхних Ветров; к тому же здесь, в Горах Вечности, Нижний Ветер, разорванный мощными пиками на отдельные порывы, завывал уже с меньшей яростью.
И растительность была не такой скудной. Повсюду встречались вздувшиеся, в прожилках, «грибы», и Хэму приходилось все время глядеть под ноги, чтобы не наступить на какое-нибудь растение и снова не услышать в ответ всхлипывания, словно от боли, которые действовали ему на нервы. Пэт не мучили такие сравнения, она утверждала, что всхлипы — это всего лишь тропизм *, что образцы, которые она вытаскивала из почвы и увлеченно пластала, чувствуют боль не сильнее яблока на зубах, и что при любых обстоятельствах биолог должен оставаться биологом.
Где-то вдали между горных шпилей раздался издевательский хохот триопа, и Хэму уже в который раз почудилось, что среди неясных теней на границе светового круга он различает очертания этих демонов тьмы. Во всяком случае, если они там и были, то свет удерживал их на достаточном расстоянии, так как рядом не пролетел еще ни один камень.
И все-таки это было странное ощущение — передвигаться, оставаясь все время в центре светового круга. Хэму все время казалось, что сразу за чертой света его подстерегают какие-то, одному Богу известные, невероятные, таинственные существа, хотя разум подсказал, что такие чудовища не могли бы остаться незамеченными.
Перед ними в свете огней блестела не то ледяная стена или вал, не то отвесная скала, которая далеко протянулась слева направо, преграждая путь.
Внезапно Пэт указала на нее рукой.
— Смотри! — воскликнула она, не отводя луча света. — Полости во льду, похоже на норы. Видишь?
Он видел маленькие черные отверстия размером, пожалуй, с крышку канализационного люка, целый ряд таких отверстий у подножия ледяной стены. Чтото черное быстро пронеслось с хохотом вверх по ледяному склону и пропало — триоп. Может быть, это их берлоги? Он прищурился.
— Там что-то есть! — тихо сказал он Пэт.
У половины отверстий перед входом что-то лежало, или это просто камни, чтобы закрывать вход?
Осторожно — пистолеты наготове — они двинулись вперед. Вокруг было тихо, но по мере того как поток света усиливался, предметы все меньше и меньше походили па камни, и наконец они увидели знакомый рисунок прожилок и мясистые выпуклые очертания.
По крайней мере, эти существа являлись новой разновидностью. Хэм сумел разглядеть ряд точек, похожих на глаза, а внизу множество ножек. По форме эти создания напоминали опрокинутые корзинки объемом в бушель *, все в прожилках, дряблые на вид и совершенно без органов чувств, если не считать точек-глаз по всей окружности. А сейчас
* Тропизм — ответная реакция растений на внешний раздражитель.
* Бушель — мера емкости сыпучих тел. 1 бушель равен 36,35 литра.
ему удалось даже заметить полупрозрачные веки, которые опустились, видимо, для того, чтобы защитить глаза от яркого света.
Они стояли едва ли в дюжине футов от одного из существ. Пэт после минутного колебания шагнула вперед и встала у неподвижной загадки.
— Ну! — сказала она. — Это что-то новенькое, Хэм. Привет, старина!
В следующее мгновение оба оцепенели от страха, пораженные, совершенно сбитые с толку. Исходивший, как им показалось, от мембраны в верхней части тела существа, послышался щелкающий голос:
— Привет, старина!
В воздухе повисла угрожающая тишина. Хэм держал в руке пистолет, но даже возникни такая необходимость, не смог бы применить оружие — он совершенно забыл, что вооружен. Хэм был парализован и оглушен одновременно.
Но вот Пэт справилась с волнением.
— Это… невозможно! — тихо сказала она. — Это тропизм. Существо просто отражает все звуки, которые доходят до его поверхности. Ведь правда, Хэм?
— Я… я… конечно! — Он пристально смотрел на прикрытые глаза. — Должно быть, так и есть. Слушай! — Он наклонился вперед и заорал прямо на существо: — Приве-е-ет! Сейчас оно ответит.
- Предыдущая
- 4/8
- Следующая
